На пути к неизбежному краху?

По окончании холодной войны одно советское должностное лицо выразило свое сочувствие победителям: «Вы потеряли Вашего Абсолютного противника, так что будьте начеку!». Можно подумать, что дипломаты и политики не преследовали всегда несколько целей одновременно. Разумеется, политика любого тоталитарного государства, если этот тоталитаризм действительно абсолютный, направлена на одну конкретную цель, будь то американский империализм, иудо-большевизм, сионизм, диссиденты или любой другой противник, доставшийся по наследству. Демократические движения, напротив, стремятся избегать ограничений и навязывания какой-то одной идеи. В период с 1945 по 1989 год человек западного мира, даже рискуя вызвать негодование ярых приверженцев свободного мира, мог одновременно критиковать коммунистических диктаторов, колониальные войны, коррумпированную чиновничью верхушку, твердолобых консерваторов и т.д. По прошествии 20 лет возникает ощущение, что предостережение советского представителя было верным, и нам необходимо найти нового козла отпущения.

Предвыборная президентская кампания во Франции начинается не очень удачно. Летом 2010 французское руководство решило разобраться с цыганами и направило силы жандармерии и бульдозеры, которые снесли их жалкие лачуги. А телекамеры в это время запечатлевали раздавленные детские игрушки, изуродованные холодильники, грустное и достойное выражение на лицах беднейших из бедных. 15.000 цыган, которые вели кочевой образ жизни на французской земле, оказывается, поставили под угрозу безопасность всей республики! Ультраправые тут же воспользовались образовавшей моральной нишей и провозгласили, что «занятые» мусульманами участки улиц в Париже (всего около 20) во время пятничного намаза представляют собой неслыханный вызов всей стране. Мусульмане ссылались на отсутствие (что соответствует действительности) закрытых культовых помещений.

Будучи убежденным мирянином, не испытывающим особой тяги к религии, у меня этот еженедельный спектакль вызывает удивление. У каждого свои предпочтения. Одним нравятся блондинки, а другим – блондины. Кто-то поклоняется Иисусу, а кто-то – Магомету или Иегове. Одни любят рыбный суп, другие – пралине, а лично я обожаю шоколад. Пусть каждый решает это для себя! Однако никто не имеет права навязывать свои воззрения и пристрастия тем, кто их не разделяет. То есть, пусть будут построены необходимые мечети и немедленно расчищены незаконно занятые участки улиц!

Запрещать представителям второй по численности религии во Франции удовлетворять свои духовные потребности - значит вести себя подобно пожарным, страдающим пироманией. Те, кто выступают против использования улицы в богослужебных целях, как ни странно, также противодействуют строительству соответствующим образом оборудованных культовых помещений (с минаретом или без него, в зависимости от распоряжений муниципальных органов власти). Они требуют соблюдения принципа взаимности: пока христианские церкви запрещены в Саудовской Аравии, мы будем выступать против строительства мечетей в своей стране. Если следовать этой логике, тогда, стало быть, надо отрубать правую руку ворам, побивать камнями блудниц, вешать гомосексуалистов, потому что так заведено в некоторых странах? Зуб за зуб, око за око? Только не это!

Светская терпимость, это замечательное европейское нововведение, направлена на обеспечение совместного проживания людей разного образа мысли и цвета кожи. Если другие страны предпочитают придерживаться ограничений и единообразия, то тем хуже для них, и мы ни в коем случае не должны вдохновляться их примером.

Характерной особенностью Старого Света является то, что на практике все религии там находятся в меньшинстве и будут продолжать в нем оставаться. Папа Римский Иоанн Павел II с отчаянием и предельной четкостью завил, что «европейцы живут так, как будто Бога не существует». Его преемник это подтверждает, обвиняя во всем «релятивизм», господствующий в городах и сельской местности. Веротерпимость преобладает, хотя ее считают одной из новых форм варварства. Она одинаково ровно относится ко всем религиям и «антирелигиям», не отдавая предпочтения ни одной из них. Хотя это и неприятно для убежденных сторонников истинной веры, европейцы в своей массе отвергают религиозные войны и агрессивный прозелитизм. И в случае с мусульманами тоже? В наших странах – да.

Давайте рассмотрим это на примере Франции. Если 17% ее граждан исповедующих ислам заявляют о себе как о приверженцах пятничного намаза, это означает, что остальные 83% проявляют безразличие к данному вопросу. Вскоре после беспорядков в пригородах Парижа в 2005 году (которые к исламу не имели никакого отношения) и публикации скандальных карикатур на пророка Магомета был проведен международный опрос общественного мнения. Его результаты показали, что французские мусульмане в наибольшей степени соответствуют западным нормам: 91% из них положительно отзываются о христианах и 71% - об иудеях. Это единственный случай в мире, когда положительные ответы преобладали над отрицательными; 72% практикующих мусульман не отмечали какого-либо конфликта между своей верой и жизнью в обществе, склонному к агностицизму (The Pew Global Attitudes Prospect, 2006).  Если говорить в более общем плане, то сравнительный анализ, проведенный Harris Corporation, указывает на то, что французы предоставляют наиболее благоприятные условия иммигрантам (International Herald Tribune, 25 мая 2007 года). Многие признаки (конечно, подверженные возможным изменениям) ставят под сомнение якобы невозможность разрешения проблем, вызванных иммиграцией. Если предвыборная кампания будет проходить под лозунгами борьбы с исламизацией т понаехавшими чужаками, то правые расчистят дорогу к власти Национальному Фронту (НФ), а левые угодят в ловушку.

Возможно ли, чтобы НФ ставил правильные вопросы и при том давал ложные ответы? Нет. Его злопыхательские вопросы столь же опасны, сколь и их несоразмерные ответы. Надо либо самим быть одержимыми, либо вознамериться заразить одержимостью избирателей, чтобы во всеуслышание заявить, что в иммиграции лежит корень всех наших бед, забывая о безработице среди молодежи, прекращении экономического роста и невеселых перспективах европейской валюты и всего Евросоюза. И хотя вслух об этом никто не говорит, с чего это вдруг окажется неподверженным воздействию коррупции всемирного масштаба целый континент, потребляющий ресурсы государств бандитского толка (как, например, Россия), беспринципных и авторитарных (как Китай),  исламских, разбогатевших благодаря потоку нефтедолларов, или марксистских, живущих за счет торговли наркотиками? Или и тех и других? Будущее определяется не в парижских кварталах и не путем сноса самодельных хибар, в которых ютятся бедняки.

Подобного рода действия очерняют политику. Раньше, для борьбы со злыми духами в соломенные фигурки втыкали иголки.  Сегодня, пять миллионов финнов осуждают свое правительство за то, что оно привлекло в страну восемь тысяч сомалийских рабочих. Фаворитами опросов общественного мнения и чемпионами книжных тиражей являются два-три немецких банкира, считающих, что Европа отдала себя в руки религиозных фанатиков. После 500 лет демократического и достойного сосуществования, за которые были изобретены молочный шоколад и «часы с кукушкой» (выражение актера Орсона Уэллеса, Orson Welles), Швейцария склоняется к запрету минаретов. В Вероне, богатейшей провинции Италии, Северная Лига запрещает нелегальным иммигрантам пользоваться государственными банками. И так далее и тому подобное. Не хватало только, чтобы Марин Ле Пен (Marine Le Pen) вновь озвучила бредовые идеи своего отца к вящей радости последователей OAS ( аббревиатура Organization de l'armée secrète –подпольная военно-террористическая организация, возникшая во Франции и Алжире в феврале 1961, ставившая своей целью не допустить предоставление независимости Алжиру) и негодяев из Аль-Каиды.

Так что же, будем капитулировать, не замечать реальных угроз и заниматься вымышленными конфликтами? Если политики будут демонизировать мечети и караваны, если республиканские правые позволят себя растоптать обезумевшим ультраправым, если демократические левые надеются вытащить каштаны из огня не выходя из своей интеллектуальной комы, то остается только посочувствовать Франции и Европе. Ваша судьба будет решаться в Пекине, Москве и Вашингтоне. И даже в Тегеране и Мекке.