Анти-Путин

Москва. Этот травяной газон свидетельствует о власти хозяина дома над людьми и природой. Свежий и густой, он петляет вокруг стволов берез и буков. Это бархатно-зеленый ковер, как будто даже искусственный. Он свидетельствует о том, что у хозяина несколько садовников или применяется большое количество химии. Между деревьями вьется темная асфальтированная дорого по ширине не больше лимузина. Тот, кто по ней двигается, может не опасаться встречного движения. Но тот, кто по ней едет, не может и свернуть. Добро пожаловать в сельскую местность, добро пожаловать на дачу российского президента.

Дача – этот термин может ввести в заблуждение, так как дача после «Доктора Живаго» - это потрепанный непогодой деревянный домишко с туалетом на улице. Между тем дача нового царя расположена всего в полутора часах езды от центра Москвы, она находится внутри состоящего из вилл поселка недалеко от торгового центра для особо богатых, где можно приобрести товары фирм Prada, Gucci и Ferrari. Эта сельская обитель расположена за высокой оградой из металла и бетона, с установленными на ней камерами наблюдения и датчиками движения, производящими желаемое устрашающее воздействие. Все остальное выполняет солдат у кованых чугунных ворот, широкий как автобус.

С недавних пор президент принимает гостей на своей вилле для посетителей. Здесь есть вестибюль, зал для ожидания, а в глубине расположен двухэтажный куб, немного напоминающий залы для приемов в Кремле с их выкрашенными в светло-синий цвет стенами, оштукатуренными колоннами и позолоченными орнаментами. Все это слегка преувеличенно по размеру, слишком большими представляются копии царских и российских почетных орденов на стенах и арочные окна.

Так можно и не заметить невысокого человека, входящего в зал через боковую дверь. Он делает два шага, затем разводит руки как священник, и, возможно, делает это именно для того, чтобы его заметили. Этот человек садится, приглашает присутствующих сесть и начинает говорить.

Российский президент – человек без претензий. Он вполне обходится без помощников и советников, вооруженный одним лишь планшетным компьютером, покоящимся на плоской бархатной подушке. Компьютер – это связь с миром, сюда поступают, судя по всему, данные о двенадцати участниках этой встречи. Скоро становится ясно, почему он выбрал именно этих людей. Перед ним сидят представители  «основной группы Мюнхенской конференции по безопасности», заседание которой раз в год проводит ее руководитель  немецкий дипломат Вольфганг Ишингер (Wolfgang Ischinger). Теперь эта группа собралась в Москве. В последний раз на Мюнхенской конференции по безопасности Россия произвела фурор в 2007 году, когда президент Владимир Путин обрушился с яростными нападками на Запад. С того момента отношения с Россией можно считать наряженными.

Теперь Медведев ищет подход к Мюнхенской конференции для того, чтобы обратиться с противоположным по смыслу посланием. Он, по сути, говорит вот что: я не Путин, я Анти-Путин.

Если перевести это на язык президента, то получится вот что: «Мир меняется, и вместе с этим меняется и наше положение в Европе». По мнению Медведева, было бы «большой ошибкой, поставить на одну ступень Россию и Советский Союз». И затем почти в стиле Горбачева («Кто приходит слишком поздно») он продолжает: «Безопасности нельзя добиться за счет одного блока, и мир такой ошибки не простит».

В таком случае напрашивается только один вывод о том, что речь Путина в Мюнхене также была ошибкой. Поскольку теперь Медведев читает лекцию о развитии человека и о значении личности в политике. И через десять минут он повторяет для тех, кто еще не понял: «Каждый президент проводит свою собственную внешнюю политику. Россия сохраняет свои приоритеты, но кое-что меняется».

В эти дни в Москве вновь с еще большей силой возникают разговоры о действительном характере отношений между президентом и премьер-министром. Выборы состоятся в 2012 году, но Путин до осени 2011 года не собирается говорить о том, хочет ли он вновь стать президентом. Придворные наблюдатели уже констатируют растущее напряжение между аппаратами. Путин недавно позировал перед камерами вместе со своей женой. Она долгое время не показывалась на публике. Слухов на этот счет предостаточно.

Медведев тем временем работает над собственным имиджем. Он кажется мягким, даже слишком задумчивым, не очень тщеславным. Если Путин – это Шредер, то Медведев – это Меркель. Дьявольски заманчиво звучит похвала старожила внешней политики - ему уже 82 года, - Збигнева Бжезинского, который сидел за столом переговоров еще с советскими предшественниками. Он был советником по национальной безопасности президента Джимми Картера, и продолжает оставаться одним из наиболее глубоких аналитиков в Вашингтоне. Бжезинский осыпает комплиментами Медведева и сообщает ему о том, как им восторгаются в Америке: «Вы молодой президент, обладающий потенциалом для реформаторского президентства».

Реформаторского – это означает вплоть до создания новой России. Теперь Медведев оживляется. И, действительно, он говорит о новой российской внешней политике, укорененной в Европе, а также о новом отношении к НАТО. Внезапно рушатся все национальное величие и особенности России, и лопается помпезность Путина. С НАТО Медведев хочет разговаривать как равный с равным и без предварительных условий. Новую стратегию альянса он почти хвалит. Используются такие слова как «прагматический», «равноправный» и «открытый», а при обсуждении вопроса о противоракетной обороне он говорит о том, что хотел бы узнать больше, в том числе и о возможности для России принять в ней участие.

За столом сидит Адам Ротфельд (Adam Rotfeld) – бывший министр иностранных дел Польши, а сегодня один из разработчиков новой стратегии НАТО. Он сначала говорит по-английски, затем по-русски о доверии и старой вражде. Это также задевает за живое президента. Медведев напоминает о трагедии с самолетом в Катыни, когда погибли многие представители польской элиты. И он говорит о том, что из этой трагедии неожиданно родились новые отношения, и «мы смогли пойти по тому пути, по которому раньше не могли двигаться по иррациональным причинам». К северо-востоку от Польши расположены прибалтийские государства, с которыми Россия «имеет, возможно, самые сложные отношения в Европе».

Слова Медведева звучат почти революционно, когда он самокритично говорит о том, что «мы сами должны двигаться в направлении» этих балтийских стран: «Постоянно думать только о крупных государствах недостаточно. Я очень хорошо могу себе представить, что мы можем иметь нормальные отношения с Литвой или с другими государствами». Федеральный канцлер Меркель попросила его сделать соответствующий жест в сторону государств Центральной Европы.

Все это замечательные слова, которые будут внимательно восприняты соседями России, и то же самое можно сказать о мнении Медведева относительно реформ внутри страны, о модернизации, затрагивающей не только экономику, но и политическую систему. Он говорит о сетях, а также об инфраструктуре как о компьютере, который перестает работать, если у него ломается «железо». Затем он снова начинает играть со своим компьютером, слушает выступление российского посла при НАТО Дмитрия Рогозина, патетически требующего реализации совместных проектов в так называемом Совете НАТО-Россия. «Сколько ни говори слово «мед», во рту слаще не станет», заключает российский посол.

Медведев предоставляет ему возможность высказаться, затем он сам вступает в разговор. Идеи посла представляют, по его мнению, интерес. Однако его задача состоит в том, чтобы устранить различия между НАТО и этим странным советом. Речь идет о новой НАТО. Как теперь нельзя представить G7 без России, так и НАТО не должна быть больше без России. Посол краснеет, публичное порицание - вещь болезненная. Он неправильно интерпретировал слова президента. Его министр иностранных дел сидит рядом с ним, волнения у него не заметно. Говорят, что Лавров служит двум господам. На эту должность его назначил Путин, а Медведев его терпит, так что он фактически не имеет никакого влияния.

А где вы, собственно, помощники Медведева? За столом их нет, и в то время как президент продолжает читать лекцию о «железе» и «софте», подчеркивая мысль о том, что лучшая компьютерная программа не поможет, если инфраструктура не соответствует. Он что-то вновь набирает на компьютере, и его «софт», кажется, работает нормально. Затем он, выпячивая грудь вперед, обходит стол, находит для каждого подходящее слово и покидает зал через ту же боковую дверь. Один. Без свиты. Президент на безукоризненном газоне.