Регион Центральной Азии всегда был в фокусе политической дискуссии, но в последнее время он обретает новое значение, так как геополитическое противостояние вышло на новый уровень. Китай обретает ведущие экономические и геоэкономические позиции в Центральной Азии, создав энергокоммуникационную инфраструктуру и имея намерения развивать ее, с ориентацией на свои интересы. США и энергетические компании западных стран все еще не сумели утвердить свои позиции в регионе и только пытаются направить казахстанскую нефть и туркменский газ в западном направлении. Россия не добилась каких-либо преимуществ в энергетической сфере региона, столкнувшись со стремлением Казахстана и Туркменистана разнообразить маршруты экспорта энергоресурсов.
В неэнергетической сфере экономики Китай также все более обретает преимущественное влияние. В политической и военной сферах ни Россия, ни США не сумели добиться доминирующих позиций. США постоянно сталкиваются с проблемами утверждения своего военного базирования, а Россия все еще испытывает неуверенность в части функционирования военного блока ОДКБ. Китай, практически, не демонстрирует своих политических и военных интересов в Центральной Азии, что в еще большей мере придает эффективность китайской экспансии.
Казахстан – наиболее богатое и успешное государство региона, стремящееся к некоторому лидерству, обладает огромными минеральными и аграрными ресурсами, но продолжает опасаться Китая, несмотря на тесное сотрудничество. Узбекистан столкнулся с проблемой, когда политические амбиции пришли в противоречие с реальными экономическими и военными возможностями. Перед Киргизией стоит задача сохранения целостности государства, и она нуждается в очень сильной экономической и военно-оперативной опеке. Туркменистан пытается сбалансировать свои отношения с ведущими государствами региона и мира, испытывает не меньше опасений в отношении внешних вызовов. Таджикистан постоянно сталкивается с проблемами в отношениях с Узбекистаном и рассматривает ситуацию в Афганистане как непосредственную угрозу.
Помимо США, России и Китая, в регионе проявляются амбиции и интересы Турции и Ирана, которые все еще не выработали целостной и последовательной политики в отношении региона, понимая, что они не обладают необходимыми ресурсами для абсорбции региона. Вместе с тем, Таджикистан, так или иначе, окажется в зоне сильного влияния Ирана, потому что в условиях столь проблемного положения эта иранская страна не может надеяться только на поддержку России и США. Турции вряд ли удастся установить сильное влияние в регионе, но определенное «почетное» место она здесь займет и попытается определить реалистичные формат и рамки своего присутствия. Наряду с этими «центрами силы», в Центральной Азии определенную роль играют ЕС и Индия, но в гораздо меньшей мере.
Центральная Азия продолжает оставаться регионом экстенсивного экономического развития, что обусловливает ее роль как сугубо сырьевой зоны, что рано или поздно приведет к нарастанию внутренних социальных и политических проблем.
Создание ШОС (Шанхайская Организация Сотрудничества) только очень короткое время вызывало обеспокоенность США, и очень быстро американцы поняли, что данный альянс носит весьма неопределенный и неустойчивый характер и отражает общую историческую особенность российско-китайских отношений, которые всегда имели волнообразный характер, не отличались долговременной стабильностью. Данная аналитическая предпосылка была заложена в политике США, независимо от позиций администрации в отношении российско-китайских отношений, и сейчас выясняется, что эта установка была вполне справедливой и верной.
Вместе с тем, новые тенденции в американо-российских отношениях не могут не беспокоить китайцев, которые понимают, что, возможно, увлеклись евразийским вектором своей политики, и им придется в какой-то мере выбирать, какие приоритеты предпочесть на тех или иных внешнеполитических направлениях. Имеются признаки того, что китайцы решили позаботиться об уравновешивании отношений с Россией и США, тем более, что и американцы подают сигналы Китаю о том, что пришло время выяснить основные вопросы в их взаимоотношениях.
В настоящее время США связаны с Китаем экономически как ни один другой «центр силы», за исключением Европы. От экономических взаимоотношений Китая и США зависит не только их благополучие, но и глобальная безопасность, и никакие перспективы в части получения ресурсов России не могут перекрыть значимость для Китая отношений с США. Это можно было предугадать, но российские политики продолжали «хвастать» успехом по поводу создания ШОС и не хотели видеть игрового момента в отношениях России – США – Китая.
Наряду с этим, Россия в последнее время делала робкие попытки в направлении ограничения роли Китая в Центральной Азии, пытаясь убедить Казахстан и другие страны в необходимости недопущения столь преимущественного присутствия Китая в экономике региона. Между тем, это не принесло никаких результатов, и Казахстан, и Туркменистан не стали ограничивать участие Китая в экспорте их ресурсов нефти и газа, и сейчас рассматриваются новые проекты энергетических коммуникаций.
Китай не мог не отреагировать на эти попытки России, так как он рассматривает Центральную Азию как наиболее доступный и приемлемый регион для получения нефти, газа, цветных и легирующих металлов и другого сырья, которого хватит китайской промышленности на несколько десятилетий. При этом, если ранее США видели в экспансии Китая в Центральной Азии большую угрозу своей безопасности и фактор усиления Китая, то сейчас можно предположить, что американцы пересмотрели свою стратегию и пытаются договориться с китайцами по поводу использования ресурсов региона. Для этого имеются несколько аргументов.
США не заинтересованы в непосредственном получении ресурсов Центральной Азии для своих собственных нужд - регион слишком далек от Северной Америки и для транспортировки ресурсов. Экспансия Китая в Центральную Азию, так или иначе, приведет к столкновению его с Россией, а также с исламскими державами, что через некоторое время позволит США сделать свою - более эффективную и предметную игру. Несмотря на то, что Китай долгое время имел интересы в отношении Пакистана, нынешняя ситуация стала столь угрожающей, что, возможно, Китай стал заинтересован в гашении очагов угроз и рисков со стороны Пакистана. США и Китай вполне могли договориться по многим вопросам в связи с совпадением интересов по Пакистану, который разваливается как государство, что станет угрозой в большей мере не для США, а для Китая.
«Уступка» США Китаю Центральной Азии позволит договориться с ним по некоторым направлениям, на которых Китай предполагает усиление своего присутствия, прежде всего, по Африке. Кроме того, за последнее время США удалось, в неком «тихом режиме», создать определенный «пояс безопасности», который охватывает Китай со стороны Тихого океана, Дальнего Востока и Юго-Восточной Азии. Китай ощутил значение этого «пояса» и понял, что это может стать серьезным ограничением в его развитии.
В американской аналитике немало статей, содержащих рассуждения на тему, нужна ли США Центральная Азия, каковы могут быть задачи и политика Вашингтона в этом регионе. Эти рассуждения не новы, но именно в данный момент, когда американские военные делают высказывания, что США, возможно, «останутся в Афганистане навсегда», а положение в Пакистане все более усложняется, и трудно сказать, имеют ли американские политики и стратеги ясные представления, что ожидает американцев в Центральной и Южной Азии.
Афганистан становится все менее доступным посредством пакистанских коммуникаций, Пакистан из плохо управляемой страны становится неуправляемой территорией, и США пытаются объяснить всем заинтересованным «центрам силы», что очень скоро всем им придется столкнуться с непосредственными угрозами, исходящими от Пакистана. Главной задачей США является осуществление превентивных мер по вывозу из Пакистана 60 атомных боезарядов, после чего американцы станут проводить в отношении этой страны несколько иную политику, то есть, политику сдерживания и стороннего наблюдения за кипящим котлом.
Несмотря на то, что по пакистанским маршрутам в Афганистан доставляется до двух третей или трех четвертей всех военных грузов, Центральная Азия остается важнейшим направлением перевозки для нужд американской армии и НАТО в Афганистане. Трудно представить, что центрально-азиатские маршруты утратят свою значимость для целей афганской операции. Несмотря на то, что Южный Кавказ в какой-то мере утратил свою значимость, но и он остается важным в части выполнения этих задач. Договоренности США и России по поводу использования российских коммуникаций в направлении Афганистана также усиливают значение Центральной Азии, и нужно в этих условиях понять, какова роль этого региона в долгосрочных планах США.
По нашему мнению, США двигаются в направлении разработки длительной по времени стратегии, которая позволила бы не только успешно использовать коммуникации Центральной Азии, но и консолидировать усилия многих государств, прежде всего, России и Китая в направлении сдерживания угроз, исходящих от Афганско-Пакистанского «полигона», или очага мировой брутальности.
Возрастающая неуправляемость Пакистана все более становится непосредственной угрозой для государств Азии, в том числе Ирана, который очень скоро столкнется с огромной опасностью большой войны с исламским радикализмом. Иран, будучи сам по себе неагрессивным государством и находящимся в глубокой обороне, благодаря солидарности государств Запада, России и многих исламских государств, станет весьма заинтересован в противодействии угрозам, исходящим от Пакистана. При этом, вряд ли Турция позволит вовлечь себя в эту совершенно чуждую для нее игру и займет нейтральную позицию, наблюдая за проблемами своих противников и соперников. Данная стратегия США будет означать некое функциональное разделение влияния в Центральной Азии. Россия станет осуществлять «общее операционное управление» вопросами безопасности, Китай пока заинтересован в получении ресурсов, а США заинтересованы в стабильном функционировании военных баз и коммуникаций, военного транзита.
Данное функциональное разделение «зон» влияния уже сложилось в регионе, и, видимо, получит дальнейшее развитие. Однако, как бы ни были оптимистичны американские предположения в отношении регионов, в целом в мире происходят процессы, не оставляющие сомнений в намерениях Китая по продолжению глобальной экономической экспансии.
Наряду с сильным внешним влиянием, в Центральной Азии происходят новые процессы, которые связаны с амбициями местных элит и тяжелым социально-экономическим положением. Народы региона долгое время проявляли терпение и умеренность в выражении своего недовольства, в том числе, в части межэтнических отношениях. Но происходят события, которые демонстрируют попытки «привязать», прежде всего, Узбекистан к проблемам соседних с ним стран.
Узбекистан, быть может - самое амбициозное и поэтому наиболее не удобное в отношениях государство буквально для всех мировых и региональных «центров силы». Для оказания влияния и воздействия на Узбекистан необходимо инициировать различного рода массовые беспорядки, возмущения социального и этнополитического характера. Причем, в этом заинтересованы все внешние силы, пытающиеся обозначить свою значимость в регионе.
Наряду с Узбекистаном, причиной системного кризиса в регионе станет таджикская проблема, имея в виду, что таджикский этнос разделен на три основные части, ареал расселения которого распространен на Узбекистан и Афганистан. Возможно, возникнут проблемы между Туркменистаном и Ираном, а также между Таджикистаном и Афганистаном. То есть, наряду с мощным внешним влиянием, в Центральной Азии нарастают факторы внутреннего кризиса.
(Статья публикуется с сокращениями)
