Аресты шпионов вызывают легкую ностальгию по временам холодной войны

Вашингтон. Арест предполагаемых глубоко законспирированных русских агентов вызвал ностальгические воспоминания и напомнил американцам о тех днях, когда их коварный, но известный всем враг укрывался непосредственно за выложенными из красного кирпича зубчатыми бойницами кремлевских стен.

За годы холодной войны Соединенные Штаты психологически приспособились к этим плохим парням - к этим сбитым с правильного курса и настроенным антикапиталистически европейцам, которые, тем не менее, заседали в ООН, имели своих дипломатов в столицах многих стран мира и даже время от времени соглашались проводить прагматичные встречи в верхах.

Этот враг не добивался успеха в чужеземных пустынях или непреступных укрытиях в самых суровых и удаленных горных массивах.

Советы не посылали пилотов-смертников и не заставляли их направлять самолеты на известные американские небоскребы.

Члены их мрачного Политбюро не пытались убивать религиозных иноверцев. Они не верили ни в ни в какого бога, а их единственной религией были запутанные теории Маркса и Ленина.

Поэтому все случившееся за неделю до Дня независимости в Соединенных Штатах – самого главного праздника американского патриотизма  -  было как бальзам на душу, это была возможность вернуться к тому времени, когда  правительственные агенты могли арестовать целую группу предполагаемых русских шпионов – глубоко законспирированных, «спящих» агентов, который, на первый взгляд, ничем не отличались от своих соседей, и были поглощены своей неприметной повседневной жизнью в пригородах американских городов.

Полки книжных магазинов, ломящиеся от произведений, повествующих о шпионском противостоянии времен холодной войны, свидетельствует о нашем восхищении этой игрой с крупными ставками, методами ее ведения, а также рискованными действиями игроков.

На этот раз Анна Чапман (Chapman) – предполагаемый шпион, широко известная на просторах Интернета, а также среди завсегдатаев модных нью-йоркских тусовок – быстро стала сенсацией для бульварной прессы, где ее стали преподносить как «девушку Бонда».

Но если отставить в сторону ностальгию, то ситуация представляется более сложной, принимая во внимание побочные негативные результаты этой широко разрекламированной операции ФБР, а также ее способность свести на нет многолетние усилия дипломатов.

Можно ли считать простым совпадением тот факт, что русские агенты были схвачены вскоре после во многих отношениях приятного и теплого визита в Вашингтон российского президента Дмитрия Медведева?

Можно ли считать, что те угрозы безопасности  – реальные или потенциальные, - исходившие от этих законспирированных агентов, были достаточно серьезными, чтобы предпринимать против них соответствующие действия,  даже если для этого пришлось бы принести в жертву культивируемый президентом Бараком Обамой дипломатический прогресс?

Белый дом утверждает, что Обама был в курсе проводившегося расследования, однако он не знал точно, когда будут произведены аресты.

Неудивительно, что и Обама, и российские руководители заявили о том, что это дело является всего лишь небольшим сбоем в отношениях между двумя странами.

Обама полон решимости «перезагрузить» отношения с Россией, осложнившиеся во время правления президента Джорджа У. Буша. Россияне решительно настроены на то, чтобы модернизировать свою экономику и достичь технологического паритета, и достижение обеих этих целей во многом зависит от помощи США.

Нужно ли было арестовывать этих предполагаемых агентов? Бывший американский высокопоставленный чиновник, хорошо знакомый с американскими дипломатическими и разведывательными операциями в отношении России, говорит о том, что он бы не советовал этого делать.

Этот бывший чиновник на основе своего опыта считает, что цена достижения целей во внешней политике легко перевесит все выгоды правоохранительных и разведывательных органов, особенно если учитывать то обстоятельство, что никому из задержанных не было предъявлено обвинение в шпионаже.

Этот чиновник, обсуждавший на условиях анонимности ограниченную для распространения информацию, также напомнил о том, что и руки американцев не совсем чисты. Соединенные Штаты занимаются теми же самыми вещами, отметил он. Зачем привлекать к этому внимание?  Не лучше ли было бы разобраться с ними без лишнего шума и выпроводить их из страны?

ФБР, возможно, надеется на то, что продолжающиеся допросы предполагаемых шпионов позволят получить информацию, с помощью которой можно будет добраться до более опасных операций, однако полученные до сих пор сведения носят, насколько можно судить, самый общий характер.

Какую пользу собирался извлечь из этого Кремль?

В первые годы после развала Советского Союза, при Борисе Ельцине, русские действительно сократили масштабы своих шпионских операций, отметил бывший высокопоставленный чиновник. В то же время Соединенные Штаты этого не делали.

Подход России к этому вопросу изменился с приходом к власти Владимира Путина, работавшего ранее в КГБ. Он сменил на посту президента больного Ельцина. Россия в настоящий момент возобновила и усилила разведывательное присутствие в Соединенных Штатах, и при этом больший акцент делается на получении коммерческой и технологической информации, а не государственных секретов, подчеркнул бывший чиновник.

Разведывательный бизнес в настоящее время в меньшей мере сосредоточен на идеологической борьбе за географические сферы влияния. Больше всего сегодня ценятся секреты, добываемые из зала заседаний советов директоров и лабораторий, которые представляют собой тяжелые виды вооружений в сфере экономического влияния страны на глобальном рынке.

Можно привести слова Джона Мартина (John L. Martin), на протяжении 27 лет курировавшего в Министерстве юстиции США шпионские дела: «Они проводят такого рода операции, и даже если они на первый взгляд не кажутся продуктивными, они все равно их проводят из любви к искусству».

«Они проводят их, - подчеркнул он, - потому, что они могут это сделать, и они думают, что это сойдет им с рук. На этот раз не получилось. Они были схвачены».

Сотрудник Associated Press  Пит Йост (Pete Yost) принял участие в написании этой статьи.

Примечание редактора: Стивен Херст раньше работал корреспондентом в Москве; в течение 30 лет своей журналистской работы он уделяет главное внимание международным отношениям.