Перестраивая геополитический порядок

Предоставление развивающимся экономическим державам более важной роли на мировой арене может вскоре привести к ослаблению международной системы, отстаивающей демократию, права человека, нераспространение ядерного оружия и выступающей в защиту окружающей среды.

В международных делах мало вопросов, вызывающих столь мощное единодушие, как вопрос о необходимости изменения геополитического порядка. Похоже, все согласны, по крайней мере, на словах, что структура Совета Безопасности ООН устарела, и что Группа восьми включает в свой состав не все важнейшие экономические державы нашего мира. Туда нужно ввести новых игроков. Но даже если перестроенный международный порядок будет намного более репрезентативен по распределению власти, совершенно не ясно, станет ли он лучше.

За последние полвека в международных и региональных договорах и соглашениях был закреплен набор основополагающих принципов. Это коллективная защита демократии, нераспространение ядерного оружия, либерализация торговли, международное уголовное правосудие, защита окружающей среды, соблюдение прав человека (включая право на труд, религиозные, гендерные, национальные права и права коренных народов). Процесс создания этой системы международных норм был медленным и болезненным. В нем было меньше общих успехов, и больше частых неудач, чем надеялись многие. А сейчас возможное вхождение таких стран как Бразилия, Китай, Индия и Южная Африка в святая святых ведущих международных институтов грозит подрывом их принципов и установившейся практики.

Сегодня эти страны не просто слабо поддерживают идею о том, что сильный международный режим должен регулировать и определять такие вопросы, как права человека, демократия, нераспространение, либерализация торговли, международное уголовное правосудие, защита окружающей среды и глобальное здравоохранение. Они более или менее открыто выступают против этой идеи.

Подумайте о той позиции, которую они занимают в вопросе продвижения демократии и прав человека во всем мире. Бразилия, Индия и Южная Африка это представительные демократии, которые в основе своей соблюдают права человека у себя дома. Но когда дело доходит до защиты демократии и прав человека за пределами их границ, они мало чем отличаются от авторитарного Китая. А их двойственное отношение к так называемым "мягким" вопросам идет рука об руку с их упрямством в более "жестких" вопросах, таких как ядерное распространение. За исключением Южной Африки, в одностороннем порядке отказавшейся от ядерного оружия, которое она тайком создавала при режиме апартеида, эти страны (Бразилия, Китай и Индия) сегодня выступают против международного режима, созданного в 1968 году в рамках Договора о нераспространении ядерного оружия.

Кто-то может сказать, что в своем поведении эти развивающиеся державы ничем не отличаются от держав устоявшихся, и что это лучше всего доказывает их зрелость. Но в отличие от нынешних глобальных игроков, эти страны не подвержены тому давлению, которое оказывает активное и хорошо организованное гражданское общество. Более того,  их поведение и рассуждения могут показаться столь же обоснованными и легитимными, как у традиционных держав, однако на самом деле, в их действиях гораздо больше внутренних противоречий. С одной стороны, находящиеся на подъеме державы по-прежнему считают себя членами и выразителями интересов развивающегося мира. С другой – они претендуют на звание крупных экономических, военных, геополитических и даже идеологических держав. А это не только отличает их от остального Третьего мира, но и требует, чтобы они поддерживали и отстаивали определенные универсальные ценности.

Позиция таких государств по вопросу климатических изменений наглядно иллюстрирует их стойкую неопределённость в вопросе о той роли, которую они готовы взять на себя. Бразилия, Китай и Индия относятся к категории стран, больше всех вырабатывающих двуокись углерода. В декабре на копенгагенской конференции по климатическим изменениям эти государства вместе с ЮАР заняли позицию, отражающую, по их словам, интересы и взгляды "развивающихся стран". Они призвали устанавливать ответственность государств за борьбу с климатическими изменениями в соответствии с их возможностями. Они готовы сокращать собственные выбросы, однако богатым странам надо больше делать в этом плане.

Такая аргументация вызывает вопрос о том, от чьего имени выступают эти государства, и какую роль они отводят себе. Эти страны с переходными экономиками отождествляют себя с богатыми государствами, сильно загрязняющими окружающую среду? Или они относят себя к бедным странам, которые являются одновременно и жертвами, и виновницами климатических изменений? Эти группы стран отчасти совпадают по своей роли (богатые страны также страдают от загрязнения, а бедные тоже загрязняют атмосферу). У Бразилии, Китая, Индии и ЮАР много общего с обеими группами, однако одновременно  к обеим группам они принадлежать не могут. Пока все говорит о том, что эти государства предпочитают быть на стороне бедных стран.

Продолжающаяся дискуссия о том, надо ли подпускать такие усиливающиеся державы к штурвалу управления мировым геополитическим порядком, подчеркивает экономическую составляющую их роста и ее геополитические последствия. Но явно недостаточно внимания уделяется тому, что в политике и дипломатии они остаются в лёгкой весовой категории. Учитывая данное обстоятельство, можно говорить о том, что предоставление развивающимся экономическим державам более важной роли на мировой арене может ослабить движение к более сильной многосторонней системе и к международному правовому режиму, который отстаивает демократию, права человека, нераспространение ядерного оружия и защищает окружающую среду.

Пока в этих странах не пройдут серьезные дебаты по поводу приверженности их обществ указанным ценностям, им вряд ли стоит становиться полнофункциональными международными актерами. Возможно, им следует более взвешенно подумать, хотят ли они платить за то, чтобы играть на этой сцене. А развитым державам следует задуматься над тем, надо ли приглашать эти страны на сцену, если они откажутся платить.

Хорхе Кастанеда с 2000 по 2003 год был министром иностранных дел Мексики. Сейчас он преподает в Нью-Йоркском университете и входит в совет директоров Human Rights Watch. Более полная версия этой статьи появится в номере Foreign Affairs за сентябрь/октябрь.