Проблема с тропической жарой, установившейся этим летом в Москве и центральной России не столько в самой высокой температуре, сколько в том, что от нее негде укрыться.
К несчастью, инфраструктура российских городов не рассчитана на тропическую жару. Примитивные городские пляжи переполнены, многие игнорируют развешенные по берегам рек таблички «Купаться запрещено». Купающиеся при этом регулярно тонут — зачастую не из-за быстрого течения, а из-за злоупотребления алкоголем.
Жара действует даже на компьютеры. Я понял, насколько серьезно обстоят дела, когда статья, которую я только что закончил и сохранил, превратилась в бессмысленный набор символов.
Разумеется, жара выгодна производителям мороженого и прохладительных напитков, однако сопутствующая ей засуха приносит огромные убытки сельскому хозяйству. Неурожаи столетиями были бичом российского земледелия. В постсоветской России эта проблема несколько утратила важность – не из-за технологического прогресса и роста производительности труда, а потому, что сельскохозяйственное производство стало играть в экономике меньшую роль, чем раньше.
При царях экспорт зерна был столь же важен для экономики, как экспорт нефти в наше время. Советский Союз в 1930-х годах пытался полностью обеспечивать себя продовольствием и продолжать его экспортировать. В 1960-х и 1970-х годах это стало окончательно невозможным, и неурожаи превратились в важную проблему. Импорт зерна осложняла нехватка иностранной валюты. Когда экономика переключилась на зависимость от экспорта нефти и газа, то, что Россия импортирует большую часть продовольствия, стало считаться вполне естественным. Пока цена на нефть оставалась высокой, страна могла позволить себе расплачиваться за зерно нефтедолларами.
В России 40 процентов всего продовольствия на рынке производится на нетоварных фермах, дачах и семейных садовых участках. При этом не учитывается продовольствие, которое не идет на рынок. Между тем, по данным социолога Анны Очкиной, семьи в Пензенской области самостоятельно выращивают примерно треть потребляемого ими продовольствия.
Эти садовые участки не защищены современными сельскохозяйственными технологиями и плохо способны противостоять засухе. Именно поэтому им сейчас приходится хуже всего.
В результате семьи, полагавшиеся на то, что сами выращивают, вынуждены покупать больше продуктов в магазинах и на рынках. Это не только приводит к росту цен в ответ на повысившийся спрос, но и опустошает семейные бюджеты задолго до новой зарплаты. Таким образом, существует прямая связь между засухой и усилением социальной напряженности.
Преодолеть зависимость России от самостоятельно выращиваемой сельскохозяйственной продукции – важная предпосылка для модернизации. Однако способно ли вообще модернизироваться консервативное российское общество, ценящее семью, религию и близость к природе? Разумеется, способно – с той оговоркой, что «инновации» оказываются бессмысленными, а передовые технологии пропадают впустую. Если нам нужен другой результат – следует совершенствовать общество, а не технологии.
Борис Кагарлицкий – директор Института проблем глобализации.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Разумеется, жара выгодна производителям мороженого и прохладительных напитков, однако сопутствующая ей засуха приносит огромные убытки сельскому хозяйству. Неурожаи столетиями были бичом российского земледелия. В постсоветской России эта проблема несколько утратила важность – не из-за технологического прогресса и роста производительности труда, а потому, что сельскохозяйственное производство стало играть в экономике меньшую роль, чем раньше.
