Над восточным болотом

Польшу, которая вдруг поверила в собственную исключительность в диалоге России с Западом, все труднее нести старую ношу - подтягивание своих восточных соседей к европейским стандартам.

Влиятельный английский еженедельник The Economist, анализируя нынешнюю ситуацию на Востоке Европы, подшутил над Польшей карикатурой: белый орленок (символом страны является белый орел) водит хоровод с российским медведем и немецким черным орлом. Это довольно рискованная и неуверенная игра, однако для польского правительства и президента внешне вполне результативна: в начале декабря Варшаву впервые за восемь лет посетил российский президент, и польские СМИ вполне серьезно начали обсуждать, «что же мы можем России предложить». Вместо того, чтобы соблюсти дистанцию, глава Польши Бронислав Коморовський заявил, что о «перезагрузке» польско-российских отношений говорить рано. И сказал он это уже в Вашингтоне, договариваясь о размещении в Польше с 2013 года элементов европейской системы ПРО, что особенно раздражало Кремль. Дружба дружбой, а служба службой. Как ни парадоксально, в заложников этой игры постепенно превращается шестерка государств Восточного партнерства - инициативы специальных отношений ЕС с Украиной, Молдовой, Беларусью и странами Южного Кавказа. К сожалению, как это характерно для настоящего буфера, то бишь болота, за исключением Грузии и, возможно, Молдовы, лидеров названных государств не интересует, какую политику вершат над их головами руководители Кремля со своими друзьями из Берлина и Парижа.

«Рация состояния»

Это польское выражение можно перевести как «государственный интерес», однако перевод будет весьма неточным. Кроме извечных интересов в поведении страны должен был бы найтись смысл, который не вредил бы образу за рубежом и помогал поддерживать внутреннюю стабильность. Имеет ли Украина преимущество в системе координат Польши? Наша страна не реформируется, не демократизируется, по собственной инициативе отказалась от НАТО и отдалила перспективу вступления в Евросоюз, то есть ведет себя как настоящее буферное государство - большое и нестабильное. В слове «буфер» не было бы ничего плохого, если бы он был предсказуемым, в нашем случае прозападным и проевропейским. Поэтому некоторые польские аналитики, несмотря на сентиментальное отношение к своим украинским и белорусским соседям, начинают относиться к Украине как к буферу в его отрицательном значении. Например, бывший заместитель послов Польши в Москве и Киеве, а ныне фактически назначенный послом в Минске Лешек Шерепка воспринимает страны между Россией и Европой как неопределенный буфер с «большой русской диаспорой». Несмотря на то что эта позиция выгодна прежде всего Москве, объясняется она просто: польская восточная политика - это прежде всего «комплекс отношений с Россией», а отношения с Украиной или Белоруссией «всего лишь» отношения между соседями.

Конечно, в Польше не все так думают, но альтернативой является немногим более утешительный для Украины подход «независимость этих государств (постсоветских) важнее, чем демократия в них», озвученный на ежегодной вроцлавской конференции «Польская восточная политика» евродепутатом Конрадом Шиманским. Что это значит? Что в таком случае Варшава готова будет поддержать любой режим в Киеве вроде лукашенковского только потому, что он будет оказывать видимость границы на Хуторе Михайловском. Неудивительно, что на сегодня наиболее вероятной для привлечения в европейскую орбиту ценностей называют ... Молдову.

Российское мерило

Отношение Польши и ЕС в целом к восточным соседям меняется не в их пользу под влиянием российского фактора. Сейчас фактор «взаимопонимания с Россией» зачастую в Польше начал заслонять стремление в поддержке Украины. Впрочем, поляки, которые приняли закон об учреждении Центра польско-российского диалога и взаимопонимания, должны помнить, что одноразовое разрешение на показ в России фильма «Катынь» или позиция сознательной русской интеллигенции еще не означает кардинальных изменений в польско-российских отношениях на общественном уровне. Кремль финансирует съемки откровенно антипольских фильмов «1612» или «Тарас Бульба» и приказывает писать в учебниках о Михаиле Горбачеве как о неудачнике, который «все потерял» (читай - и в Восточной Европе). В реальности российская Генпрокуратура отказывается реабилитировать расстрелянных в Катыни и других местах СССР польских офицеров, а передавая с помпой «новые тома катынских дел», русские ни словом не обмолвятся о том, где лежат остальные расстрелянные 4 тыс. офицеров из «катынского» списка.

Польша, пытаясь улучшить отношения с Россией, очевидно, сама не знает, как это делать. Бывший ее посол в Москве Станислав Цесек в комментарии для журнала Polityka даже признает, что для многих россиян термин «объединение» непонятен, они не видят в нем смысла. Зато экс-посол наивно надеется, что России может быть полезным польское «ноу-хау» - опыт выхода из посткоммунистической ситуации. Наверное, риторика Медведева относительно так называемой модернизации многим еще кажется искренней. Трезвые же голоса в Польше уверяют, что все потуги РФ замылить ей глаза видимостью исторического диалога, открытостью рынка для польских товаров сводится к одному: минимизировать попытки Польши что-либо изменить в сознании своих восточных соседей, прежде всего, украинских, а также убрать барьер для экономической экспансии и газового диктата России на территории Европы.

Теперь же, когда США и НАТО не боятся вывозить через Россию войска из Афганистана, министр иностранных дел Польши Радослав Сикорский, которому прочили пост генсека НАТО, пытается оправдаться. WikiLeaks обнародовал его заявление времен Грузинской войны, в которой он обозвал НАТО «беззубым политическим клубом» и сказал, что «Польша не потерпит, если грузинский сценарий будет повторяться в Украине». Сикорский теперь заявляет, что, мол, его «американцы плохо поняли» и если он это и говорил, то потому, что Путин в Бухаресте пригрозил: в случае вступления Украины в НАТО «это государство перестанет существовать». Впрочем, среди мыслящих поляков еще есть подобные Пшемиславу Журавскому-Граевскому, бывшему эксперту по восточной политике фракции Европейской народной партии Европарламента, который в своей книге «Геополитика - сила - желание» пишет: «Политический союз Польши с Украиной - это требование нашего государственного интереса. Независимость Киева можно сравнивать с участием Польши в НАТО, и это имеет большую ценность ».

Бедные потому, что глупые

При помощи хитростей дипломатии, грантовых программ обмена опытом, стипендиальных фондов вытаскивать за уши Украину, Молдову, Беларусь как восточных партнеров самой Польше не под силу. Это то же самое, что спасение китов, считает аналитик Бартоломей Сенкевич из Польского института международных дел. «Жолибожский» романтизм отступает (Жолибож - интеллигентский район в Варшаве, где росли братья Качиньские и жил приятель Украине Яцек Куронь), а на его место приходит привезенный из эмиграции Радославом Сикорским прагматизм. Если кому-то может показаться, что «Украину разлюбили» после смерти Леха Качиньского, то это будет как упрощением, так и самообманом. Польша - республика, где президент выполняет представительские функции. Когда Лех Качиньский принимал под свой патронат Фестиваль культуры украинского меньшинства в Сопоте и ездил вместе с Виктором Ющенко открывать очередной памятник жертвам польско-украинского конфликта 1943-1947 годов, представители его партии обвиняли главу государства в предательстве.

Так что дело в самой Украине. Заместитель министра иностранных дел Польши Кшиштоф Становский отмечает, что, приезжая в еще оранжевый Киев, он и его сотрудники зачастую не понимали значения многих вещей, например, широкого обмена университетской молодежью. Евроинтеграция Украины и ее постсоветских соседей сводится к обсуждению тематики следующих саммитов и того, кто за них заплатит.
Немецкий эксперт по восточноевропейским делам Корнелиус Охманн констатирует: «Если я несколько лет и был большим сторонником инициативы Восточного партнерства, поддерживал его на всех форумах, то теперь можно утверждать, что делать его не для кого и ни с кем».

Опрос польского Института публичных дел:

82% украинцев считают Польшу дружественной страной,
7% скорее дружественной, чем недружественной,
9% - недружественной

Перевод: Антон Ефремов