Решение правительства сменить посла в России стало кульминацией недопонимания между канцелярией премьер-министра и Министерством иностранных дел, о чем сообщают осведомленные в этом вопросе источники.
Хотя официально посла Масахару Коно (Masaharu Kono) заменят на Тикахито Хараду (Chikahito Harada) не ранее конца весны, знающие люди расценивают решение о смене Коно как результат его неспособности предоставить Токио надежную информацию о визите 1 ноября российского президента Дмитрия Медведева на остров Кунашир. Этот остров входит в состав спорных Северных территорий.
Слабое взаимодействие между канцелярией премьер-министра и Министерством иностранных дел стало главной причиной растерянной и сбивчивой реакции правительства на дипломатический ход России, сообщают источники.
29 октября как в Японии, так и в России появились сообщения о том, что Медведев через несколько дней посетит Кунашир.
Однако высокопоставленный чиновник из Министерства иностранных дел в тот момент заявил следующее: «Хотя я и читал эти сообщения, у нас нет никакой информации. В любом случае, он туда не поедет. Я очень удивлюсь, если он так поступит».
Это произошло в тот самый день, когда премьер-министр Наото Кан (Naoto Kan) и министр иностранных дел Сэйдзи Маэхара (Seiji Maehara), находясь в Ханое, активно пытались получить информацию о том, почему китайский премьер Вэнь Цзябао (Wen Jiabao) внезапно отменил свою запланированную встречу с Каном.
30 октября в Ханой прилетел Медведев. Однако ни один человек из состава японской делегации не ощутил потребности связаться с кем-то с российской стороны, о чем сообщил высокопоставленный представитель МИД.
На самом деле, в составе японской делегации не было ни одного представителя МИД, отвечающего за отношения с Россией.
Основываясь на информации о том, что идут приготовления к поездке Медведева на Кунашир, Коно и его подчиненные из японского посольства в Москве 29 октября отправили в Токио дипломатическую телеграмму, в которой говорилось: «Существует возможность визита на Северные территории».
Представитель Министерства иностранных дел сказал, что такая важная информация обязательно должна была попасть в канцелярию премьер-министра. Но в министерстве все единодушно сходятся во мнении о том, что никто в канцелярии не обратил внимания на эту телеграмму, потому что МИД был занят китайскими делами.
«Возможно, представленная в канцелярию премьер-министра информация носила такой характер, что прочитавший ее чиновник, не являясь профессиональным дипломатом, не понял ее смысла, который заключался в том, что Медведев, скорее всего, поедет на острова», - заявил высокопоставленный представитель МИД.
Те, кто работает в канцелярии премьера, вспоминают, что 31 октября они запросили МИД о том, поедет Медведев на Северные территории или нет. Представитель министерства ответил, что президент туда не поедет.
На пресс-конференции 1 ноября, которая состоялась спустя несколько часов после посадки медведевского самолета на Кунашире, генеральный секретарь кабинета министров Иосито Сэнгоку (Yoshito Sengoku) сказал, что правительство не получало никакой «убедительной информации» о визите вплоть до его начала.
Источник в правительстве сообщил следующее: «Премьер-министр, генеральный секретарь кабинета министров и министр иностранных дел попали в неловкое положение» из-за отсутствия информации.
Коно отозвали в Японию, но похоже, что он лишь усугубил свое положение.
По словам источника из правительства, Коно, объясняя причины визита Медведева на Кунашир, говорил лишь о внутриполитической ситуации в России в связи с предстоящими президентскими выборами.
Вернувшись в Москву, Коно также заявил репортерам, что на полях ноябрьского форума АТЭС в Иокогаме может состояться встреча между Каном и Медведевым. Эти комментарии вызвали раздражение у высокопоставленных правительственных чиновников, поскольку время встречи еще не было окончательно согласовано.
Представитель МИД также заявил, что правительственные чиновники хотели получать не отфильтрованную информацию, а не избранные аналитические материалы министерства. Это было результатом обещания Демократической партии Японии о том, что инициативу в принятии политических решений будут брать на себя политики.
К сожалению, после того как Демократическая партия Японии взяла под свой контроль правительство, у Министерства иностранных дел стало меньше возможностей информировать руководителей государства.
Это и стало причиной слабого взаимодействия в выработке реакции правительства в ответ на визит Медведева на Кунашир.
В то же время, как заявил представитель МИД, Россия хотела устроить правительству Демократической партии Японии «сеанс шоковой терапии», считая, что оно весьма путано передает намерения официального Токио.
После прихода Демократической партии к власти в сентябре 2009 года, Россия начала колебаться, демонстрируя то большие надежды, то глубокое разочарование по территориальному вопросу из-за заявлений правительственных чиновников.
Давая повод для усиления надежд, бывший премьер-министр Юкио Хатояма (Yukio Hatoyama) заявил Медведеву во время встречи в сентябре 2009 года, что территориальный спор должно разрешить поколение их современников. Затем член нижней палаты парламента Мунео Сузуки (Muneo Suzuki), давно уже занимающийся отношениями с Россией, начал настаивать на возвращении двух из четырех островов Северных территорий, называя это гибким подходом к достижению прорыва.
В то же время, бывший министр иностранных дел Кацуя Окада (Katsuya Okada) и Маэхара, занимавший в то время пост государственного министра по делам Северных территорий, выступили с комментариями, вызвавшими недовольство у русских, потому что их заявления были весьма бескомпромиссными.
В частности, Маэхара заявил в октябре 2009 года, что Россия «незаконно оккупировала» Северные территории.
Непоследовательность Японии и несогласованность ее позиции в отношении России вызвали замешательство у российских государственных руководителей. Вполне возможно, что это способствовало принятию решения о поездке Медведева на Кунашир, о чем сообщают мидовские источники.
Решение правительства назначить новым послом в России Хараду должно продемонстрировать его стремление к улучшению отношений с Москвой.
Хараду считают одним из главных экспертов по России в Министерстве иностранных дел. Однако он всегда занимал неуступчивую позицию, требуя возврата всех четырех северных островов одновременно.
