Самый яркий месяц для Путина — декабрь

У Владимира Путина выдался, как выражаются мои коллеги, «год приключений». Он произвел впечатление на Россию и развлек весь остальной мир, покатавшись на мотоцикле, поохотившись на китов, потушив пожары — и кокетливо похлопав ресницами в ответ на вопросы о наличии или отсутствии у него политических амбиций на 2012 год. Но самое характерное случилось в последние годы и недели уходящего года, и тогда российский премьер-министр вновь показал более знакомые нам и более мрачные стороны своей личности.

Не хочу сказать, что дело только в вынесенном в четверг суровом приговоре (13,5 лет тюремного заключения) олигарху Михаилу Ходорковскому (с учетом уже отбытого срока ему придется просидеть в тюрьме до 2017 года), который говорит скорее о стратегии Путина в преддверии попытки переизбрания, чем о какой-то неприкрытой продажности с его стороны. Нет, самым поучительным событием 2010 года стало то, как он в декабре подружился с пользующимися пугающим влиянием на улице расистами — эту тенденцию к экстремизму Путин начал сам, а теперь изо всех сил пытается не отстать от нее. Декабрь Путина говорит о том, что сейчас, по крайней мере, Россия предпочитает роль не внушающего доверия аутсайдера.

Наблюдая за Россией, важно не забывать расчищать себе дорогу, чтобы не заблудиться. К примеру — несмотря на возбужденные разговоры о гражданских правах и на заключение нового договора СНВ, Россия не представляет угрозы безопасности ни для США, ни для НАТО. Конечно, в России жертвы и их защитники по-прежнему внезапно сами оказываются виноватыми, о чем очень трогательно пишет Клиффорд Леви (Clifford Levy) из New York Times об Олеге Орлове и о том, как он защищал убитую защитницу прав чеченцев Наталью Эстемирову. Но если Китай строит такой флот, который действительно бросит вызов господству США в Индийском океане и на океанских маршрутах, то Россия в военном плане не опасна для США вообще. Критики продолжают ругать новый СНВ, дескать, договор о ядерном разоружении ослабляет противоракетную оборону, но на самом деле все наоборот: Москва предлагает (и нам надо принимать это предложение) на партнерской основе создать мощнейший противоракетной «зонтик», покрывающий собой весь евроазиатский материк. Конечно, есть серьезные сомнения, что подобная технология в обозримом будущем будет работать, как мы уже писали раньше, но это не повод отказываться сейчас от увеличения сферы кооперации между НАТО и Россией.

Конечно, не стоит расстраиваться и из-за второго из событий этого года, связанных с Россией, а именно — из-за разоблачения и выдворения из США одиннадцати внедренных Россией тайных агентов, одна из которых стала в России звездой глянцевых журналов. В присутствии агентов иностранной разведки страны и органы контрразведки зачастую начинают нервничать, особенно тогда, когда они работают не в посольствах, а оказывают услуги по финансовому планированию, продают турпутевки, торгуют недвижимостью. Но разве же конкретно от этой группы исходила какая-нибудь опасность? Путин встретил их как национальных героев, а потом, выступая в декабре на передаче Ларри Кинга, сказал, что их внедрили «с целью активной деятельностью во время кризиса и в то время, когда дипломатические отношения временно прекращаются, когда прочие методы разведки оказываются неэффективными, а иногда и невозможными». Но разведка в области недвижимости и отдыха за границей нас не волнует.

С другой стороны, почти ни одно из связанных с Россией событий не привлекало столько внимания, как суд над Ходорковским. Госсекретарь США Хиллари Клинтон и министр иностранных дел Германии Гидо Вестервелле (Guido Westerwelle) утверждают, что из-за того, что миллиардера осудили в очередной раз, пострадал деловой климат в России, о чем пишут Хенри Майер (Henry Meyer) и Анна Ширяевская из Bloomberg. Председатель специального комитета по международным делам при британском парламенте Ричард Оттэуэй (Richard Ottaway) заявил, что результат суда «повлек за собой серьезные последствия с точки зрения уверенности иностранных инвесторов и с точки зрения британской инвестиционной деятельности в России».

Но точно ли это так? Я лично ни разу не замечал поддающихся измерению экономических последствий длящихся годами в России убийств и злоупотреблений в бизнесе. Если бы Ходорковского освободили сейчас, в России все равно было бы паршиво заниматься бизнесом, если только вы не профессионал в обращении с экономической, финансовой и судебной системами. Как заявил на прошлой неделе титан бизнеса Виктор Потанин, в России можно заниматься бизнесом до тех пор, покуда вы суровы, сильны и имеете хорошие связи.

«Чтобы заниматься бизнесом, надо иметь могущественного партнера — либо крупную компанию, либо власти», — сказал Потанин. Но даже этого может быть недостаточно, и мы это поняли в декабре, когда гигант розничной торговли Wal-Mart прекратил работу в России, хотя начал ее всего пару лет назад.

Это очень важно и очень забавно, что Россия сейчас представляется более привлекательной, чем страна с самой успешной в современном мире экономической моделью. В отличие от Китая, к примеру, General Electric смогла на этой неделе заключить с Россией сделку на поставки генераторного оборудования с многомиллиардным потенциалом, причем она может быть уверена, что у нее не будут воровать технологии и что не будет создана конкурирующая компания, которая перехватит у нее клиентов в глобальных масштабах (одна из причин этому — что у России при всем желании воровать западные технологии для этого нет того нужного, что было при Сталине). Западные нефтяные и газовые компании будут валом валить в Россию вне зависимости от того, что часть их собственности у них будут воровать, потому что к такому риску они уже привыкли.

Так что раз безопасность не составляет проблемы, а западные предприниматели вовсе необязательно волнуются из-за грубого обращения с Ходорковским, то надо ли думать, что путинская Россия представляет угрозу для внешнего мира? В целом — да; и дело в том, что в декабре в Москве прошла волна насилия на расовой почве. Подобная деятельность легко может стать дестабилизирующим фактором, из-за которого может начаться аналогичное поведение и за границами России.

11 декабря возле Кремля собралось около пяти тысяч скинхедов и футбольных болельщиков и устроило свирепую акцию преследования всех, кто не имел славянской внешности. Они нападали на прохожих, не проходивших подобную проверку, а когда вмешались малочисленные милиционеры, устроили нападения с помощью «петард, ножей и металлических прутьев», как писал в Financial Times Чарльз Клоувер (Charles Clover); заметим, что в декабре Клоувер угодил в гущу движения российских скинхедов и написал прекрасную статью в FT Magazine.

Обыкновенно подобные группировки образуются во всем мире как официально управляемые предприятия, а потом зачастую начинают сами управлять своими создателями. Лучший пример — ситуация в Пакистане. В 1970-х годах тогдашний премьер Зульфикар Али Бхутто направил Пакистан на пусть исламского активизма, считая, что это такой творческий подход к местной политике. Его наследник и палач генерал Зия-уль-Хак продолжил дело Бхутто и создал движения воинствующих исламистов и националистов, которые сейчас угрожают и Афганистану, и самому Пакистану.
 
А как пишет в Global Post Мириам Элдер (Miriam Elder), Путин основал националистические движения «Наши» и «Молодая гвардия» в ответ на «оранжевую революцию» 2004 года на Украине, подготовив и идеологически обработав тысячи молодых россиян, чтобы применять их как силу в уличной борьбе против любого противника. Мотивом стало «применение национализма для заполнения идеологического вакуума, образовавшегося из-за распада Советского Союза», как пишет Элдер.

Но кто теперь главный — неясно. Вот что написал на прошлой неделе Клоувер:

«Последние двадцать лет движение ультраправых в России могло вызвать разве что любопытство; они служили пищей для рыдающих ученых, пишущих труды о «Веймарской России Но теперь, после самых страшных беспорядков на этнической почве, случавшихся в России после падения Советского Союза, это некогда маргинальное (хоть и склонное к насилию) движение внезапно преобразилось и стало молодой, наводящей ужас политической силой. В ходе беспорядков, охвативших страну в последние две недели, московские банды расистов в очень краткие сроки мобилизовали тысячи сторонников ... открыто бросив вызов руководству государства».

Протесты 11 декабря частично были вызваны совершенным пятью днями ранее убийством Егора Свиридова — двадцативосьмилетнего российского футбольного фаната, которого убили дагестанцы, болевшие за другую команду. Путин попытался воспользоваться этим феноменом, посетив могилу Свиридова и одновременно призвав всех избегать межэтнического насилия и сделав не оставляющее ни у кого сомнений внушение: если проблемы будут продолжаться, то количество мигрантов неславянского происхождения в Москве будет ограничено».

То есть охота на китов и тушение пожаров делались для смеха, а бандиты на улицах — нет.