В мае меня в составе группы, членом которой я являюсь, пригласили на встречу и чаепитие с российским президентом Дмитрием Медведевым. Наша группа, в состав которой входят и более знаменитые чем я люди, была приглашена в российский Белый дом в качестве любезности, оказанной нашему партнеру – Государственному университету - Высшей школе экономики.
Нас вместе с нашими российскими партнерами было более двух десятков человек. Нас пригласили в большой зал для приемов, где рассадили за прямоугольным столом. Вдоль стены напротив того места, где должен был сидеть президент, разместилось несколько телеоператоров со своими камерами, и более десятка фотографов.
Группа, в состав которой я вхожу, активно выступает за развитие демократического государственного управления, за социальную справедливость и регулируемый частный капитализм. Я с энтузиазмом поддерживаю все ее цели, однако группа эта не отличается осторожностью и осмотрительностью в высказываниях. Мы приехали в Москву с посланием российским ученым и государственным руководителям. И приглашение на встречу с президентом стало для нас грандиозной и весьма приятной неожиданностью.
Президент Медведев прибыл на несколько минут позже назначенного времени и объяснил это тем, что задержался в последний момент из-за послания от иранского президента Махмуда Ахмадинежада. Ахмадинежад подверг критике Россию и российского президента за то, что Москва дала согласие Соединенным Штатам поддержать новые санкции против Ирана, связанные с его работами в ядерной области. Он напомнил российскому президенту, что Россия и Иран соседи, что между ними существуют теплые и сердечные взаимоотношения, и что они сотрудничают по разным вопросам. По словам президента Медведева, он проинформировал Ахмадинежада, что высоко ценит добрососедские и теплые отношения России с Ираном, однако в данном случае он поддерживает Соединенные Штаты Америки, считая, что санкции соответствуют интересам российского народа – а он всегда старается действовать в полном соответствии с интересами своей страны.
Наша группа приступила к изложению своих позиций. Наш руководитель указал Медведеву на все те недостатки, которые, на его взгляд, существуют в России: это ее отсталая экономика, несправедливая судебная система и повсеместно распространенная коррупция. Затем бывший президент одной латиноамериканской страны выступил с критикой по поводу решения России поставить в Венесуэлу оружие на миллиарды долларов.
Я уже говорил выше, что наша группа не отличается осторожностью и осмотрительностью и в выражениях не стесняется. Но на сей раз мне показалось, что наша невежливость и неучтивость перешла все рамки, превратившись в высокомерие. Похоже, такое же впечатление возникло и у президента Медведева. Он немедленно попросил всех операторов и фотографов покинуть помещение. Затем он проинформировал нас, что хорошо осведомлен о российских недостатках и что делает все возможное для их исправления. Вместе с тем, он напомнил нам о давних российских традициях и о сильных сторонах России, сказав, что средства для исправления ситуации он будет черпать в российских традициях и применять их будет с учетом российских особенностей. И он сказал нам, как незадолго до этого сказал президенту Ахмадинежаду, что всегда будет действовать, исходя из интересов российского народа. Он разговаривал с нами вежливо, безо всякого намека на злобу и раздражение.
Раньше я не решался писать об этом, поскольку не знал, существуют ли какие-нибудь правила по поводу нашей встречи – подлежит ее содержание огласке или нет. Но затем сенатор-республиканец Джон Кайл (Jon Kyl) объявил, что не поддержит новый договор СНВ, заключенный президентом Обамой с российскими руководителями. Поскольку международные соглашения утверждаются большинством в две трети голосов, поддержка сенатора была необходима для ратификации договора. Без его поддержки нет шансов на то, что республиканская сторона согласится на ратификацию. И опять американский институт власти, гораздо более важный, чем наша маленькая группа, демонстрирует свое высокомерие и проявляет неуважение к России.
Похоже, мы не понимаем, что Россия тоже может проявить по отношению к нам непочтительность. Например, мы перебрасываем оружие и прочие предметы снабжения для наших войск в Афганистане через российскую территорию, потому что Россия дала на это свое согласие. Если она решит, что в «интересах России» отменить такое соглашение, наши войска пострадают, могут даже быть потери, и мы можем проиграть войну. Но сенатор Кайл в таком случае преуспеет в проявлении неуважения к президенту Обаме.
Говоря словами Патрика Бьюкенена (Patrick J. Buchanan), «то, что это «договор Обамы», не значит, что он не соответствует американским интересам. Если республиканцы уничтожат новый СНВ, Владимир Путин [или президент Медведев] может в ответ воспользоваться отказом США от договора для нагнетания российского национализма, прекращения «перезагрузки» и возврата к политике сотрудничества с врагами Америки – от Пхеньяна до Тегерана и Каракаса. Хочет ли Республиканская партия нести за это ответственность?»
Когда я брал Пэта Бьюкенена на работу в качестве ведущего программы Crossfire, я знал, что это один из умнейших людей в Вашингтоне; но я понимал, что не во многом буду с ним соглашаться. Однако в данном вопросе я с ним полностью согласен.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Медведев сказал нам, как незадолго до этого сказал президенту Ахмадинежаду, что всегда будет действовать, исходя из интересов российского народа. Он разговаривал с нами вежливо, безо всякого намека на злобу и раздражение.
