Поэт Иосиф Бродский говорил, что времена ссылок давно закончились. Оставить родные дороги, семью, собутыльников никогда не было легко. Но сегодня никто не вынужден навсегда уезжать из Рима в сарматские земли, можно сесть на самолет, направляющийся в Китай после жизни в Болгарии. Бродский считал, что слово «ссылка» можно применять только к самому моменту изгнания. То, что пришло потом - речи в Йельском университете, встречи с бывшими президентами и высокооплачиваемые статьи для французских журналов — слишком комфортно и слишком независимо, чтобы называться «ссылкой». Иосиф Бродский — один из тех нобелевских лауретов, кому престижная премия и международное признание не вскружили голову. Его вынудили оставить Москву, когда Москва была столицей советской империи, он нашел прибежище в Нью-Йорке, очень много написал и на часть заработанных денег открыл чайную «Русский самовар». Ему составили компанию танцовщик Михаил Барышников и деловой человек, предприниматель Роман Каплан. «Самовар» быстро стал одним из самых знаменитых клубов Нью-Йорка благодаря фирменной водке, вечеринкам, которым могли бы позавидовать телефильмы, и секретным гостям, прибывающим со всех уголков планеты. Известность этой чайной очень велика и двусмысленна: Алекс Гольдфарб, репортер, который собрал воспоминания Александра Литвиненко, бывшего агента КГБ, отравленного в Лондоне в 2006 году, любит говорить, что это шпионский притон. Но эта специфика не обескураживает клиентов.
Вчера (статья вышла 18 сентября - прим. перев.) в «Самоваре» состоялась самая обсуждаемая в этом сезоне тусовка. Миллиардер Михаил Прохоров пригласил сотни друзей, чтобы отпраздновать свое новое начинание: ежемесячный журнал под названием «Сноб», который будет печататься на высококачественных сортах бумаги и предназначен для новых богачей города, которые, так же как и он, прибывают во многих случаях из Восточной Европы. Редакция журнала расположена в Dumbo, одном из шикарных районов города, и в ее состав входит множество нетрадиционных писателей и молодых дизайнеров. «Сноб» - необычный журнал, стоит 8 долларов, продается в Нью-Йорке и печатается на русском языке. Кроме того, он издается в Москве и Лондоне. Его нельзя считать игрушкой скучающего олигарха. Прохоров уже вложил сто миллионов долларов в этот проект, что гораздо больше затрат какого-либо другого крупного издательства, такого, например, как Condé Nast, и он рассчитывает за пару лет окупить расходы на издание журнала. «Введем в практику такие приемы маркетинга, которые в прошлом не применялись», - сказал издатель, поднимая тост среди любопытствующих и скептически настроенных гостей. Сорокапятилетний Прохоров разбогател в области сырьевой промышлености. Согласно журналу Forbes, он один из самых богатых людей России с капиталом около 15 миллиардов долларов. Многие годы он возглавлял горнопромышленный гигант «Норильский Никель», добился успеха также и в мире финансов. Два года назад его группа установила контроль над «Ренессансом», главным банком Москвы (так в тексте - прим. перев.). В Италии он хорошо известен, поскольку в 2009 году попытался стать новым владельцем футбольного клуба «Рим», но не преуспел в переговорах, и дело кончилось ничем. Во Франции его помнят по фотографиям на первых страницах газет: в 2007 году он был арестован жандармами после расследования в Куршавеле по обвинению в эксплуатации проституции. Куршавель — это альпийская деревня, расположенная недалеко от итальянской границы, посещать которую очень любят российские олигархи. Десятки из них побывали в его роскошных отелях, так что переименовали поселок на русский лад «Куршевельский», но, кажется, большинство предпочитает называть местечко «Куршевелево». Прохоров попал в переделку после двух недель пьянства с пятнадцатью блондинками и сумасбродных покупок. Его пресс-центр постарался замять дело. Было заявлено, что миллиардер содержался под арестом всего несколько часов, а когда его выпустили, французские агенты извинились за причиненные неудобства. Владельцы гостиниц вспоминают, что во время своего пребывания он любил употреблять коктейли из водки и Сhateau Petrus 72 года.
«Сноб» — это вторая инвестиция Прохорова на территории Америки. Многие думают, что его первое вложение капитала еще более безрассудное: это не алюминиевые рудники, как подсказывает деловое чутье, а баскетбольная команда New Jersey Nets, приобретенная в прошлом году за двести миллионов долларов. Ни один иностранец не владеет более популярной командой в лиге NBA. Его поступок вызвал восторг на Брайтон-Бич. Этот район известен под именем Маленькой Одессы, там живет большая часть русской диаспоры. В то же время этот его шаг вызвал и кое-какие подозрения в финансовых кругах. «У нас здесь такие же хорошие рестораны, как и в Москве, я уверен, что у мистера Прохорова не будет проблем с адаптацией»,- заявил районный советник Алек Брук Крански, продемонстрировав свою наивность, так как те, кто прибывает из Москвы не завтракают в бараках Новой Одессы и не ищут комнат по объявлениям, развешенным на улицах Бруклина. Именно поэтому многие на Уолл-стрит внимательно следят за шагами, которые предпринимает миллиардер, и задают себе вопрос, что же он сделает в дальнейшем. Если сопоставить нашумевшее приобретение баскетбольной команды и издание ежемесячника для богатых, то приходит на ум вывод, что он ищет популярности.
Михаил Идов, журналист, посещающий «Самовар» и пишущий для журнала New York Magazine, говорит, что русская диаспора разделена на три категории. Когда-то было поколение Бродского, прибывшее в составе большой волны изгнанников и эмигрантов, которое никогда не упускало случая припомнить преступления и язвы советской системы. В девяностые годы прибыли евреи, которые выбрали Америку, привлеченные мыльной оперой «Династия» и Конституцией США. Согласно иммиграционной статистике, только за 1992 год Соединенные Штаты приняли целую армию российских граждан в числе 60 тысяч человек. А теперь наступила эпоха новых русских, которые рассматривают Нью-Йорк как особую награду за успех, завоеванный в Москве и далекой Сибири. Они делают покупки на Пятой Авеню, мечтают быть остановленными на улице каким-нибудь фотографом из Sartorialist, живут в районе Plaza, Time Warner Center и Central Park West. Их жизнь, по словам Идова, это смесь крайней роскоши и стиля Аппалачи. Разумееется, такое поведение не нравится ветеранам в борьбе против коммунизма, которые считают, что Прохоров и ему подобные олигархи разбогатели за счет ограблениея народа.
Новые русские играют важную роль в экономической жизни города. Магнат Лев Левиев владеет большей половиной акций общества, которое контролирует небоскреб New York Times Building. Василий Анисимов предоставил часть своей собственности университету Нью-Йорка. Тамир Сапир, родившийся в семье Сепиашвили в самом сердце Кавказа, начал с продажи видеомагнитофонов, а сегодня его состояние превышает два миллиарда, а его сын Алекс отхватил парочку небоскребов у Дональда Трампа. Дом Валерия Когана, одного из самых могущественных деловых людей в области недвижимости Нью-Йорка, представляет собой дворец, в котором только ванных комнат двадцать шесть. Это поколение эмигрантов питает слабость к приобретению земельных участков, но не брезгует и финансовой деятельностью. Многие русские работают в компании Голдман Сакс, некоторые, как например, Рувим Брейдо, смогли разбогатеть благодаря рынку инвестиционных хедж-фондов. Другие предпочитают жить в тени: если о тебе говорят, это не очень хорошая новость. Таков случай Сергея Алейникова, опытного компьютерного взломщика, обвиняемого в том, что он украл секретные коды одного крупного банка. А есть и такие, которые посвятили себя искусству. Владимир Потанин — член правления музея Гуггенхайм, певица Регина Спектор стала идолом для миллионов поклонников, а украинский эмигрант по имени Евгений Гудзь основал очень оригинальную рок-группу Gogol Bordello, базирующуюся на Lower East Side. «Сноб» задуман специально для новых русских, это мировой брэнд новой категории россиян, которая прогуливаясь по улицам Москвы, Лондона и Нью-Йорка, задает себе вопрос: «Что может сделать Россия для остального мира?» На обложку первого американского номера журнала миллиардер Прохоров решил поместить фотографию Степана Пачикова, президента компании, которая придумывает программы для смартфонов iPhone и BlackBerry. Остальные страницы заполнены фотографиями молодых художников, рекламой модных ресторанов и неизвестными рассказами Набокова. Прохоров надеется, что «Сноб» поможет в деле финансирования New Jersey Nets, а Nets внесут свой вклад в успех «Сноба». Коммерческий директор журнала Григорий Кегелес говорит, что наступил момент продемонстрировать Америке, что русские понимают то, что происходит вокруг, и объявил о новой стратегии привлечения читателей: никаких абонементов в подарок, никаких предложений сделать скидку, но приглашения на концерты и частные тусовки, которые устраиваются в самых престижных местах Нью-Йорка. Это лучшая система для создания элиты, для объединения русских и укрепления их влияния. У «Сноба», конечно, не будет такого количества читателей, как у американского еженедельника New Yorker, но этот проект вызывает беспокойство у директоров многочисленных журналов города.
Проект журнала «Сноб» родился не в офисе Прохорова, но в офисе Владимира Яковлева, бывшего директора «Коммерсанта», самой важной экономической газеты Москвы. Это у него в течение долгих десяти лет странствий и паломничеств родилась концепция журналов для «русских-космополитов». Идея выпуска русского журнала в Нью-Йорке не нова. Многие предприниматели стремились добиться успеха в издательском деле, и делали они это как в целях зарабатывания денег, так и из философских побуждений. В восьмидесятые годы писатель Сергей Довлатов рассказал о своем собственном опыте работы в качестве редактора еженедельной газеты «Новый американец» в романе «Невидимая книга», имевшем успех. Согласно классификации журналиста Идова, Довлатов принадлежал к диаспоре времен Бродского. Он уехал в Америку не для того, чтобы избежать преследований со стороны советсткого режима, но ради новых возможностей. Прибыв в Бруклин, он обнаружил, что решил только часть проблемы. В Москве ему приходилось идти на болезненные компромиссы с властями, которые подвергали цензуре его рассказы. Но и в Нью-Йорке без компромиссов было не обойтись. «Америка, в действительности, - страна ограниченных возможностей, - писал Довлатов, - одна из них — крах». Для русских писателей его поколения было немыслимо, что литературный успех может зависеть от рынка. «Слова «дебит» и «кредит» вызывали у нас дрожь. Для нас было лучше стать вором, чем торговцем». Тридцать лет спустя многое переменилось на улицах Нью-Йорка. Русские газеты больше не пылятся на задворках, а занимают видное место на полках в самых модных кварталах, а издатели не кажутся озабоченными тем, как их продать. Сегодня дочь Довлатова посещает такие клубы новых русских, как «Самовар» и участвует во многих заседаниях «Сноба». Если уж Бродский не считал себя настоящим изгнанником, то может быть, не стоит называть диаспорой русских, живущих за рубежом.