Президент Медведев подчеркнул, что Россия подтверждает прежнюю позицию СССР

Накануне визита Дмитрия Медведева на Ближний Востоке много шума наделало заявление палестинского деятеля Набиля Шаата. Он сообщил издающейся в Лондоне газете "Аль-Хайят", что президент России объявит о признании независимого палестинского государства в границах 1967 года.

Реакция в Израиле была острой: там заговорили о том, что такой шаг Москвы станет "сильнейшим ударом" по израильским интересам, что он может иметь "эффект домино", что вслед за ним на такое же признание пойдет Китай, и так далее.

И вот визит завершен. Признала ли Россия независимое палестинское государство, случилось ли это? Ответ: и да, и нет.

"Да", которое "нет", и "нет", которое "да"

Да, признала, потому что президент Медведев торжественно и публично объявил:

"Россия давно сделала свой выбор. Мы поддерживали, и будем поддерживать неотъемлемое право палестинского народа на создание независимого государства со столицей в Восточном Иерусалиме".

Нет, потому что он говорил о признании лишь "права" на создание государства, а не о самом государстве. А это не совсем одно и то же.

Кроме того, президент подчеркнул, что Россия лишь подтверждает прежнюю позицию СССР от 1988 года, когда советское правительство положительно откликнулось на палестинскую декларацию независимости, обнародованную в Алжире. То есть, пояснил Медведев, ровным счетом ничего нового не произошло.

Дипломатическое лукавство

Так что же в таком случае имел в виду Набиль Шаат? Неужели столь видный политический деятель что-то перепутал?

Думаю, все дело в том, что российский президент позволил себе некоторое дипломатическое лукавство. Россия, конечно, правопреемник СССР, но не все международные соглашения и советские позиции автоматически распространяются на современную Россию в полном объеме.

Сегодня никто не ожидает от Москвы буквального следования устаревшим заявлениям и предупреждениям, декларациям и демаршам, которые делали в свое время советские лидеры. Россия имеет полное право уточнить свою позицию и иногда изменить ее.

Тем более, что палестинский вопрос действительно стоит особняком.

Четыре грани вопроса для Москвы

С одной стороны, принявшая декларацию независимости ООП не контролировала в 1988 году никакой территории, а потому признание носило весьма условный, абстрактный характер. В конце 80-х даже острили: это не декларация, а тост, а прозвучавшие в ответ признания есть алаверды, то есть, ответные благие пожелания. А когда ООП получила под свой контроль территорию, была провозглашена Палестинская автономия, и вопрос о полной государственности был де-факто отложен.

С другой стороны, вот уже долгое время в Москве функционирует палестинское посольство, пользующееся всеми правами полноценной дипломатической миссии. Это ли не свидетельство признания государственности?

С третьей стороны, на протяжении многих лет российские дипломаты и официальные лица старались как бы не слишком педалировать этот запутанный вопрос. Надеялись, что "дорожная карта" при посредничестве "квартета", а значит и России, приведет в обозримом будущем к созданию уже полноценного палестинского государства, провозглашенного не в одностороннем порядке, а по согласованию с другими державами и, что особенно важно, с Израилем.

Но у этого вопроса есть еще и четвертая сторона. Россия – единственное государство в "квартете" и в Совете Безопасности, поддерживающее связи с движением ХАМАС и тем самым, в какой-то степени легатимизирующее его непризнанную власть в секторе Газа. А ХАМАС в свою очередь отказывается признать палестинское государство в границах 1967 года, настаивая на его праве занять всю территорию нынешнего Израиля.

Таким образом, правительство Газы фактически дезавуирует и ту самую декларацию 1988 года, от которой, как от дипломатической печки, и пляшут все страны, установившее официальные отношения с правительством Махмуда Аббаса. Так что у России получается тут небольшая нестыковка.

Жест неодобрения

Из всего этого следует, что сенсация, не сенсация, а заявление Дмитрия Медведева все же имеет немалое политическое значение. К тому же его отдельную поездку на Западный берег реки Иордан некоторые расценили чуть ли не как дипломатическую пощечину Израилю. Правда, обе стороны это решительно отрицают: дескать, все дело в том, что сотрудники израильского МИДа не вовремя объявили забастовку, вот и пришлось намечавшийся визит в еврейское государство отложить до лучших времен.

Но профессионалы понимают: если бы Россия хотела особенно подчеркнуть свою непредвзятость и понимание всей деликатности момента, она бы нашла возможность под благовидным предлогом параллельно отложить и приезд президента в Рамаллу. Иначе же получается, может быть, и не пощечина, но все же некий жест.

Возможно, это даже дополнительное, тонкое подтверждение неодобрительного отношения Москвы к продолжающемуся строительству израильских поселений на Западном берегу. Недаром же в своем выступлении в Рамалле президент Медведев такое внимание уделил именно этой проблеме.

Прецедент

Вряд ли российские дипломаты не понимают символического значения произошедшего: первый в мировой истории официальный визит главы великой державы в Палестину, осуществленный отдельно от поездки в Израиль. Первый такой визит с проездом не через израильскую территорию, а через Иорданию, с пересечением границы по легендарному мосту Алленби, он же мост имени короля Хусейна, он же мост аль-Караме. (Три народа, три названия - тоже символика!).

Израильские власти по-прежнему контролируют границу на реке Иордан. Но в былые времена они старались иностранцев через мост Алленби без особой причины не пропускать. Он служил лишь для гуманитарных, родственных обменов палестинцев, ведь у многих из них семьи оказались по разные стороны реки, разделенными между Западным берегом и Иорданией. Но для президента Медведева, разумеется, должно было быть сделано исключение.

Прецедент, таким образом, создан. Но внесет ли он позитивный вклад в урегулирование ближневосточной проблемы или еще более обострит ситуацию? Вполне вероятно, что особых последствий он иметь не будет.

Для израильтян сейчас гораздо важнее позиция России по иранской ядерной программе, они рады тому, что Медведев наложил вето на поставки Тегерану ракет "С-300", которые могли бы резко изменить соотношение сил в регионе. Палестинцы же довольны итогами визита, но это вовсе не обязательно поможет им ускорить создание полноценного государства – это станет возможным только в случае достижения всеобъемлющей договоренности с Израилем.

Но еще труднее будет договориться с собственными палестинскими братьями в секторе Газа, претендующими на то, что именно они, и никто другой, будут решать палестинскую судьбу.