Изображения недавно разоблаченного китайского самолета-невидимки, J-20, появившиеся в СМИ непосредственно перед и вовремя визита министра обороны США Роберта Гейтса в Пекин на прошлой неделе выявили неудобный аспект развивающихся американо-китайских отношений: концепция сотрудничества не смягчила сердце Народно-освободительной партии Китая (НОАК). Незаметно-серый истребитель-невидимка, бороздящий небо над Чэнгу за несколько часов до встречи президента Ху Цзинтао с Гейтсом стал недвусмысленным напоминанием Соединенным Штатам об агрессивных, конфронтационных тенденциях Китая, составляющих одну из сторон его быстрого подъема на международной арене.
А между тем, предстоящий на этой неделе визит Ху в Вашингтон призван символизировать тот факт, что отношения между странами носят характер сотрудничества. Многомиллиарднодолларовый оборот двусторонней торговли, инвестиции, полные самолеты, ежедневно курсирующие между странами, перевозя студентов, туристов, бизнесменов и официальных лиц, недвусмысленно указывают, что говорить о новой холодной войне с Китаем не приходится.
Однако напористый, конфронтационный тон Китая в его отношениях с соседями и с Соединенными Штатами Америки в прошлом году заставил задаться вопросом о действительных намерениях Китая. Как сообщают, вскоре после того, как закончился первый испытательный полет J-20 перед многочисленными зрителями, столпившимися по краям аэродрома, Гейтс задал Ху вопрос об истребителе. Ответом ему были непонимающий взгляд и смущение среди гражданских и военных официальных лиц, присутствующих в кабинете. Сразу же после встречи распространился слух, что Ху ничего не знал об испытательном полете.
Впрочем, прежде чем кидаться делать заключения, давайте вспомним, что процедура принятия решений в сфере национальной безопасности Китая полностью непрозрачна, и, таким образом, трудно с уверенностью что-либо утверждать об этой странной нестыковке – кому, что и когда было известно. Очень маловероятно, чтобы Ху не знал о развертывании столь важного нового вооружения. Его роль председателя Центральной Военной Комиссии гарантирует ему получение информации об основных программах, и, конечно же, именно он утверждает их щедрое финансирование. Однако неизвестно, насколько руководители центрального пекинского правительства в курсе и способны контролировать процесс принятия решений НОАК, организовавшей проведение весьма наглядных испытательных полетов на воздушной базе Чэнду как раз в тот момент, когда в Китае был с визитом Гейтс.
Аналогичные вопросы вставали и в прошлом: 11 января 2007 года Китай запустил противоспутниковую систему, который должен был уничтожить отслуживший китайский спутник, находящийся на низкой околоземной орбите, однако Министерство иностранных дел в течение 12 дней воздерживалось от открытого признания факта проведения испытаний. В марте 2009 года, по сведениям Пентагона, пять гражданских китайских судов «совершали агрессивные маневры в опасной близости» от военного судна США Impeccable («Безупречный»), блокируя его проход и приблизившись к нему на расстояние 25 футов, а члены экипажа пытались захватить электронное оборудование, транспортируемое на буксире американским кораблем. Можно привести и много других примеров. В каждом случае встает вопрос: проводились ли эти провокационные действия по приказу высших эшелонов власти в Пекина или они явились результатом чрезмерного усердия местного командного состава или даже самих пилотов и капитанов? Являются ли эти инциденты намеренным выражением растущей самонадеянности Китая и долгосрочной стратегии, нацеленной на конфронтацию с американскими вооруженными силами? Или же эти сверхреакция китайцев на технологическое доминирование США и на то, что Китай воспринимает как американские провокации – например, воздушный и морской надзор во внутренних водах вблизи китайских берегов и разрекламированное развертывание самых современных американских подводных лодок, кораблей и реактивных истребителей на базах в западной части Тихого океана?
Как ни посмотреть, все возможные объяснения столь явного отсутствия согласованности между гражданскими и военными руководителями, обнаружившегося во время встречи Ху и Гейтса, вызывает тревогу. То ли Ху недостаточно серьезно относится к собственным вооруженным силам, то ли он все-таки одобрил проведение испытаний самолета-невидимки именно в тот день, когда была назначена встреча с Гейтсом, тем самым давая Соединенным Штатам Америки понять о намерении Китая бросить им вызов; оба варианта равно разрушительны для отношений между странами.
Если определенную роль в этом сыграл предполагаемый преемник Ху, вице-президент Си Цзиньпин (а, как уверяют некоторые поклонники-любители китайской армии, он даже наблюдал за испытаниями на базе Чэнду), то это, возможно, указывает на сложности в процессе перехода власти в период подготовки к XVIII съезду коммунистической партии Китая, который должен состояться в 2012 году. Придется ли Ху и Си заниматься непосредственной борьбой за власть (что, по правде говоря, очень маловероятно) или нет, но каждый из них должен, безусловно, заручиться поддержкой внутренних «патриотических» консерваторов, представив себя как защитника Китая от американского гегемона. Однако именно это ограничило бы их возможности сотрудничества и достижения компромисса с Соединенными Штатами Америки.
Как бы то ни было, все больше вырисовывается образ Китая, конфронтирующего с Соединенными Штатами и их союзниками в Азии. Этот образ резко контрастирует с тесными рабочими отношениями между США и гражданскими официальными лицами и бизнесменами Китая, и становится все более очевидно, что современный Китай имеет два весьма различных лица.
Совершенно очевидно, что китайское правительство страстно жаждет, чтобы визит Ху в Соединенные Штаты Америки прошел успешно. Это неотъемлемая часть процесса перехода власти, последняя «показательная» поездка для установления роли Ху как значительного мирового лидера; она закрепит значение его правления и позволит ему примкнуть к пантеону, куда уже вошли Мао, Дэн и Цзян.
Однако нежелание НОАК связывать себя с Соединенными Штатами Америки какими-либо обязательствами сводит на нет все двусторонние отношения. Визит Гейтса в Пекин был втиснут в календарь перед визитом Ху в Вашингтон, вроде бы, с целью помочь обеспечить успех государственного визита китайского лидера. Однако, хотя руководители НОАК выполнили данные им распоряжения и приняли Гейтса, отсутствие у китайских военных энтузиазма недвусмысленно проявилось в отсутствии прогресса в возобновлении отношений. Гейтс пригласил нескольких генералов НОАК посетить Соединенные Штаты и предложил схему диалога «2+2» -- встречу одновременно гражданских и военных представителей – повторяя модель, показавшую свою эффективность для Японии и Южной Кореи. Однако НОАК, к сожалению, встретила эти предложения прохладно, просто согласившись рассмотреть их, а не приняв их полностью.
В этой сложной обстановке визит Ху в Вашингтон является возможностью укрепить диалог и сотрудничество между странами, что особенно важно после неловкостей, возникших во время встречи Гейтса в Пекине. Однако президенту Бараку Обаме стоит с большой осторожностью провести свою предстоящую встречу в Пекине: ему не придется иметь дело с руководителем, полностью контролирующим все секторы своего правительства. У китайцев есть множеством способов дать отрицательный ответ, не употребляя слова «нет» и, возможно, сейчас в этом заинтересованы особенно многие.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Изображения недавно разоблаченного китайского самолета-невидимки, J-20, появившиеся в СМИ непосредственно перед и вовремя визита министра обороны США Роберта Гейтса в Пекин на прошлой неделе выявили неудобный аспект развивающихся американо-китайских отношений.
