Моя самая большая печаль – Сибирь

Доминик Бромберже проработал журналистом более 40 лет – он был ведущим на одном из главных французских телеканалов и на радио «Франс-Интер». Сейчас он считает себя, прежде всего, писателем. Недавно у него вышла книга на французском языке под названием «C’est ça, la Russie» - «Это - Россия». Это - впечатления от путешествия по России весной прошлого года. Писатель проехал на поезде с Запада на Восток: от Санкт-Петербурга до Иркутска. Его дорога обратно во Францию пролегла через Омск, Саратов, Волгоград, Грозный и Сочи. Детальные путевые заметки, необычные судьбы людей, с которыми он пересекался во время странствий, и история мест, в которых он оказывался, - вот чем наполнена книга «Это - Россия». Впечатления Бромберже от сегодняшней России постоянно перекликаются в книге с воспоминаниями о его первой поездке в Советский Союз в середине 1960-х годов. Об этом писатель рассказал в интервью RFI.

- Доминик, как у вас возникла идея первой поездки в Россию в 1966 году?

- Это произошло по любопытному стечению обстоятельств. У меня был дядя любитель приключений. Он работал судебным хроникером во Дворце правосудия и познакомился с адвокатом, который защищал интересы одной молодой женщины. Эта советская гражданка вышла замуж за француза. Их брак оказался неудачным, и она хотела вернуться на родину. Нам представился случай сопровождать ее – отличный случай, потому что мы не говорили по-русски, и она была нашим гидом. Советское посольство это тоже устраивало. Они, должно быть, считали: вот эта женщина может следить за иностранцами во время путешествия. Ведь в те годы поездка в Советский Союз на частном автомобиле была большой редкостью. Так что это был повод для самостоятельного путешествия в СССР, и мы за него ухватились.

- Чем отличались друг от друга ваша первая и последующие поездки?

-  В шестидесятые годы искреннее, глубокое общение между иностранцами и гражданами СССР было практически невозможно. Я вспоминаю русских женщин, у которых всегда была при себе хозяйственная сумка, на случай, если где-нибудь что-нибудь «выбросят» на прилавок: мясо, овощи или фрукты. Вспоминаю грустных, закрытых людей, которые однажды даже набросились на женщину, путешествующую с нами. «Почему это вы вместе с иностранцами?» - Допрашивали они ее.

Потом многое изменилось. Раньше, в 60-70-х годах, когда я прилетал в Москву, из аэропорта в город нужно было ехать по довольно-таки плохой дороге. Первым признаком приближающегося города были хвосты очередей за продуктами. А сейчас по дороге из аэропорта нам встречаются огромные светящиеся магазины, где продаются автомобили, предметы роскоши и тому подобное. Однако в стороне от магистрали мы видим все ту же Россию прошлых лет – маленькие деревни, бедных людей, которым живется трудно. В воздухе сегодняшней России – дух свободы, которого раньше не знали. Но, с другой стороны, в Москве – очень жестком городе – люди все время очень заняты, легко раздражаются, начинают сердиться. Так что я решил не довольствоваться одной Москвой, а объехать всю Россию, увидеть рабочие города, сельскую местность, красивую природу, университеты, молодежь, одним словом, - получить более широкое представление о России, чем то, которое обычно присутствует во французской прессе: проблемы власти, Путин-Медведев, и все такое.

- Ваша книга называется «Это - Россия». Какова история этого названия?

- Это забавная история. Я решил путешествовать поездом. Я плохо говорю по-русски, но когда люди находятся в одном купе день, два, или даже трое с половиной суток, как, например, в моей поездке от Иркутска до Самары – между ними возникает взаимное доверие, происходят очень интересные беседы. Я входил в вагон и говорил: «Добрый день! Меня зовут Доминик. Я писатель. Я плохо говорю по-русски». Начиная с этого момента, люди относились ко мне очень доброжелательно, и мне удалось пообщаться с ними так глубоко и интересно, как до этого не доводилось ни в каких других жизненных ситуациях.

В поезде по маршруту «Волгоград – Минеральные Воды» при выезде из Волгограда стояла страшная жара. Все пассажиры открыли окна. Но после жары, как обычно, приходит гроза. И тогда все стали закрывать окна. Однако, в нашем купе окно никак не закрывалось. Тогда проводнице пришлось вызывать слесаря. Поезда с номерами, которые начинаются с чисел «100», «200» или «300» - это старые поезда, и в них обычно все время находится слесарь, специально, чтобы сделать срочный ремонт. Через какое-то время слесарь появился, с большими усилиями, с помощью каких-то деревянных палок ему удалось-таки закрыть окно. И тогда мой сосед по купе сказал: «Это - Россия». Он сказал это одновременно с нежностью и чувством отчаяния в голосе – отчаяния от того, в каком ужасном состоянии находится оборудование и, вообще, многое в этой стране.

- А что для вас Россия?

- У России невероятные возможности. Во-первых, потому что здесь огромные запасы природных ресурсов: минералов, нефти, газа, энергии рек. Население России очень интересно. В России много ученых-изобретений. И, в то же время, – страшная коррупция. Если не начать с ней бороться, будущее России – под большим вопросом. Я вам расскажу историю про коррупцию. У меня есть один русский друг, который долгое время работал в одной известной газете, я не буду называть имя друга и название газеты. Однажды он был в Кремле и стал свидетелем разговора двух кремлевских чиновников. Один из них спросил другого: «Скажи, чтобы уладить это дело, понадобится торт?», на что другой ответил ему: «Нет, нужно два торта». «С кремом?», - спросил первый. «Да, конечно, с кремом». Торт, как объяснил мне мой друг, знакомый с этими политическими кругами не понаслышке, - это миллион долларов, а крем – это перечисление денег на оффшорный счет.

- Какое у вас самое сильное воспоминание о России?

- Это дружелюбие, гостеприимство, а также ум и изобретательность русских, с которыми мне довелось пообщаться. Моя самая большая печаль – это Сибирь, притом, что это - самый прекрасный, удивительный край. Каждый раз, когда я туда ездил (впервые я очутился там в 1975 году), я видел, как постепенно там остается все меньше и меньше людей. Я видел, как избы все глубже врастают в землю, как их крыши приходят в негодность. Я видел остановленные заводы и заброшенные железнодорожные пути. Мне было очень больно все это видеть.

- На Западе сложилось определенное представление о Сибири. Совпадают ли Ваши впечатления с этими стереотипами?

- Часть таких представлений правдива. Сталинских лагерей больше не существует, но я видел памятник жертвам сталинизма (памятник заброшен). Я познакомился с человеком, который в течение 25 лет был начальником одного из лагерей ГУЛАГа. И знаете, чем он занимается сейчас? Он возглавляет компанию, занимающуюся задолженностями: выбивает деньги из должников. То есть, тот, кто в эпоху ГУЛАГа был надзирателем, в современной России, в эпоху либеральной экономики, тоже занимается своего рода репрессиями. Так что нужно, чтобы сменилось, по крайней мере, еще одно поколение, прежде чем произойдут существенные изменения в системе. Но вечно так продолжаться не может. Россияне поймут, что если изменений не произойдет, страна действительно окажется в опасности. Подождем и посмотрим: я, например, верю в русский народ, верю в то, что он воспрянет духом, но, в настоящее время, я вижу, что многие просто расхищают страну.

На вопросы RFI отвечал французский писатель и журналист Доминик Бромберже, автор книги «Это - Россия».