Национализм это самая мощная сила в современной политической жизни, и после окончания Второй мировой войны националистические движения возникают и самоутверждаются во всем мире. Поэтому можно было себе представить, что Виктор Дэвис Хэнсон (Victor Davis Hanson) без проблем докажет правильность этой мысли. Странно, но он неправильно смотрит на международную политическую обстановку и неверно истолковывает большую часть того, что произошло за последние два десятилетия. Это приводит к тому, что он делает ряд несостоятельных или просто ошибочных заявлений. Так, Хэнсон пишет:
Культурные, языковые и экономические различия между Германией и Грецией, или между Голландией и Болгарией по-прежнему слишком велики, чтобы их смогли преодолеть неумелые брюссельские чиновники. А слово НАТО стало эвфемизмом, обозначающим экспедиционные силы США.
Национализм возвращается, и основывается он на мощной общности языковых, исторических, религиозных и культурных связей. Мы даже становимся свидетелями того, как возвращается европейская "проблема", которой уже двести лет: сильная Германия, которая вполне логично добивается усиления своего политического влияния, сопоставимого с ее несомненным экономическим превосходством.
Первое предложение кажется неправильным. Можно подумать, что культурные, языковые и экономические различия, существующие между странами-членами ЕС, слишком велики, и что европейский политический проект не может увенчаться успехом. Однако, похоже, что ситуация складывается иначе. Несмотря на реальные трудности двух последних лет, которые вызваны удручающей бюджетно-финансовой ситуацией в периферийных странах-членах Евросоюза, институты ЕС сохранились в целости и сохранности.
Что касается НАТО, то есть две существенные причины, по которым эту организацию нельзя называть экспедиционными силами США, и обе они опровергают аргументацию Хэнсона. Во-первых, европейцы сейчас серьезно занимаются своим проектом политической интеграции и не могут увеличивать военные расходы на создание более крупных группировок за рубежом (особенно если речь идет о миссиях вне зоны ответственности альянса, которые не имеют никакого отношения к предназначению НАТО). Во-вторых, их экономические интересы настоятельно требуют не настраивать против себя Россию, которую они сегодня вполне разумно уже не рассматривают в качестве реальной военной угрозы. В результате западные европейцы в особенности не горят желанием продолжать расширение НАТО. Они также не хотят провоцировать Россию схемами противоракетной обороны и созданием военных объектов в новых странах-членах. А Западная Европа по-прежнему доминирует при формировании политического и экономического курса ЕС. Это тесно связано с "проблемой" сильной Германии, поскольку Германия больше всех среди европейских государств заинтересована в развитии экономических связей с Россией. Да, национализм возвращается в некоторые уголки мира, но не в Европу.
Ну ладно, может быть, Хэнсон просто неудачно начал, но потом исправился, так? Не совсем. Да, мы наблюдаем усиление турецкого национализма, который был отчасти спровоцирован вторжением в Ирак (которое Хэнсон поддержал). Да, было нападение на "флотилию свободы", в защиту которого выступили коллеги Хэнсона. Поэтому у него имелась возможность использовать это в качестве великолепного примера того, о чем он говорит. Но проблема в том, что ему настолько хотелось оскорбить турок, что он допустил целый ряд ошибок, которых легко можно было избежать.
Турция возвращается в свое прошлое, которое было у нее до 20-го века. Ее выход из НАТО это лишь вопрос времени. Раньше Европейскому Союзу не нужна была Турция; теперь Турции не нужен шаткий Евросоюз.
Турецкие ревизионисты сегодня прославляют старый Османский султанат. Турция хочет вновь зарядить энергией эту реакционную модель, став объединительницей и защитницей ислама – а не современным и светским, но существенно ослабленным государством Ататюрка. У слабых соседей Турции, таких как Армения, Кипр, Греция и Курдистан, есть исторические причины для страха.
Возврат в "прошлое, которое было у нее до 20-го века" – это звучит плохо, а может, сам Хэнсон хочет сгустить краски. Но в Турции ситуация иная. Если отбросить в сторону ее нео-османскую сентиментальность, то Турция под руководством Партии справедливости и развития (AKP) старается добиться совсем другого. Турция не заинтересована в выходе из НАТО. На самом деле, это одно из немногих государств в составе альянса, которое обладает сильными вооруженными силами и готово вносить свой вклад в деятельность блока. Кроме того, истинная позиция правительства в Анкаре заключается в том, что оно по-прежнему намерено вступить в ЕС. Министр иностранных дел Турции Давутоглу не далее чем на этой неделе обсуждал данный вопрос с бельгийским министром иностранных дел. Хэнсон и ему подобные, может, и считают, что Турция отвергает Запад, однако на самом деле все иначе.
Меня очень раздражают постоянно повторяющиеся в многочисленных антитурецких комментариях последних месяцев утверждения о том, что Партия справедливости и развития каким-то образом предала наследие Ататюрка, начав налаживать отношения со своими восточными соседями. Пишущие такие комментарии люди очевидно забывают, что на протяжении всей своей действительной военной службы Ататюрк воевал с европейскими армиями, а став президентом Турецкой Республики, наладил дружественные отношения с СССР и сохранял нейтралитет во время Второй мировой войны.[Поправка: нейтралитет Турции во время Второй мировой поддерживал преемник Ататюрка Инону.] С точки зрения Турции, такая позиция была совершенно разумна и служила турецким интересам. После войны Турция вступила в НАТО, и все это время являлась надежной союзницей, хотя ее интересы постоянно саботировались и нарушались, а ее протесты на протяжении двадцати последних лет игнорировались. В связи с этим Партия справедливости и развития сделала ряд небольших, в основном символических жестов солидарности и доброй воли в сторону тех стран Ближнего Востока, которые Запад поносит и обливает грязью. За это ее осудили и назвали врагом Запада, хотя на самом деле, нынешние турецкие власти намного более ориентированы на Запад, чем правительство Ататюрка. Это невероятно, но Запад своей реакцией, похоже, показал, что он истосковался по старым добрым временам истинного кемализма.
Далее идет Япония, которая должна была стать легкой мишенью для Хэнсона. В конце концов, Соединенные Штаты и Япония только что закончили крупную драку из-за размещения баз, по причине которой в отставке оказался японский премьер-министр, а в рядах правящей партии возник хаос. Совсем просто назвать противодействие японцев сохранению военного присутствия США на Окинаве возвратом национализма. К этому Хэнсон мог бы добавить упоминание о непродолжительном периоде правления несколько лет тому назад националистически настроенного премьер-министра Абэ с его стремлением к пересмотру истории, а также сохраняющиеся споры по поводу посещений официальными лицами синтоистского храма Ясукуни, посвященного памяти павших в войне японцев. Но он об этом не пишет. А о чем же пишет Хэнсон вместо этого? Вот о чем:
Экономика Японии по-прежнему в застое. Ее многочисленное население сокращается и стареет. По соседству с Японией находится усиливающийся Китай и сумасшедшая ядерная Северная Корея. Однако Япония не знает, можно ли верить прежним обещаниям Соединенных Штатов, которые обязались защищать ее от любых врагов, поскольку сегодня Америка все больше замыкается в себе и занимается своими делами.
В основном все верно, но по сути дела это не имеет никакого отношения к его заявлению об усилении национализма. Кстати, раз уж Хэнсон написал об "усиливающемся Китае" в контексте возврата национализма, он мог бы заметить, что китайский национализм в этой стране стал новой господствующей идеологией, и что в результате такой активизации национализма время от времени в Китае наблюдаются вспышки антияпонских настроений. Я хочу сказать, что было бы полезнее, если бы целью хэнсоновского анализа была попытка исследовать и понять те политические изменения, которые происходят в мире. Но в конце статьи мы обнаруживаем, что это лишь прелюдия к призыву голосовать за республиканцев на промежуточных выборах:
Но поскольку возвращаются старые проблемы, надо вернуть и не менее старые решения. Казавшиеся когда-то нудными и скучными идеи, такие как свободная рыночная экономика, сильная армия, надежно защищенные границы и национальное единство, внезапно вновь выглядят свежими и мудрыми.
Ради этих самых идей я уповаю на то, что аргументы, используемые консерваторами для их продвижения, будут лучше, чем размышления Хэнсона о национализме.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Национализм это самая мощная сила в современной политической жизни, и после окончания Второй мировой войны националистические движения возникают и самоутверждаются во всем мире.
Национализм возвращается, и основывается он на мощной общности языковых, исторических, религиозных и культурных связей.
