Этот человек околдовывает американцев, когда говорит им, что околдован Америкой. Это «самый проамериканский президент со времен Второй мировой войны». Не скупившиеся на похвальбу вашингтонские дипломаты шаг за шагом следили за возвышением «иконоборца» Николя Саркози, чей «либерализм и атлантизм» всегда так им импонировал.
Дипломатическая переписка Госдепартамента, которую заполучил WikiLeaks и передал Le Monde, свидетельствует о долгом восхищении американцев преемником Жака Ширака. Это человек, которого очень хорошо знают в Вашингтоне. Из этих телеграмм становится ясно, что Николя Саркози и его советники регулярно посещают посольство США в Париже, а также встречаются с находящимися проездом во Франции государственными деятелями.
Как признак этой близости, Николя Саркози, который не делал тайны из того, что думал о президентском кресле «не только во время бритья», и не скрывал своих амбиций, представил американцам свою кандидатуру 1 августа 2005 года, то есть за 16 месяцев до того, как объявил о своем участии в выборах французскому народу 29 ноября 2006 года. «Я собираюсь выставить свою кандидатуру в 2007 году», - рассказал Саркози послу Крейгу Стэплтону (Craig Stapleton) и экономическому советнику президента Буша Алану Хаббарду (Allan Hubbard). Для всей Франции тогда это уже было очевидно и без официальных заявлений. Для Америки же это досрочное подтверждение стало залогом доверия.
«Восхищение Бушем»
Во время этой встречи с Хаббардом Николя Саркози по сути признался в своей любви к американцам. «Саркози выразил свое восхищение президентом Бушем, - пишет посол. – Саркози сказал, что он, как и президент [Буш], считает делом чести держать свое слово и открыто подходить к решению реальных проблем своей страны».
Министр внутренних дел без колебаний обрушился с критикой на дипломатическую позицию Франции. «Саркози посетовал на плачевную ситуацию, которая сложилась в отношениях США и Франции за последние годы, - пишет дипломат. – Заявив, что этого он «никогда не сделает», он напомнил об использовании Шираком и де Вильпеном права вето Франции в Совете безопасности против США в феврале 2002 года [по вопросу вторжения в Ирак]».
Сказав, что «посоветовал бы США воздержаться от вторжения и оккупации Ирака», он заявил, что это не мешает ему «переживать из-за гибели американских солдат в боевых действиях».
Затем Николя Саркози перешел и к более личным вопросам. «Они прозвали меня «Саркози-американец», - заявил он. - Они считают это оскорблением, но для меня это комплимент». Саркози подчеркнул, насколько он привержен американским ценностям, - пишет дипломат. - Он рассказал, что еще в детстве сказал отцу, что хочет стать президентом. Но что его отец ответил: «В таком случае отправляйся в Америку, потому что с таким именем как Саркози, здесь ты ничего не добьешься». Желание доказать его неправоту стало, по словам Саркози, краеугольным камнем его стремления к тому, чтобы добиться успеха [стать президентом] и изменить Францию».
Посол пришел к выводу, что «Саркози искренен в своих проамериканских заявлениях» и «рассматривает свое возвышение как отражение американской мечты».
(…)
«10 лет на посту президента»
Многочисленные контакты позволили американскому посольству составить незадолго до официального заявления Саркози об участии в выборах огромный хвалебный очерк под названием «Человек, которыq может изменить Францию». «Он придерживается проамериканских позиций и принципа свободного рынка. (…) Он – сторонник жестких мер борьбы с преступностью и терроризмом. (…) Он решительно отстаивает необходимость того, что Франция должна переступить через антиамериканские рефлексы. (…) Саркози – это французский политик, который больше других поддерживает роль США в мире. (…) Его прозвище «Саркози-американец», а его симпатия к Америке абсолютно искренняя и идет от самого сердца». Посла унесло на крыльях восторга и он уже вообразил «два срока, 10 лет на посту президента».
Именно в этот момент Николя Саркози впервые встретился с Джорджем Бушем. Все было подготовлено самым тщательным образом: во время встречи в Белом доме с советником по национальной безопасности Стивеном Хэдли (Stephen Hadley) Буш как бы случайно «заскочил» в кабинет, чтобы поприветствовать Саркози. «Саркози засвидетельствовал свою благодарность президенту за то, что тот выкроил минутку в своем графике. Саркози сказал, что «горд тем, что удостоился встречи с президентом Бушем». Саркози добавил, что президент Ширак настаивал на том, чтобы он «не ездил в США», но что сам он считает встречу с президентом очень важной. Саркози объяснил, что считает ее возможностью «продемонстрировать верную дружбу с США», - говорится в телеграмме.
(…)
«Стремление спровоцировать»
Помимо французско-американских отношений и приоритетных вопросов, в Вашингтоне пристально следили и за первыми шагами Николя Саркози за границей. Его речь в Дакаре по проблемам Африки была воспринята как «стремление спровоцировать». После освобождения болгарских медиков в Ливии, в американской переписке стала проскальзывать и легкая насмешка: «В Елисейском дворце считают это дипломатическим триумфом, а Саркози выражает радость по поводу «колоссального успеха» его ливийской инициативы».
Позднее американцы смаковали «неверные шаги» Саркози в ходе визита к союзникам в Саудовскую Аравию: «Президента Саркози посчитали невежливым, так как тот не смог скрыть скуки на церемонии встречи и отказался попробовать традиционное арабское блюдо».
Первый визит Николя Саркози в США в ноябре 2007 года породил длинные подготовительные телеграммы. Дипломаты предупреждали, что во Франции «образ хорошо смазанной машины [правительства] значительно пострадал после того как Саркози регулярно делал выговоры членам своей команды, в том числе собственному премьер-министру».
Именно в этот момент прозвучали комментарии об «обидчивом и властном» Саркози. Дипломаты также отметили, что внутреннее «равновесие» президента могло пострадать после его «недавнего развода»: «Саркози лично говорил о своей зависимости от Сесилии, которую называл «моя сила и моя ахиллесова пята». Они предупредили Вашингтон, что Саркози был «крайне раздражительным», но упомянули и о его «способности восстановиться».
Позднее, после его встречи с «супермоделью» Карлой Бруни, дипломаты отметили ее «непрезидентский» стиль и «склонность ко всему блестящему».
«Альянс, а не слепое следование»
Для американцев главным было добиться того, чтобы дипломатический медовый месяц длился и дальше. Хотя они и отметили, что Париж характеризует свои отношения с Вашингтоном как «альянс, а не слепое следование», в телеграммах все же преимущественно ощущается удовлетворение: «подход к России и Ирану становится жестче», «возврат в НАТО вполне возможен», а также, касательно двух американских войн, «изменение тенденции к сокращению поддержки в Афганистане» и «значительные перемены политики в отношении Ирака».
Тем временем, пока президенты Саркози и Буш находились в Мэне, состоялась поезда в Багдад Бернара Кушнера. Французский министр «взял с собой копию написанной до начала кампании речи «Ни Саддама, ни войны», чтобы исправить ложное впечатление о том, что поддержал военное вторжение США», однако для Вашингтона этот визит стал историческим.
Как и «возможное возращение в военную организацию НАТО», он стал настоящим символом «поворота» во внешней политике. Единственный иракский собеседник Кушнера, который призвал положить конец американской военной оккупации, получил от министра следующий ответ: «Американцы уже здесь, и они, несомненно, будут неотъемлемой частью решения» ситуации в Ираке. Вашингтонские дипломаты ликовали.
(…)
«Некому сказать ему «нет»
Тем не менее, во время председательства Франции в ЕС «приоритетом Саркози была Европа», констатировали в посольстве. Европейские дела, отношения с Россией и дипломатическое вмешательство во время войны в Грузии сопровождались самыми подробными комментариями. В Вашингтоне пристально следили за Францией и в ливано-сирийском вопросе. Американские дипломаты полагали, что «председательство Франции в ЕС имеет успех» и что «несмотря на словесное неприятие вступления Турции, Саркози доказывает свой прагматизм».
Что касается Турции, американские дипломаты описали удивительный эпизод в телеграмме «Некому сказать ему «нет», посвященной советникам Елисейского дворца, «которые стараются не противоречить президенту и избегать его недовольства»: «Они изменили маршрут президентского самолета, чтобы он не увидел Эйфелеву башню в цветах Турции по случаю визита премьер-министра Эрдогана (решение приняла парижская мэрия)». Упоминается в ней и о «тяжелом характере» Николя Саркози. В других телеграммах его называют «буйным» и «импульсивным».
«Партнер»
После избрания Барака Обамы президентом США он должен был встретиться с Николя Саркози в рамках саммита НАТО. «Ваш визит состоится в исторический момент. Николя Саркози – это самый проамериканский президент Франции со времен Второй мировой войны. В настоящее время он – самый влиятельный европейский лидер, и ваш престиж дает нам беспрецедентную возможность закрепить уже произошедшие позитивные изменения».
По его словам, Саркози – «блестящий, нетерпеливый, недипломатичный, непредсказуемый, чарующий прагматик», для которого «личные отношения влияют» на политические. Господин Саркози «рассчитывает на плодотворные регулярные контакты» с господином Обамой, - добавил он.
Однако случилось совершенно обратное. После прочных отношений с Джорджем Бушем «французские официальные лица» указывали американцам на прохладные отношения президентов Саркози и Обамы. Тем не менее, нынешняя эпоха остается «одним из лучших периодов франко-американских отношений», а Николя Саркози – «главным партнером США в Европе».
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
«Они прозвали меня «Саркози-американец», - заявил как-то президент Франции. - Они считают это оскорблением, но для меня это комплимент». Американские дипломаты отметили, что внутреннее «равновесие» президента пострадало после развода: «Саркози лично говорил о своей зависимости от Сесилии, которую называл «моя сила и моя ахиллесова пята». Именно тогда они назвали его «властным и обидчивым».
