МОСКВА – Десять лет назад, когда страшная весть об ушедшей на дно атомной подводной лодке "Курск" дошла до российской аудитории, телевидение показало, как Путин отдыхает на Черном море, катаясь на аквабайке. Российские средства массовой информации, включая телевидение, сделали все для освещения этой ужасной катастрофы и спасательной операции, в результате которой так и не удалось спасти ни одного из 118 моряков "Курска". В сообщениях СМИ разоблачалась непрестанная ложь и утаивание информации официальными лицами, которые пытались избежать ответственности за гибель людей. Когда Путин спустя неделю после трагедии прервал отпуск и взял дело под свой контроль, он накинулся на "людей с телевидения", которые "последние десять лет уничтожали ту армию и флот, на котором сегодня гибнут люди". Во время встречи Путина с женами моряков, убитые горем женщины обвинили его в отказе от иностранной помощи. Благодаря телевидению они узнали, что если бы помощь была принята, их мужья могли быть спасены. "Телевидение! – закричал в ответ Путин, - Они лгут. Лгут. Лгут".
"Курск" был первым крупным кризисом за время путинского президентства. В последующие годы на долю России выпало гораздо больше бед и несчастий – но телевидение уже никогда так прямо не бросало вызов Путину. Никогда за все годы президентского правления ему уже не приходилось отвечать на неприятные вопросы российских репортеров. К концу его первого срока общенациональные телеканалы взяли под жесткий контроль. Сегодня и Путин, являющийся премьер-министром, и президент Дмитрий Медведев могут быть уверены в положительном освещении новостей на всех трех основных общероссийских телевизионных каналах, численность зрителей которых намного превышает все остальные СМИ.
Этим летом в центральной части России возникли опустошительные пожары, до основания уничтожившие целые деревни. Но Путин не мог пожаловаться на освещение событий национальным телевидением. В выпусках новостей главное внимание уделялось тому, как руководители держат все под контролем. Медведева показывали отдающим приказы и распекающим государственных чиновников, а Путин находился на месте катастрофы. Премьер-министр был уверен в себе и собран. Он успокаивал тех, кто потерял свои дома и имущество, обещая щедрую помощь государства. Чтобы закрепить образ властного лидера, сильного и духом, и телом, телевидение показало Путина летящим на самолете-амфибии и сбрасывающим воду на горящие леса.
Тем временем, в действительности качество государственного управления в России едва ли улучшилось. Когда затонул "Курск", выяснилось, что у России нет необходимого спасательного имущества и техники. Прошло десять лет, и оказалось, что стране остро не хватает противопожарного оборудования. Действительно, по своей продолжительности и рекордно высоким температурам нынешняя жара является беспрецедентной. Но ведь всем известно, что жарким летом возникают лесные и торфяные пожары. Последние такие пожары имели место в 2002 году. И тем не менее, они застали Россию врасплох и продемонстрировали вопиющую неэффективность и неподготовленность как местных, так и федеральных властей. Пожарные и спасательные службы оказались слабо обученными и плохо оснащенными; связь и информационные системы показали свою слабость, а общее руководство зачастую было ненадежным. Но миллионы телезрителей не увидели всего этого в новостях. А вот негосударственные СМИ без конца сообщали о некомпетентности властей, показывая потрясенных сельских жителей, ждущих эвакуации до того момента, пока огонь не подступил к их домам – а затем со всех ног бегущих прочь, чтобы спасти свою жизнь, в то время как некоторые их соседи гибли в огне. Они рассказывали о пожарных, которых отправляли на место пожаров без карт и даже без запасов продовольствия и бензина, о том, что не хватало даже лопат, а пожарных самолетов, в кабине которого показали Путина, на всю огромную Россию имеется только четыре (в США их 150, а в Канаде около 100).
Нынешняя правящая верхушка превыше всего ценит централизованную власть. По указанию Путина были отменены выборы губернаторов, мэров все чаще назначают на должности, а разделение ветвей государственной власти давно уже превратилось в пустую формальность. Но возникшее в результате безвластие центров автономного руководства приводит к халатности и безответственности. В политической системе, где не существует инструментов общественной подотчетности, никого не должен удивлять тот факт, что государственные органы власти действуют неумело, а инфраструктура не функционирует.
Единственное, что внушает оптимизм – это активные и благородные усилия жителей Москвы и других городов, расположенных неподалеку от зоны огня. В условиях опустошительных пожаров и несостоятельности властей они быстро самоорганизовались, компенсировав неэффективность государства. Люди собирали деньги, продукты питания, одежду, постельное белье, посуду и лекарства; они загружали все это в свои автомашины и везли пострадавшим от пожаров. Когда они поняли, что в помощи нуждаются не только жертвы пожаров, но и пожарники, они начали покупать недостающие противопожарные средства. Они мгновенно создавали вебсайты, информируя спасателей о том, куда надо ехать и что везти с собой. Кто-то предоставлял помещения для сбора помощи; кто-то давал неформальные советы и указания желающим помочь.
Здесь в действие вступила общая тенденция. Россияне может и мало интересуются участием в политике, поскольку формирование этой политики полностью монополизировал закрытый круг людей, находящихся на самом верху. Однако некоторые формы неполитической деятельности находят все большее применение. Одна из них это частная благотворительность, которая в последние годы быстро расширяется. Ее масштабы, а также количество денежных средств, собираемых для больных людей, и особенно для нуждающихся в дорогостоящем лечении детей, производят огромное впечатление. Вот лишь один из многих примеров. Благотворительная организация, связанная с ведущей российской негосударственной газетой "Коммерсант", за первые семь месяцев этого года собрала около 150 миллионов рублей (около 5 миллионов долларов) на дорогостоящее лечение больных детей.
Сегодняшнюю реакцию на пожары отличает не только особая щедрость людей, но и их способность быстро и эффективно организовываться, получать необходимые знания и информацию, а также сообщать все это остальным. Это выдающееся достижение в той среде, которая активно гасит общественную инициативу.
Большинство людей, принимавших участие в спасательных действиях, это молодые горожане, образованные российские профессионалы и предприниматели, научившиеся рассчитывать на себя и легко ориентирующиеся в мире новых СМИ и глобальной коммуникации. Именно они являются настоящей модернизационной силой в России, где Кремль читает проповеди о модернизации, а сам регулярно подавляет самостоятельность общества.
Этот новый городской класс составляет в настоящее время от 15 до 20 процентов российского населения. Эти люди в основном с неуважением относятся к власти, но остаются вне политики, так как в среде, где политический выбор заменен централизованным контролем, у них нет возможностей быть услышанными (более 80 процентов россиян регулярно сообщают в ходе опросов общественного мнения, что они никак не влияют на политические события).
Действия общественности по спасению людей впечатляют, но не следует ожидать, что они внезапно изменят внутреннюю ситуацию в России или превратят спасателей в общественных организаторов или политических активистов. Однако с появлением такого класса людей возникает надежда на то, что в перспективе политическая модернизация и демократизация снизу в России все же состоится.
Маша Липман – главный редактор журнала Московского центра Карнеги Pro et Contra.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
"Курск" был первым крупным кризисом за время путинского президентства. В последующие годы на долю России выпало гораздо больше бед и несчастий – но телевидение уже никогда так прямо не бросало вызов Путину. Никогда за все годы президентского правления ему уже не приходилось отвечать на неприятные вопросы российских репортеров. К концу его первого срока общенациональные телеканалы взяли под жесткий контроль.
