Отношения между США и Россией, пережившие недолгий подъём после недавнего «саммита за чизбургерами» президентов Барака Обамы и Дмитрия Медведева, в результате последнего шпионского скандала вновь опустились на землю. Однако при этом можно проглядеть, чего успели достигнуть лидеры двух государств за время своей встречи в конце прошлого месяца: взаимного обязательства по вступлению России во Всемирную Торговую Организацию. Как заявил Обама: «Это хорошо для России, это хорошо для Америки, это хорошо для мировой экономики».
Это просто конфуз, что Россия, страна с шестой в мире по величине экономикой, занимающая 15-е место по объёму торговли, является единственным государством из «большой двадцатки», не входящим во Всемирную торговую организацию, насчитывающую в своем составе 153 государства. Китай, который в области интеллектуального пиратства и препон, чинимых иностранным компаниям, недалеко ушёл от России, состоит в этой организации с 2001 года. Даже Украина присоединилась к ВТО в 2008 году, а «одиссея» России на пути к вступлению продолжается уже семнадцать лет.
Однако и сейчас ещё рано открывать шампанское. На политическом фронте основным барьером является Грузия. Отдельная страна-член организации имеет право вето в отношении нового участника. Тбилиси отозвал свое согласие по кандидатуре России в 2006 году в ответ на запрет России на импорт грузинских вин; а война 2008 лишь укрепила Грузию в её решении. Вашингтон вряд ли сможет просто взять и приказать Грузии снять свои возражения.
В Америке тоже существуют барьеры, в немалой степени связанные с поправкой Джэксона-Вэника. Этот закон 1974 года использовал правила торговли для оказания давления на Россию с целью заставить её облегчить эмиграцию для своих граждан. Для Москвы отмена поправки Джексона-Вэника стала бы сигналом, что в России больше не видят противника по «холодной войне». Однако законы США не подлежат отмене декретом президента, и республиканцы вряд ли единодушно пойдут на изменение этого порядка.
Однако самые серьёзные барьеры сохраняются в экономической сфере и, в частности, исходят от самой России. Вступление в ВТО уменьшило бы барьеры для российского экспорта, повысив конкуренцию и иностранные инвестиции. В недавней статье Давида Тарра (David Tarr) и Натальи Волчковой из Новой экономической школы в Москве говорится, что, по оценкам, вступление в ВТО привело бы к увеличению российского ВВП на 3,3 процента год, возможно, даже до 11 процентов. Однако большая часть этой прибыли явилась бы результатом усиления конкуренции, а не увеличения экспорта. Причина в том, что нефть и газ, составляющие две трети российского экспорта, не подпадают под правила ВТО.
Кроме того, часть прибыли попала бы в карманы иностранным инвесторам, и произошло бы это за счет российского бизнеса, который пока доминирует на банковском рынке и рынке телекоммуникаций внутри страны. Эти компании лоббируют против вступления России в ВТО. Тарр и Волчкова также признают, что вступление в ВТО может нанести ущерб российским попыткам диверсифицировать экономику. Законы сравнительной выгоды приведут к тому, что Россия будет сильнее зависеть от нефти и газа, когда правила ВТО приведут к ограничению её возможностей по защите своих стареющих отраслей промышленности и применению активной индустриальной политики для расширения производства на базе высоких технологий.
Российская общественность, тем временем, остаётся равнодушной к этой теме. Самый последний опрос Левада-центра выявил, что только 49 процентов респондентов считают, что вступление России в ВТО – в интересах России. К тому же Кремль опасается дать козырь в руки коммунистической-националистической оппозиции, которая быстро обвинит правительство в том, что оно продалось интересам западных капиталистов.
То, что Россия по-прежнему не знает, на что решиться, отчасти объясняет столь затянувшийся процесс рассмотрения заявки. В 2006 году США дали предварительное одобрение кандидатуре России, однако после этого процесс увяз в бесконечных подробностях урегулирования с финансовыми службами, с организацией по правам интеллектуальной собственности и службами контроля качества пищевых продуктов. На встрече в апреле 2009 года была достигнута договорённость о том, чтобы завершить процедуру до конца года, но на следующий месяц российский премьер-министр Владимир Путин заявил об образовании Таможенного союза с Белоруссией и Казахстаном, что, очевидно, снимало заявку России на вступление в ВТО. В январе 2010 года Россия дополнительно ухудшила ситуацию, наложив запрет на импорт куриного мяса из США.
Однако в апреле этого года Россия заявила, что, несмотря на Таможенный союз, она будет вступать во всемирную организацию на индивидуальной основе. Кроме того, во время вашингтонской встречи были приняты новые процедуры проверки куриного мяса, что, видимо, расчистило путь к ведению переговоров. Однако окончательного разрешения ситуации не будет до тех пор, пока не удастся убедить российскую деловую элиту, включая, возможно, самого Путина, в том, что вступление в ВТО – как в интересах страны, так и в их собственных.
Автор статьи – профессор Уэслианского университета и сотрудник Центра Дэвиса российских и евразийских исследований в Гарвардском университете
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Это просто конфуз, что Россия, страна с шестой в мире по величине экономикой, занимающая 15-е место по объёму торговли, является единственным государством из «большой двадцатки», не входящим во Всемирную торговую организацию, насчитывающую в своем составе 153 государства.
