Субботней церемонии начала загрузки топлива в реактор в иранском Бушере предшествовало появление многочисленных комментариев о последствиях этих действий для ядерной программы Ирана и для международных усилий по пресечению уверенного движения этой страны к созданию ядерного оружия.
Бушерская атомная электростанция строилась на протяжении десятилетий, и ввод ее в эксплуатацию был лишь вопросом времени, особенно после того, как администрация Буша согласилась в 2007 году не возражать против реализации данного проекта, надеясь на то, что с появлением у Ирана реактора на российском топливе у этой страны отпадет необходимость в местном его производстве, на чем настаивал Тегеран.
Да, Бушер может со временем стать местом производства плутония, который Иран сможет использовать в своем ядерном оружии. Но этой будет другой путь к обретению такого оружия, отличающийся от пути уранового обогащения, которым пока следует Тегеран. Плюс к этому, по соглашению Москвы с Тегераном, Россия получит назад отработанное ядерное топливо, которое будет отправлено обратно на ее территорию. Все аспекты эксплуатации реактора, включая топливо, будут находиться под контролем Международной комиссии по атомной энергии (МАГАТЭ).
Безусловно, все эти предосторожности не дают стопроцентной гарантии, но они близки к этому. Даже если Иран решится пойти на конфронтацию и выгонит из Бушера русских и МАГАТЭ, у него, похоже, не будет технологий и техники для переработки топлива с целью получения из него оружейного плутония. Так или иначе, международная конфронтация такого рода даст Израилю или даже США зеленый свет на осуществление военных акций. И можно предположить, что на такой риск иранцы пойти не захотят.
Критики приводят еще один довод, способный вызвать обеспокоенность. По их словам, поскольку реактор введен в строй, проводить любые военные действия против данного объекта становится намного сложнее, учитывая возможность распространения радиации, как это было в Чернобыле. А поскольку на АЭС, как известно, присутствуют и работают русские, военные действия вообще становятся невозможны. Израиль ни в коем случае не захочет убивать российских ученых и техников, работающих на объекте, получившем одобрение со стороны нескольких американских администраций, представляющих обе политические партии. Кроме того, если Израиль или Соединенные Штаты убедятся, что Бушер используется в рамках программы по созданию ядерного оружия, они, скорее всего, найдут подходящий способ для вывода его из строя без заражения большой территории.
Несмотря на то, что шумиха, возникшая из-за субботних событий, совершенно не соответствует истинному значению открытия Бушерской АЭС, из этого факта следует извлечь ряд уроков.
Во-первых, это очередное напоминание о провале американской политики по Ирану, причем со стороны обеих партий. Иранская сага повествует не только о провале попыток президента Обамы по налаживанию контактов. Администрация Буша также использовала самые разные приемы в отношении Ирана, и тоже не сумела остановить его движение в сторону создания ядерного оружия. Следовательно, если Соединенные Штаты по-прежнему не готовы мириться с существованием ядерного Ирана, надо серьезно задуматься о разработке новых вариантов действий, не исключая при этом и военный вариант. Недавняя статья Джеффри Голдберга (Jeffrey Goldberg) в журнале The Atlantic породила новый всплеск интереса к данному вопросу, и стоит взглянуть на те дебаты, которые она вызвала на вебсайте этого издания.
Во-вторых, запуск Бушера многое говорит о том, как Россия воспринимает иранскую угрозу. Россия часто заключает широко рекламируемые сделки с режимами стран-изгоев, а затем на годы затягивает их реализацию. Один примечательный пример – это соглашение о продаже Тегерану зенитно-ракетных комплексов С-300. Точно так же Москва поступила и с Бушером, но затем, очевидно, почувствовала, что перебарщивает. В последние месяцы отношения между Ираном и Россией были враждебными, поскольку Москва поддержала резолюцию Совета Безопасности ООН. Поэтому она видимо решила загладить свою вину и подать иранцам сигнал о том, что их отнюдь не бросили ради более жестких санкций.
Администрация Буша пыталась прямо противостоять планам строительства Бушера, но потом со временем уступила и согласилась с сооружением АЭС. Не исключено, что администрация Обамы просила русских отложить запуск реактора. Но когда госсекретарь Клинтон в марте этого года прибыла с визитом в Москву, российский премьер-министр Владимир Путин заявил, что реактор будет введен в строй летом. Похоже, что Бушер оказался втянутым в процесс переговоров и торга в рамках "перезагрузки". Как сообщал Джей Соломон (Jay Solomon) из Wall Street Journal, администрация "в последние месяцы согласилась с тем, что Россия введет Бушер в строй, дабы заручиться поддержкой Москвы в принятии четвертого пакета санкций ООН против Ирана, что и было сделано в июне". Таким образом, Бушер вошел в длинный список уступок администрации Обамы Москве в рамках "перезагрузки" американо-российских отношений.
Сейчас такое решение вызывает новые вопросы по поводу неоднократных заявлений представителей администрации о том, что Россия и США одинаково смотрят на иранскую угрозу. Ведь теперь, когда администрация Обамы пытается изолировать Иран, эта страна явно расценит запуск Бушера как свою победу.
И наконец, вся эта шумиха вокруг Бушерской АЭС затмила собой по-настоящему опасный аспект нынешнего кризиса. Речь идет о сроках реализации программы создания ядерного оружия. Главный представитель президента Обамы по вопросам нераспространения Гэри Сеймор (Gary Samore) заявил недавно (его слова в пятницу процитировала New York Times): "Мы думаем, им остался примерно год с небольшим до прорыва". Один год до прорыва в создании ядерного оружия? Очевидно, Сеймор исходит из того, что в стране нет действующих или готовых к вводу в эксплуатацию тайных предприятий по обогащению. Однако это рискованное предположение. Поскольку новой редакции ошибочной Оценки национальной разведки по Ирану от 2007 года так и не появилось (хотя давно пора), все эти споры по поводу сроков далеки от завершения.
Эти разговоры о сроках в год также затмевают собой более существенный вопрос о том, насколько близко можно подпустить Иран к созданию ядерного оружия, прежде чем будут предприняты военные действия по пресечению данной программы. Как утверждает бывший директор ЦРУ генерал Майкл Хейден (Michael Hayden), Иран может решить, что самый безопасный способ – это медлить и копаться на ядерном пороге, откладывая принятие решения о немедленном создании ядерного оружия, поскольку он знает, что это даст зеленый свет на проведение упреждающих действий. Если Иран пойдет таким путем, западная разведка будет годами строить догадки, пытаясь понять, отдал или нет его верховный лидер приказ "вперед". Остальные страны региона могут прийти к выводу, что слишком рискованно рассчитывать на то, что Иран пока не создал бомбу, и могут начать закладывать основы для собственных ядерных программ. Таким образом, как опасаются эксперты, на Ближнем Востоке может начаться цепная реакция распространения ядерного оружия – даже без объявления о проведении ядерных испытаний, как это сделали Пакистан и Индия.
Следовательно, Бушер это нечто большее, чем отвлечение внимания от настоящих проблем (и реальных угроз), связанных с осуществляемыми Ираном тайными работами по созданию ядерного оружия. Ключ к иранской ядерной программе находится на его объектах в Натанзе, Исфахане, на заводах, где строят центрифуги, а также в лабораториях и вузах, где работают ученые-ядерщики. Но Бушер служит нам напоминанием о том, что поскольку Иран продолжает наращивать свои возможности в ядерной сфере, у нас остается все меньше времени до того, как его ядерное оружие станет реальностью.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Бушер это нечто большее, чем отвлечение внимания от настоящих проблем (и реальных угроз), связанных с осуществляемыми Ираном тайными работами по созданию ядерного оружия. Бушер служит нам напоминанием о том, что поскольку Иран продолжает наращивать свои возможности в ядерной сфере, у нас остается все меньше времени до того, как его ядерное оружие станет реальностью.
