В Польше проходит эмоциональная предвыборная кампания

Катастрофа самолета под Смоленском, в которой погиб президент Польши Лех Качиньский и его супруга, не только вызвала необходимость проведения досрочных выборов. Эта авария, в результате которой погибли 90 ведущих представителей политики, вооруженных сил и общественности, оказывает также влияние на предвыборную кампанию, которая будет продолжаться до 20 июня. Те мифы в коллективном сознании, которые уже считались мертвыми, вновь пробудились к жизни, и стало ясно: поразительный путь модернизации, который за последние 20 лет прошло польское общество, не делает его защищенным от вторжения масштабной иррациональности.  Нечто похожее происходит при психологической регрессии - навязчивым образом стала проявляться старая  романтизированная историческая картина о коллективной судьбе: Польша обречена на страдание, только в страдании она может прийти к единению и обрести свою историческую миссию – борьбу за свободу. Этот миф, подчеркивает польская писательница Ольга Токарчук (Olga Tukarszuk) в своем важном эссе, все еще живет, он живет на месте непобежденной несправедливости, незалеченной жертвенности, на празднике поражения.

В раздувании этого мифа принимают участие все партии. Катынь, точнее земля Катыни, воспринимается как проклятое место, откуда, как сказал бывший президент Польши Александр Квасневский, исходит мрачная метафизика. Его предшественник на этом посту Лех Валенса говорил о второй Катыни, где во второй раз погибли представители польской элиты. Это возвышение до жертвенной смерти происходило в рамках траура, который был предоставлен в распоряжение католической церкви Польши.

Эта инсценировка позволила католически-националистическим силам в партии «Право и справедливость» использовать траур в интересах предвыборной борьбы. В мгновение ока в качестве места погребения супругов Качиньских был определен Вавель (собор краковского королевского замка), где похоронены польские короли, борцы за свободу и поэты, и это было сделано для того, чтобы захватить место в национальном пантеоне.

Катастрофа произошла в тот момент, когда российское правительство официально признало массовое убийство польских солдат и офицеров в Катыни. В Польской Народной Республике эта тема о советских преступлениях была под запретом, и об этом ни разу не упоминалось в средствах массовой информации. Для родственников и потомков убитых это запоздалое признание Россией своей вины могло бы иметь освобождающее воздействие.

Однако политические манипуляции с этой трагедией ранили их чувства и вызвали у них гневную реакцию. Изабелла Сариуш-Скомпская (Isabella Sariusz-Skapska) заявила после траурной церемонии в Варшаве, на которой она выступала от лица жертв этой катастрофы: ни мой дед, ни мой отец не погибли в Катыни. Один из них был убит Советами, другой стал жертвой крушения самолета. Когда я слышу о том, что Смоленск стал второй Катынью, мне просто хочется кричать.

Причисление Леха Качиньского  к лику святых позволило некоторое время сдерживать наиболее критические вопросы о том, не сам ли президент заставил пилотов попытаться совершить эту опасную посадку? Вместо этого махровым цветом расцвели различные теории заговора относительно роли российской секретной службы ФСБ. Тем временем появляется все больше указаний на то, что приказ совершить посадку был отдан президентом. Однако не только Ярослав Качиньский, но и его соперник Коморовский не проявляют никакого интереса к тому, чтобы во время предвыборной кампании  была опубликована вся относящаяся к этим событиям информация. Последний не хочет, чтобы его упрекали за то, что он пытается оказать влияние на результаты выборов при помощи общественного признания вины Леха Качиньского в этой катастрофе.

Пока не ясно, станет ли известна вообще когда-нибудь правда об этой катастрофе. Дело в том, что на карту поставлен сам миф о второй Катыни. Перед катастрофой в Смоленске казалось, что политические результаты намеченных на осень президентских выборов уже ясны. Премьер-министр страны Дональд Туск, представляющий либерально-консервативную партию «Гражданская платформ», отказался от участия в выборах и стал поддерживать кандидатуру своего товарища по партии Бронислава Коморовского, который на первичных выборах внутри «Гражданской платформы» смог победить министра иностранных дел Сикорского. У кандидатов других партий – например, социал-демократического союза СЛД (SLD) – с самого начала не было никаких шансов.

Чудесное  превращение Ярослава Качиньского

Согласно проведенным до катастрофы самолета опросам,  искушенный и стремящийся к компромиссу маршал польского сейма Коморовский (также председатель парламента), явно опережал президента страны.  Было ясно, что две трети польских граждан уже устали от политики конфронтации, блокирования правительственных решений, неуважения к конституции со стороны Леха Качиньского и его брата-близнеца Ярослава Качиньского, который воспринимался как злое Альтер эго президента.

Спустя четыре недели после крушения самолета Ярослав  Качиньский стал кандидатом в президенты вместо своего погибшего брата. С того момента с ним стало происходить чудесное превращение: прекратились нападки на представителей «Гражданской платформы» за их вялую позицию по отношению к посткоммунистическим карьеристам, и вместо этого он стал демонстрировать кротость в общении со своими вчерашними врагами. В одном из интервью от подчеркнул, что смоленская катастрофа укрепила чувство единения поляков – это чувство может стать импульсом для обретения нового качества в политике. Политические разногласия больше не должны препятствовать построению современного государства. Ведь всех нас объединяет Польша. А Польша – это самое главное. Польша должна стать современным государством, которое отовсюду черпает свою силу, и это является составной частью нашей традиции.

Коморовский также  использует в своей кампании сплоченность всех поляков. Его предвыборный лозунг гласит – добиваться согласия. Он созывает совет национальной безопасности, в который входит также Качиньский. Таким образом он хотел создать такой климат, в котором все могли бы сотрудничать. Он выступает как патриот, с уважением относящийся к истории, он посещает музеи, беседует с военными и ветеранами.

Критике со стороны партии «Право и справедливость» неолиберального курса «Гражданской платформы», якобы игнорирующего потребности людей, Коморовский решительно противопоставляет вариант «как…, так и…»: я не вижу, говорит он, никакого противоречия между идеалом либерального государства в экономической политики и солидарным государством в общественной сфере. Эти две сферы следует объединить – свободу рынка и его участников, а также традицию независимости и солидарности.

Деполитизированный  вариант предвыборной борьбы использовал на первом этапе Качиньский. Это вызвало недовольство многих функционеров «Гражданской платформы», и один из них, не называя своего имени, заявил: нашему жирному и уставшему от правления телу не хватает энергии. Это впечатление разделяют многие члены почетного комитета, выступающие в поддержку кандидатуры Коморовского, в который входит целый ряд известных польских интеллектуалов.

Они хотят, чтобы  в отношении Качиньского было продемонстрировано больше жесткости. Вот что сказал по этому поводу статс-секретарь Владислав Бартошевский: Если Ярослав Качиньский вновь получит возможность влиять на политику, то это означает для нас прямой путь в сторону Греции. Он предостерег от такого президента, который общается только с мелкими домашними животными, но не имеет опыта как отец. Таким образом он намекнул на любителя кошек и холостяка Качиньского.  Нечто в этом роде позволил себе также Коморовский, когда он заявил: благодаря своей семье я могу сказать, что я знаю жизнь.

Это свидетельствует  о неуверенности и сложности  поиска правильного тона перед лицом  ставшего вдруг столь миролюбивым Качиньского. Однако  Дональда Туска это особенно не позабавило и он даже поставил на место Бартошевского, несмотря на весь его высокий авторитет и имеющиеся заслуги. Ситуация изменилась в пользу Коморовского, когда произошло наводнение. Насколько легкомысленно в паводковой зоне между Одером и Вислой забыли о крупном наводнении 1997 года, настолько энергично теперь правительство Туска занимается оказанием помощи пострадавшим от нового наводнения. Правительство быстро проводит выплату денег пострадавшим, предоставляет помощь при проведении ремонта и восстановления домов, отказывается взимать налог на добавленную стоимость при продаже строительных материалов. И, конечно же, Туск и Коморовский (как маршал сейма он одновременно является исполняющим обязанности президента) были постоянно на месте событий в пострадавших районах, а также на экранах телевизоров. Даже находящийся под контролем Качиньского первый телеканал вынужден был освещать эти события.

На фоне этого Ярослав Качиньский явно находился в невыгодном положении. Он превратил свое первое появление в Варшаве в качестве кандидата в президенты в благотворительное мероприятие, затем он благодарил своих поклонниц женского пола, стоявших за оцеплением, и сделал это в соответствии со старым польским обычаем с целованием рук. Затем он вновь заявил: во время кризиса поляки едины, так как солидарность является нашей великой силой.

Большая неизвестная  величина: польская экономика

Следует отметить, что  Качиньский сразу после катастрофы под Смоленском вопреки своей предыдущей конфронтационной линии поблагодарил русских: мы благодарны за каждую слезу, за каждую зажженную свечу, за каждое трогательное слово. Теперь он хочет на фоне наводнения проявить солидарность с немцами, которых он раньше не миловал. В качестве символического места примирительной встречи он выбрал мост через реку Одер, соединяющий Франкфурт и Слюбице. Однако от этого мероприятия пришлось отказаться из-за наводнения.

До первого тура голосования, который состоится  20 июня, в игру может вмешаться еще одна большая неизвестная величина, которую предпочитают обходить молчанием и Коморовский, и Качиньский, но она, тем не менее, является вездесущей – речь идет об экономическом положении Польши. У этого молчания есть государственно-правовое объяснение – по конституции вопросы внутренней, а также экономической и финансовой политики  входят в сферу компетенции премьер-министра, а не президента. Однако и у президента на этом политическом поле есть острое оружие: вето, которое может быть преодолено только в том случае, если 60 процентов депутатов сейма за это проголосуют. Лех Качиньский часто использовал это право вето, когда во главе правительства находился Дональд Туск, особенно при обсуждении проектов законов, связанных с двумя невралгическими пунктами польской политики. Во-первых, он препятствовал проведению реформы системы здравоохранения, когда Туск хотел смягчить хроническое недофинансирование государственного сектора здравоохранения за счет частичной приватизации больниц. Во-вторых, он блокировал попытку повысить возраст выхода на пенсию.

Однако его брат Ярослав Качиньский, который возглавлял сформированное партией «Право и справедливость» правительство до ноября 2007 года, не имел такого рода социально-государственных сомнений.  Как кандидат в президенты он теперь вновь выступает   за увеличение государственных расходов. С момента начала финансового и экономического кризиса в 2008 году Польша держалась на удивление хорошо и имела высокие показатели роста, когда у всех наблюдался спад. Еврокомиссия обнаружила при этом три фактора: сбалансированную экономическую структуру, стабильную банковскую систему, а также слабую вовлеченность в международные финансовые рынки.  Однако уже в течение нескольких лет государственный долг страны постоянно растет. В настоящее время польское правительство действует в условиях дефицита бюджета, который составляет 7,3 процента внутреннего валового продукта (ВВП), а в целом государственный долг вырос до 53,9 процента ВВП.

Тем самым вопрос о времени вступлении Польши в еврозону превратился в острую проблему.  Первоначально «Гражданская платформа» хотела, чтобы Польша сделала это в 2012 году, однако теперь ее вступление отложено до окончания европейского кризиса. Ярослав Качиньский ведет себя в этом отношении осторожно, при этом он подчеркивает заинтересованность Польши в том, чтобы не оплачивать долги других стран-членов Евросоюза. Положение Туска в этом отношении сложнее – он обещает предоставить дополнительные средства для пополнения частных опор пенсионной системы, а также найти средства для системы здравоохранения. Таким образом глава правительства хочет оказать поддержку кандидату от «Гражданской платформы», однако в конечном счете он не сможет  отказаться от сокращения бюджета и повышения налогов.

Если победу на выборах одержит Коморовский, то он станет президентом в сложное для Польши время. Конечно, на этом посту он будет заниматься преимущественно выполнением представительских функций. «Гражданская платформа» планирует проведение конституционной реформы, которая будет ориентироваться на австрийский образец: прямые выборы при сохранении преимущественно  представительских функций. Но для этого правительству необходима поддержка партии «Право и справедливость».Однако Качиньский выступает за расширение компетенций президента, особенно в том случае, если этот пост достанется ему самому.

Однако этого, по всей видимости, не произойдет. Если Коморовский не сможет набрать абсолютного большинства голосов в первом туре, то он тогда одержит победу во втором, получив относительное большинство голосов. Если только городские жители, поддерживающие партию «Гражданская платформа», не дезертируют и не уедут на балтийское побережье, так как второй тур будет проводиться уже в разгар летних отпусков.