Новый север

У берегов Сомали орудуют пираты, а в Арктике вас поджидает лед – до последнего времени у мореплавателей не было выбора: Северный морской путь – давнишняя мечта человечества – оставался непроходимым без ледоколов. Но теперь свободная от льда площадь в Арктике увеличивается с каждым летом.

Мы это иначе себе представляли. В любом случае не так, что мы сразу столкнемся со льдами еще в порту Бремена. Но это нормально. Ведь Арктика сегодня уже везде. Постоянно по телевидению передаются репортажи из арктических районов, писатели сочиняют скупые сценарии, а телеведущий Маркус Ланц (Markus Lanz) пишет книгу о Гренландии. Лед повсюду. Как будто север – это и есть конечная цель. Кто-то может сказать: естественно, и нынешняя зима вполне вписывается в эту картину. И Арктика тоже, и все это следствие изменения климата, да еще белые медведи находятся в опасности. Действительно, происходит серьезный прорыв. Или по крайней мере попытка такого рода прорыва. Вот почему мы находимся в районе Терхоф (Teerhof), в Бремене. В гостях у судоходной компании.

«Проход по Северному морскому пути успешно завершен». Так писали газеты в августе 2009 года, после того как два грузовых судна, если смотреть на глобус, прошли слева направо, в самом вверху, и следует заметить, что все это случилось «из-за изменения климата». Глава судоходной компании Beluga Нильс Столберг (Niels Stolberg) тогда сказал, что «были открыты ворота для морского пути, значение которого в будущем, несомненно, будет возрастать». Путь из Европы в Азию по Северному морскому пути на 5400 километров короче, чем через Суэцкий канал. Он более благоприятен с точки зрения воздействия на окружающую среду. И он дешевле – так говорили в тот момент многие . При этом следует иметь в виду, что компания Beluga уже пострадала от действий пиратов, которые в 2008 году захватили принадлежавшее ей грузовое судно.

Северный морской путь был мечтой. И кошмаром

Говорит ли эта судоходная компания сегодня те же самые слова? North by northeast? (англ.: на Север через северо-восток? – прим. перев.) Или все это было просто пиаром?

В головном офисе фирмы Beluga сидят сотрудники этой судоходной компании, которые в случае угрозы со стороны пиратов должны сохранять рассудок холодным, и находятся они рядом со специалистом по метеорологии, который во время знакомства показывает спутниковые снимки Северного морского пути.  «Вы по-прежнему считаете, что Северный морской путь проходим?» - спрашиваем мы его. «Есть тенденция, - говорит он, - и летом мы фиксируем значительное сокращение ледяного покрова, его площадь ниже среднего уровня, и, кроме того, мы находим все меньше многолетних льдов, чем раньше».

Виллем Баренц (Willem Barenz) обнаружил только лед, когда он в конце 16-го века отправился в путь для того, чтобы открыть новый морской путь на Восток. Эрику Норденшельду (Erik Nordenskjoeld) повезло немного больше, когда он на корабле Vega отправился в сторону Сибири. Но и его в конечном итоге сковали льды. Только «Сибирякову» в 1932 году удалось пройти по этому пути, так как это был ледокол. Еще Арвед Фукс (Arved Fucks) в своем отчете об экспедиции под заголовком «Приключения российской Арктики» написал: «В последние годы снабжение советских полярных станций возможно только с помощью самолетов или ледоколов с силовой установкой в 75 000 лошадиных сил. Изучение ледовых карт показывает, что у нас не так много шансов продвинуться дальше на север. Слишком много льда!» История Северного морского пути была мечтой. И кошмаром. История его освоения имеет нечто общее с вымыслом. И вот теперь вдруг все должно поменяться?

Специальная комната для выживания (panic room) на севере не нужна

По крайней мере летом. Так говорит метеоролог компании Beluga. Но говорит он теми же словами, которые использовал Арвед Фукс в 2002 году в своем дневнике, когда он после четвертой попытки прошел по этому маршруту на паруснике: «Никогда раньше мы не видели в этом районе так много свободной ото льда воды». Вообще в компании Beluga говорят о «по крайней мере, среднесрочной тенденции». В конечном итоге существуют также «риски и неожиданности». Например, ветер, который при уменьшении ледяной массы более сильно давит на воду, чем это было раньше.

Тем не менее на лице этого человека блуждает улыбка, когда он кладет толстую папку со спутниковыми снимками и говорит, что один из кораблей компании Beluga в 2010 году также прошел по Северному морскому пути. Он горд, он рассказывает о мечте своего детства. И еще он говорит: встречу со штормом или льдом можно сегодня прогнозировать с определенной долей уверенности. В случае с сомалийскими пиратами дело обстоит сложнее. По крайней мере на севере нет необходимости иметь panic room.

Без России никакого бизнеса

Или можно и без нее? В разговор вступает русский. Это суховатый человек невысокого роста пришел вместе с нами. В фойе мы потеряли его из вида: виной тому был монитор, расположенный над головой администратора, где гостям компании Beluga демонстрируют бесконечную ленту о приключениях первооткрывателей. Теперь мы вновь его видим: кожаная куртка, кожаный портфель, в руках меховая шапка. Именно таким мы и представляем себе русского. Это клиент, говорят нам.

И брокер компании Beluga, из кабинета которого вышел этот клиент, кажется, также русский. Загребая руками, он продвигается к нам. Глаза у него блестят. «Да, я родился южнее Москвы, - говорит он не без гордости. – После этого сорок лет я прожил в Эстонии. Я много плавал, проходил и по Северному морскому пути, когда еще там было много льда. И вот теперь я здесь, в компании Beluga, представляю российский бизнес». Он так мило произносит эту фразу, как это может сделать только русский, владеющий немецким языком.

Российский бизнес! Без России никакого севера, это мы понимаем. У обоих грузовых судов компании Beluga, которые первыми из западных кораблей прошли по Северному морскому пути, имея на борту тяжелые конструкции для электростанции фирмы General Electric, были русские капитаны. (Почти безработные) ледоколы были также русские, как и половина арктического холода. Почему бы тогда и брокеру в Бремене не быть русским? «Да, это совершенно очевидно», - говорит этот человек и наклоняется к нам: «Здесь в первую очередь речь идет о России. О сотрудничестве».

Вечный сон закончился

«Мы думали, что речь в данном случае идет об изменении климата?»

Да какое там изменение климата! Брокер улыбается. Это в общем верно, что касается льда. «Но со льдом Россия умеет справляться. Россия уже давно ходит по Северному морскому пути, с ледоколами». Самое главное – это изменение политического климата. Скепсис в отношении Запада еще не прошел, но его все меньше. У России есть электростанции, которые в ближайшие годы должны быть модернизированы. Россия сидит на богатейших природных ресурсах, но их добыча требует огромных затрат, и снабжение при этом должно осуществляться при помощи специальных установок и судов. Своего собственного флота для этого нового севера у России пока еще нет. «Но он есть, например, у нас».

В такой сценарий будущего верят не только сотрудники компании Beluga. Хотя в этот день еще ничего не было известно о сотрудничестве BP и Роснефти в Карском море. Однако мы уже читали о том, что между Россией и Норвегией достигнуто соглашение относительно границы в Баренцевом море. В кармане уже есть пресс-релиз: «Historic Sea Route opens through Arctic to China» (англ.: Открывается исторический маршрут через Арктику в Китай – прим. перев.). Так написала норвежская Tschudi Shipping Company, когда ее первое грузовое судно с железной рудой в сентябре прошло из Киркенеса в Тихий океан всего за двенадцать дней. Этот маршрут на треть короче обычного, он позволяет экономить время и горючее, а также сокращать выброс в атмосферу углекислого газа. Именно эта фирма пробудила шахту компании Sydvaranger от вечного сна.

Для Рима Север был белым пятном

Того же мнения придерживается и Barents Observer: «The Future of the Arctic is now» (англ.: Будущее Арктики начинается сейчас – прим. перев.). Хотя при этом нужно решить вопросы обеспечения безопасности судов, экипажей и окружающей среды. Однако прорыв уже сделан: в 2009 году корабли компании Beluga, в 2010 первые суда с железной рудой и нефтью. Теперь будет «значительно больше проходов» по Северному морскому пути. Этим летом их, возможно, будет уже 15.

В лифте на пути к выходу нам на память приходят начальные слова романа Кристофа Рансмайра (Christiph Ransmayr) «Ужасы льда и мрака» (Die Schrecken des Eises und der Finsternis): «Что же стало с нашим приключением?» Мы стремительно спускаемся вниз. У нас начинает болеть голова, как это и происходит в том случае, когда вами овладевает такое чувство, что после многовековых мечтаний вы вдруг добились своей цели. Северный морской путь. Северо-западный проход. И даже Северный полюс. В один прекрасный день они могут стать совершенно нормальной пустыней, и это хорошо для промышленности, поддерживающей благосостояние людей. Но это сбивает с толку мир, которому еще римляне говорили, что цивилизация будет неуклонно продвигаться на север. Они считали север белым пятном, неким проецируемым в воображении пространством, местом для мечтаний и сокровенных желаний. А что теперь? Будем ли мы все в ближайшее время только привычно ходить по кругу, хотя бы и мысленно? Но тогда мы сможем подумать о Луне, о космическом пространстве, о морских глубинах. И все будет хорошо.