Перевод предоставлен изданием "Курсор" (Израиль)
Американцы говорят: "Одинаковые головы думают одинаково". По-видимому, то же самое можно сказать и об израильтянах. Могу привести в пример рассуждения двух израильских мудрецов. Первый из них – Шломо Авинер, раввин поселения Бейт-Эль, который, по свидетельству газеты "Исраэль Ха-Йом" (31.12.10), тщательно изучил дело бывшего президента Моше Кацава и пришел к выводу, что тот невиновен.
По словам Авнера, "весь этот суд – ошибка". Судьи, полагает Авинер, осудили Кацава на основе лжесвидетельств. Теперь, наверное, последует галахическое постановление рава Авинера о невиновности экс-президента.
Второй пример – журналист Кальман Либскинд, опубликовавший в "Маариве" (18.01) "еще одну возможную версию того, что произошло между Моше Кацавом и "Алеф" из министерства туризма".
Либскинд упоминает о том, что "по свидетельству людей, работавших вместе с "Алеф", она постоянно вертелась вокруг Кацава и никогда не забывала расстегивать верхние пуговицы блузки перед его приходом, подкрашивать губы перед тем, как войти к нему в кабинет".
По-видимому, мы с Либскиндом смотрим на мир совершенно по-разному. Во время работы я ежедневно встречаюсь с молодыми и красивыми женщинами, расстегивающими верхние пуговицы своих блузок или активно пользующимися губной помадой. Все это не дает мне ни малейшего права навязывать им свое пристальное внимание и добиваться от них благосклонности.
В этом-то и заключается суть дискуссии, развернувшейся вокруг дела Моше Кацава. Внешний вид молодой, красивой женщины не является автоматическим разрешением "двигаться к намеченной цели", если речь не идет о профессиональных проститутках с пляжа Тель-Барух. Вот они как раз однозначно намекают потенциальным клиентам на то, что можно "двигаться к намеченной цели".
И уж тем более, когда речь идет о системе взаимоотношений начальника и подчиненной. Даже если подчиненная густо мажет губы яркой помадой. К сведению Либскинда, в том случае, если отношения между мужчиной и женщиной подпадают под параграф "начальник-подчиненная", даже в том случае, когда женщина поддается обаянию "покорителя сердец" и "соглашается" на интимную связь, речь идет о нарушении закона.
Я ни в коем случае не ставлю под сомнение широту кругозора Кальмана Либскинда. В отличие от него в нашем обществе немало людей полагают, что женщина – это предмет, предназначенный для удовлетворения сексуальных потребностей мужчины. Некоторые из них заставляют женщин садиться в заднюю часть салона городского автобуса или запрещают слушать женское пение, поскольку это пробуждает в мужчинах "животные инстинкты". Другие создают рейтинговые телешоу, изобилующие грубыми гендерными стереотипами, устраивая сватовство "ботаников" ("хнун") со "смазливыми дурочками".
Кто я такой, чтобы постигнуть глубину мышления рава Авинера и журналиста Либскинда. Знаю, что некоторым я кажусь добреньким моралистом. И все-таки я убежден, что большая часть читателей согласятся с тем, что человек отличается от иных существ именно тем, что он в состоянии сдерживать свои инстинкты.