Почему США не следует молчать относительно Узбекистана

Уже два года основные усилия американской дипломатии в Узбекистане направлены на то, чтобы узбеки позволяли американским военным дешево и безопасно транспортировать любые грузы в Афганистан в обход небезопасных пакистанских маршрутов. В результате Соединенные Штаты избегают осуждать жестокое отношение узбекского режима к населению страны, чтобы президент Ислам Каримов не попросил американцев уйти из Узбекистана, как он уже однажды делал в 2005 году.

Но неужели, если это все же произойдет, эффективность наших операций в Афганистане так сильно пострадает? Альтернативных путей подвоза немного. С точки зрения географического положения и ландшафта лучше всего подходила бы Туркмения, но ее отношения с Америкой всегда были далеки от идеала. Дополнительно дело осложняет официальная туркменская политика «нейтралитета». Таджикистан тоже не годится – его железнодорожная и дорожная инфраструктура недостаточно развита, маршрут пришлось бы проводить через горы, и вдобавок в этой стране присутствует слишком много российских солдат. В случае сотрудничества с Узбекистаном США меняют тиранию на тиранию – освобождают афганцев, оставляя узбеков на милость Каримова. Однако кроме этого они получают доступ к отличной дорожной и железнодорожной сети между Термезом и Мазари-Шарифом, а также дружественные отношения с узбеками Северного Афганистана.

Многие из нас - людей, в течение последних 20 лет работавших в Узбекистане или наблюдавших за событиями в нем, - серьезно сомневаются в том, что режим Каримова когда-либо изменится. Не помогут ни дипломатическое давление, ни экономические или военные стимулы. Разрыв военных, экономических или дипломатических связей со страной также не ускорит падение режима. Поэтому Вашингтону не стоит рисковать доступом к транзитным маршрутам в Афганистан. Вместо этого Соединенным Штатам следует готовиться к переменам, которые произойдут когда-нибудь после ухода Каримова, и нарабатывать себе репутацию, открыто выступая за расширение свобод в Узбекистане. В противном случае, Вашингтону могут грозить те же проблемы, с которыми он уже столкнулся в Киргизии, жители которой надолго запомнили поведение американских дипломатов и сейчас проявляют к Соединенным Штатам открытую враждебность. Вашингтон должен неустанно бороться против нарушений прав человека, ограничения политических и религиозных свобод и удушения свободных инвестиций и торговли недвижимостью, а также свободы предпринимательства в целом.

В начале 1990-х годов я прожил полтора года в Ферганской долине, и с тех пор часто там бывал. В последний раз я посетил ее в прошлом сентябре. Обычно я склонен успокаивать себя надеждами на то, что жизнь в стране для простых людей, возможно, понемногу становится лучше. В ходе моего последнего визита у меня появилась возможность посмотреть на страну глазами впервые посетивших ее американцев, которые прибыли осматривать предприятия текстильной промышленности. Многие из этих проницательных и опытных людей были знакомы с мнениями западных аналитиков о ситуации в Узбекистане, однако даже они в какой-то момент начинали сомневаться. Страна начинала казаться им действительно процветающей и интегрирующейся в международное сообщество. В конце концов, они видели вокруг хорошо одетых и, по-видимому, неплохо питающихся людей, делали покупки на оживленных рынках и в бутиках, ели великолепные обеды в дорогих ресторанах и отелях и наблюдали масштабное строительство – в том числе дорожное – и модернизацию гигантского нефтеперерабатывающего завода под Бухарой. Однако моим долгом было помочь им проверить, насколько эти впечатления соответствуют реальности.

После того, как мы поговорили с торговцами, владельцами магазинов и работниками гостиниц, мои спутники начали понимать, насколько обманчивым было первое впечатление. Кроме того я объяснил им, что среди узбеков категорически не принято при встрече с иностранцами демонстрировать недовольство или сходу начинать жаловаться на социоэкономические проблемы. Узбекам абсолютно не свойственен характерный для россиян славянский социальный пессимизм. Та жизненная сила и энергия, которая ощущается за их коммерческим пылом, заставляет задуматься о том, какой могла бы быть эта страна, если бы у людей в ней было немного больше свободы. Именно на это опирается наша надежда на будущее, которое настанет после Каримова.

Я полагаю, что в течение последних восемнадцати лет каждый раз, когда американские дипломаты сталкивались в Узбекистане с неприглядной реальностью, они убеждали себя, что все еще исправится, и что узбеки, по крайней мере, говорят, что они за демократию. Чтобы укрепиться в этом мнении, достаточно съездить из Ташкента в Фергану или в Ургенч и полюбоваться по дороге плакатами в поддержку свободы, независимости и капитализма. Однако, если пожить среди самих узбеков, особенно среди тех 60 % населения страны, которые заняты в сельском хозяйстве, вскоре становится понятно, что все эти плакаты, также как и контролируемые государством радио и телевидение – это альтернативная реальность, плохо согласующаяся с глубоко несвободной жизнью обычного человека.

В итоге узбеки должны будут сами определяться с собственной участью. Организованная извне смена режима - это, конечно, не выход. Однако укрепление подрывающих режим СМИ – вполне хорошая идея. Семена американской поддержки альтернативных средств массовой информации упадут на благодатную почву среди местных правозащитников, журналистов и работников финансового сектора, которые постоянно опасаются внутренней изоляции и государственного давления. Каримов, разумеется, заметит происходящее и будет недоволен. Однако это не будет фатальным образом выходить за рамки его представлений о допустимом. Таким образом, США смогут сохранить доступ к маршрутам в Афганистан, и одновременно осуществить инвестиции на будущее.