С тех пор, как я живу в России, в разговорах с моими российскими друзьями мне нередко доводилось обсуждать вопрос уровня жизни и бедности. Разумеется, эта проблема очень важна: все хотят жить хорошо и желательно лучше, чем раньше.
Глобализация, телевидение и интернет дали всей планете пищу для размышления и заставили ее мечтать о так называемом идеальном уровне жизни - западном. Недавно в рубрике «Мнение читателей» одной российской газеты у студентов спросили, какой вопрос они хотели бы задать президенту Медведеву. Красивая студентка 23 лет спросила следующее: «Дмитрий Анатольевич, когда мы, наконец, начнем хорошо жить?»
В 2009 году средняя зарплата составляла 500 евро в месяц в среднем по России и 1000 евро по Москве. Эти цифры вызывают легкое смятение у тех, кому знакома стоимость жизни в стране. Кроме того, я часто говорю моим друзьям, что эти средние зарплаты уже выше, чем в некоторых странах Европейского Союза, таких как Румыния (350 евро) или Болгария (150 евро).
На бумаге Россия сейчас приближается к уровню Эстонии (700 евро) и Польши (875 евро). Но, как вы сами понимаете, Румыния и Эстония - это не Франция. Средняя зарплата во Франции достигает 1800 евро. Не стоит забывать и о российских ценах на недвижимость (настоящее национальное бедствие), которые значительно выше, чем во Франции! Все это, конечно, верно с точки зрения чистой математики.
Тем не менее, с другими экономическими показателями в России дела обстоят гораздо лучше. Возьмем хотя бы бедность. С 2000 по 2009 год доля людей, живущих за чертой бедности, сократилась с 29% до 15% населения.
Во Франции же уровень бедности, который составлял 6,2% в 2001 году накануне перехода на евро, сегодня достигает 13,7%. Половина граждан страны в 2009 году получала меньше 1500 евро в месяц, что по французским меркам совсем не много. Еще один показатель - это безработица. В России в настоящий момент она не превышает 7% экономически активного населения, тогда как во Франции равняется 12% в целом и почти 25% среди людей, моложе 24 лет.
Наконец, можно ли вообще объективно сравнивать уровни жизни?
Ведь вполне возможно, что 500 евро в Омске имеют ту же покупательную способность, что и 1500 евро в Бордо. Другой пример, будете ли вы в Париже богаче, чем в Москве, имея в кармане, скажем, 1000 евро? Разумеется, нет. В 2009 году Россия даже обошла Францию в индексе покупательной способности национальной валюты Всемирного банка.
Однако эта статистика не говорит всего. Во Франции эти цифры корректируются такими явлениями, как временное трудоустройство, неполная занятость и задолженность, которые расцвели пышным цветом за последние годы и являются показателями общих проблем. Хотя, конечно, во Франции щедрая система социальной помощи не оставляет без финансовой поддержки оказавшихся без средств к существованию людей.
Пока еще не оставляет, так как в настоящий момент ведется активное обсуждение стоимости подобной системы (дефицит в 23 миллиарда евро в 2010 году), и вполне вероятно, что экономический кризис положит конец французскому «социальному государству» (имеется в виду вмешательство государства в экономическую и социальную жизнь, прим.ред.).
И что произойдет, если власть не сможет дать работу всем этим людям? Известно ли россиянам, что задолженность французского государства такова, что каждый новорожденный уже должен 25 000 евро? В России же ситуация обратная, и нередки случаи, когда реальные доходы превышают зарплаты, так как у многих россиян есть вторая работа параллельно основной.
Все это оказывается возможным в достаточно гибкой и динамичной экономике России. Экономики, у которой нет долгов, но есть огромные финансовые резервы. Ожидаемый рост экономики России в два-три ближайших года является самым высоким в Европе и предметом зависти любого правительства зоны евро. Судя по всему, Россия находится сейчас в фазе подъема, тогда как многие европейские страны, в том числе Франция, скорее уже входят в фазу упадка.
Представим, что в ближайшие десять лет тенденция сохранится, что в России будут расти зарплаты и отступать бедность, тогда как во Франции мы столкнемся с обратным явлением. Так будут ли мои российские друзья говорить то же самое в 2020 году?
Со своей стороны, мне кажется, что оценку уровня жизни нельзя проводить исключительно на основе линейных экономических показателей. Ощущение того, что будущее будет лучше, чем прошлое, позволило россиянам не сожалеть о прошлом и не бояться будущего. Наоборот, французы, которые помнят о беззаботном времени «славного тридцатилетия» (период экономического подъема с 1945 года до нефтяного кризиса 1973 года), не перестают говорить о нем как о безвозвратно ушедшем золотом веке. Ухудшение экономической, социальной и личностной ситуации привело к тому, что сегодня французы больше не могут спокойно смотреть в будущее.
В субботу вечером я отправился в расположенный неподалеку от дома ресторан «Рио Гранде», и погрузился в эти размышления, наблюдая за посетителями. Завсегдатаи танцевали под звуки русского рока 1970-х годов независимо от возраста и социального положения.
Уточню, что речь идет о классическом спальном районе, который расположен на конечной станции метро. У людей был достаточно счастливый и беззаботный вид, и я пришел к выводу, что это общее чувство безопасности и уверенности и можно считать основным показателем реального уровня жизни. И по этому показателю Россия 2010 года, бесспорно, занимает одно из первых мест во всей Европе.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
У танцующих русских в ресторане одного из спальных московских районов был счастливый и беззаботный вид, и я пришел к выводу, что это общее чувство безопасности и уверенности и можно считать основным показателем реального уровня жизни. И по этому показателю Россия, бесспорно, занимает одно из первых мест во всей Европе.
