В прошлом месяце был принят ряд поправок в закон о главном российском ведомстве по обеспечению внутренней безопасности, которое больше известно по своему сокращенному названию ФСБ. Этими поправками вводится практика, которую спецслужбы всего мира стараются скрыть завесой секретности. Речь идет о наблюдении за гражданами, представляющими угрозу для национальной безопасности страны. Если говорить конкретно, ФСБ наделяется полномочиями официально предостерегать тех лиц, чья деятельность хоть и считается законной, но граничит с преступлением, ставящим под угрозу национальную безопасность.
Критики данных поправок указывают на возможность злоупотреблений. Хотя такая обеспокоенность всегда имеет право на существование, утверждение о том, что они "придают Федеральной службе безопасности полномочия советской эпохи (один из примеров – статья корреспондента Associated Press Мансура Мировалева от 29 июля "Russia grants more powers to KGB successor agency"/Россия предоставляет дополнительные полномочия ведомству-преемнику КГБ) кажутся чрезмерно преувеличенными и отдают сенсационностью. Если хотите, эти новые поправки обладают возможностью усилить контроль судебной власти над таким наблюдением, и в результате порядок обеспечения внутренней безопасности в России может стать одним из самых прозрачных в мире.
Чтобы понять причины этого, надо помнить, насколько отличаются друг от друга советское и современное российское общество, особенно когда речь идет о доступе граждан к информации.
Поиск в русскоязычном поисковике Google сайтов, содержащих фразу "законопроект о полномочиях ФСБ" дает более 25000 результатов. Сюда входят и сотни статей об этих поправках, причем большинство из них крайне критической направленности. Более того, в Интернете на нескольких юридических сайтах, а также на сайте Госдумы можно найти всю историю обсуждения этого законопроекта, включая рекомендации комитетов и парламентские дебаты в ходе трех чтений.
Просто глупо сравнивать сегодняшнюю Россию, которая занимает восьмое место в мире по числу пользователей Интернета, и где половина населения страны регулярно черпает оттуда новости и информацию, с Советским Союзом, в котором не существовало ни публичных дебатов, ни доступа к важным данным.
Во-вторых, подобные утверждения основываются на непрекращающихся ошибках репортеров. Вот пример. Да, в соответствии с новыми поправками, отказ от соблюдения законного указания представителя ФСБ может грозить такому человеку штрафом и даже тюремным сроком по постановлению суда. Однако человек, получивший "официальное представление о недопустимых действиях", освобождается от наказания за неповиновение по статье 19.3, часть 4 (в).
Во время парламентских обсуждений депутат Геннадий Гудков поднял этот самый вопрос, а депутат Владимир Васильев, возглавляющий комитет по рассмотрению данных поправок, пояснил: "Мы весь закон выхолостили, в нем нет наказания, если человек получил уведомление с приглашением на беседу и он не явится, это его дело". Иными словами, вопреки многочисленным сообщениям, в этом законе нет вообще никаких санкций за неподчинение официальному предупреждению.
Учитывая огромный поток информации об этом законе, пренебрежение столь важным фактом непростительно, и в этом виноваты как российские, так и иностранные журналисты. Это они вводят в заблуждение читателей своими апокалипсическими пророчествами типа "россиянам теперь грозит тюремное заключение за преступления, которые они не совершали". Именно об этом пишет Мировалев в своей статье для Associated Press. На самом деле, эти новые поправки могут даже серьезно затруднить уголовное преследование.
Так, и обстоятельства, приведшие к вынесению предупреждения, и само представление можно теперь опротестовать в суде. Есть там и дополнительные положения: о том, что представление должно быть вынесено в течение десяти дней с момента обнаружения таких обстоятельств органами ФСБ; о том, что его должен рассмотреть прокурор; и о том, что адресат должен быть уведомлен о таком представлении в течение 5 дней. Таким образом, человек желающий бороться с подобного рода предостережением имеет возможность ссылаться на определенный бумажный след. Именно такой след обычно отсутствует в большинстве стран, из-за почти неограниченного применения прерогативы государственной тайны, и они крайне важны для достижения успеха в случае подачи протеста в суд.
Законодательное утверждение этого положения будет иметь одно из двух последствий. Либо ФСБ с большой неохотой будет выносить представления, опасаясь того, что их придется отстаивать в суде под пристальными взорами СМИ; либо ФСБ теперь придется гораздо охотнее делиться с судами такой информацией. Любой вариант вряд ли можно назвать шагом назад в направлении советского прошлого.
Безусловно, нам придется подождать и посмотреть, как эти поправки будут применяться на практике. И тем не менее, я легко могу представить себе, как первые "жертвы" этих поправок кратчайшим путем идут в редакции газет, демонстративно размещают такие предупреждения ФСБ в онлайне, а многочисленные российские правозащитники, вооружившись этими новыми документами, решают, как лучше оспорить в суде соответствие данных поправок конституции.
Скажите честно, может ли хоть кто-то представить себе, чтобы старый КГБ подвергался таким унижениям?
Николай Петро работал в Госдепартаменте специальным помощником по политике в отношении Советского Союза при Джордже Буше-старшем. Сейчас он преподает международную политику в Университете Род-Айленда (США).
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
В прошлом месяце был принят ряд поправок в закон о главном российском ведомстве по обеспечению внутренней безопасности. ФСБ наделяется полномочиями официально предостерегать тех лиц, чья деятельность хоть и считается законной, но граничит с преступлением, ставящим под угрозу национальную безопасность.
