21 августа произошло долго откладывавшееся событие: запущен ядерный реактор в иранском Бушере, строящийся с помощью «Росатома». Несмотря на многочисленные и часто политически мотивированные заявления о том, что пуск реактора ускорит движение Тегерана в направлении создания ядерного оружия, такой угрозы не существует. Условия российско-иранского ядерного сотрудничества, включающие обязательный возврат Ираном отработанного топлива, не позволяют Тегерану использовать Бушерскую АЭС для накопления материалов для оружейной ядерной программы. Это признавала администрация Джорджа Буша-младшего, это признает администрация Барака Обамы.
Военная ядерная программа Ирана тем не менее развивается. Есть разные оценки ее состояния и темпов развития, но в отношении самой цели программы сомнений остается все меньше. Иран стремится не просто к приобретению способности к созданию ядерного ядерного оружия, а к созданию ядерного потенциала. Наряду с ядерной Иран активно развивает ракетную программу. Разрабатываемые Ираном ракеты большой дальности имеют смысл только в ядерном снаряжении. Это обстоятельство давно тревожит не только Вашингтон и Тель-Авив, но и Москву.
В последние недели вновь участились сообщения и пересуды на тему о подготовке разоружающего удара по Ирану. Вместе с тем хорошо известно, что политическое и военное руководство США – несмотря на заявления главы Белого дома о том, что рассматриваются «все варианты» действий в отношении Ирана – считает такой удар бесперспективным и даже опасным. Считается, что ракетно-бомбовые удары не способны уничтожить все ядерные объекты на территории Ирана и что, таким образом, ядерная программа будет лишь отброшена назад на несколько лет, но не остановлена. «Бомба» будет создана и нацелена именно на тех, кто попытался предотвратить ее создание. Очевидно, что вариант военной оккупации Ирана не рассматривается из-за его практической неосуществимости.
Таким образом, не только Белый дом и Госдепартамент, но и Пентагон, по-видимому, исходят из неизбежности появления у Ирана ядерного оружия и готовятся к сдерживанию ядерного Ирана. Для Тель-Авива по понятным причинам такой исход неприемлем, но Израиль может нанести удар по Ирану лишь при военно-технической, разведывательной и политической поддержке США. Удастся ли израильтянам склонить администрацию Обамы – несмотря на ее скептицизм - к такому решению, зависит от сочетания многих факторов, которые сейчас невозможно предсказать.
Есть, однако, еще один аспект иранской ядерной проблемы, который обсуждается гораздо реже. Для чего нужна Тегерану ядерная бомба? Обычный, кажущийся очевидным ответ – для того же, для чего она нужна была всем другим странам, создававшим ядерное оружие вслед за США. Это – гарантия безопасности правящего режима (например, для сдерживания нападения со стороны тех же США) и международный престиж великой державы глобального или регионального (как Иран) масштаба. Для непосредственного применения ядерное оружие пока создавали только Соединенные Штаты. Которые его и применили 65 лет назад.
Иранский президент периодически выступает с агрессивными заявлениями и прямыми угрозами в адрес Израиля. Большинство наблюдателей склонны относить это на счет экстравагантности личности Ахмадинеджада. Есть смысл, однако, приглядеться к ситуации поближе. В Иране сегодня существует как бы две страны, две элиты. Одна – настроенная напористо, националистически, но в то же время умеренно-прагматичная и добивающаяся «своего места под солнцем». Ей ядерное оружие – или даже «только» способность к его созданию – необходимо действительно для безопасности и престижа.
Есть, однако, и другой Иран. Его представляет Ахмадинеджад, но «штаб» этого Ирана расположен в руководстве Корпуса стражей исламской революции (КСИР). Эта часть иранских верхов движима радикальной идеологией и ставит самые решительные цели. Нет никаких гарантий того, что, заполучив ядерное оружие в свои руки, оно не найдет ему иного применения, кроме банального сдерживания. Эту возможность безответственно сбрасывать со счетов.
Итак, что же делать? Дилемма - бомбить или сдерживать – возможно, недостаточно полно описывает ситуацию. Настоящая цель – не обезоружить Иран или держать его под прицелом, а изменить баланс сил внутри Ирана. Ясно, что возможности влиять на этот баланс извне крайне ограничены. Надежды на то, что массовое оппозиционное «зеленой движение», созданное в середине прошлого года, свергнет Ахмадинеджада, улетучились. Тем не менее возможности укрепить положение иранских прагматиков существуют.
Среди таких возможностей – расширение (а не сокращение) экономических, культурных, гуманитарных контактов с Ираном, усиливающее влияние прагматиков; продолжение поиска формулы дипломатического решения иранской ядерной проблемы; прицельные санкции против верхушки КСИРа. При этом необходимо тесное взаимодействие ведущих членов международного сообщества, политика «единого фронта» в ООН и МАГАТЭ. Запуск первой очереди Бушерской АЭС при участии России в санкциях ООН вполне укладывается в такую стратегию.
Дмитрий Тренин – директор Московского центра Карнеги.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
21 августа произошло долго откладывавшееся событие: запущен ядерный реактор в иранском Бушере, строящийся с помощью «Росатома». Несмотря на многочисленные и часто политически мотивированные заявления о том, что пуск реактора ускорит движение Тегерана в направлении создания ядерного оружия, такой угрозы не существует. Военная ядерная программа Ирана тем не менее развивается. Есть разные оценки ее состояния и темпов развития, но в отношении самой цели программы сомнений остается все меньше.
