Западные эксперты по российской тематике делятся на две группы. Одни считают, что российский тоталитаризм, или его более мягкая форма – авторитаризм, является проблемой генетической, в зависимости от того, белого цвета гены или красного. Другие же считают, что в отношениях с русскими необходим более конструктивный подход, какими бы ни были их гены.
Россия считает себя униженной после окончания холодной войны. Этим объясняется и ее пересмотр недавних исторических событий, и грубое вмешательство во внутренние дела Грузии. Во времена Бориса Ельцина Россия рассматривала саму себя как планета Плутон в западной Солнечной системе. То есть, считала себя вдалеке от центра, но при этом внутри самой системы. Но это длилось недолго: НАТО нарушило обещания Билла Клинтона и Джорджа Буша-младшего и стало расширяться в восточном направлении, что вызвало резкую реакцию Владимира Путина.
Теракты 11 сентября 2001 (к тому времени Ельцин уже оставил президентский пост) были восприняты Москвой как историческая возможность восстановления утерянных позиций.
Путин заявил о своей готовности согласиться признать американское лидерство в обмен на признание пространства бывшего СССР зоной интересов России. Но предложение было отвергнуто. И на это последовал сокрушительный ответ. Путин, среди прочего, объявил о введении моратория на исполнение Россией условий Договора об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ), который символизировал окончание холодной войны и ограничивал размещение оружия в Европе. Документ был подписан Ельциным в 1990 году, когда советская империя рушилась. В 1999 году Россия подписала Соглашение об адаптации ДОВСЕ и ратифицировала его. Однако США выдвинули в качестве условия вывод российских войск из Грузии и Молдавии. Путин тогда не понравилось, что ему указывают, что он должен делать.
При обсуждении новой стратегии НАТО, которое вели двенадцать экспертов, включая одного испанского дипломата, Россия снова разделила западные стран, однако в итоге возобладала точка зрения США и Германии, выступавших за то, что придать ей статус предпочтительного партнера.
И вот теперь НАТО сделало в Лиссабоне новый вираж, приняв стратегию, которая провозглашает Россию стратегическим партнером. Почему? Во-первых, потому что между Москвой и Вашингтоном сложились новые отношения после того, как в Вашингтоне решили начать все с чистого листа. Во-вторых, Германия работает на российском газе. И, наконец, в-третьих, потому что НАТО нуждается в России для осуществления новой ядерной стратегии и завершения борьбы с терроризмом и наркоторговлей в Афганистане.
Как пишет Строуб Тэлботт (Strobe Talbott), президент Брукингского института (Brookings Institution) в Вашингтоне, главный вызов сегодняшнего дня заключается в том, чтобы убедить Москву в политической взаимозависимости в глобальном масштабе. Ко всему прочему, России тоже есть что терять, если дела в Афганистане пойдут плохо. Не будем забывать о том, что войска СССР вошли в эту страну в 1979 году, чтобы не допустить распространения исламского влияния в мягком подбрюшье империи. Вот только теперь нет никакой уверенности в том, что Москва удовольствуется ролью Плутона, то есть, быть в системе, но далеко от центра.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Западные эксперты по российской тематике делятся на две группы. Одни считают, что российский тоталитаризм, или его более мягкая форма – авторитаризм, является проблемой генетической, в зависимости от того, белого цвета гены или красного. Другие же считают, что в отношениях с русскими необходим более конструктивный подход, какими бы ни были их гены.
