Марек Островский: Из окна вашего кабинета видна центральная площадь Хельсинки, а в ее центре – памятник царю Александру Второму с датой - 1863 год. Для поляков – это год трагического антироссийского восстания. У Финляндии же с Россией длинная граница (1340 км), но совсем иные, чем у Польши, отношения. Ваши историки подчеркивают, что от принадлежности к имперской России вы многое выиграли.
Мари Кивиниени (Mari Kiviniemi): Более ста лет Финляндия была ее автономной частью, и нужно признать, что этот опыт с финской точки зрения был положительным. К тому же наша правовая система осталась связана с шведским наследием. Так что было не так плохо.
- Наши государства защищались в нелегких войнах от Советского Союза, оба потеряли часть своей территории в пользу России. В Финляндии, так как и в Польше, Россия глубоко вросла в сознание граждан. Как финны воспринимают эту страну?
- Пусть история останется историей. Действительно, в обеих войнах против России мы понесли большие потери. Более того, участники этих событий все еще живы. Но мы, финны, умеем оставлять прошлое за спиной, поэтому, по крайней мере на политическом уровне, отношения с Россией у нас очень хорошие. Мы подходим к этому прагматически и стараемся поддерживать хорошие отношения со всеми соседями, в том числе и с Россией.
Нужно также отметить, что с 1990-х годов, с распада СССР, в наших отношениях с Москвой начался новый этап. В последнее время мы наблюдаем развитие финско-российских контактов на гражданском уровне, чему способствует, например, недавняя инициатива: запуск высокоскоростного поезда между Петербургом и Хельсинки. Экспресс «Аллегро» преодолевает маршрут за 3,5 часа, в проекте участвовали железные дороги обоих государств.
- Ваше правительство было поборником этого сближения?
- К сближению стремились оба государства. Россия для нас – очень важный партнер. Россияне составляют самую большую группу туристов, посещающих нашу страну, особенно в восточной части Финляндии и в Лапландии. В новогодний период все гостиницы забронированы россиянами. Растущее значение России чувствуется и в экономическом плане. Финско-российские экономические отношения переживают расцвет. Финны инвестируют в России, финские фирмы присутствуют в Санкт-Петербурге и его окрестностях, а также в Москве. Россия - самый крупный импортер наших товаров и третий по размеру экспортер (она уступает только Германии и Швеции).
- Влияют ли исторические перипетии на отношения с Россией? Я так понимаю, что ни ветераны войн против России, ни изгнанные из Карелии не представляют какой-то политической силы, которая могла бы создавать проблемы в политике сотрудничества с Россией?
- Можно так сказать. Мы осознаем, что Финляндия – не самая крупная в мире страна. Одновременно мы примирились с нашей историей. Мы проиграли войну, но некоторым образом остались победителями, т.к. мы никогда не были частью советского блока. Финны оказались готовы принять ту страницу истории, хотя сейчас многие в Финляндии не хотят ничего знать о России, не интересуются ей.
- Вы говорите: сохранить независимость. Это была та пресловутая «финляндизация» - сильная зависимость от Москвы во внешней политике и в выборе союзов. Мы же в Польше в то время мечтали хотя бы о финляндизации.
- После распада Советского Союза в Финляндии разгорелась дискуссия с критикой политики того времени. Я считаю, однако, что в долгосрочной перспективе она себя оправдала: дала нам независимость. В определенном смысле каждый в Финляндии может сказать, что все у нас складывалось удачно.
- Последние опросы показывают, что финны уже не боятся России. Финские комментаторы назвали это «поразительным». Вас это тоже удивляет?
- Как раз нет. Результаты этих опросов подтверждают то, что чем я говорила: мы урегулировали отношения с Россией, а раз они хорошие – страх пропал.
- У вас, как и у Польши, были проблемы с российским эмбарго на экспорт некоторых товаров.
- Конечно, в отношениях с Россией время от времени появляются практические проблемы, но мы умеем с ними справляться. Я назвала бы их не политическими, а административными.
- Вы колеблетесь по поводу возможного вступления в НАТО.
- Членство в НАТО остается для нас возможным вариантом. Оно возможно, но пока мы не видим поводов ходатайствовать о вступлении в альянс. Кто знает, может, когда-нибудь.
- Это зависит от отношений с Россией?
- Нет. Это вопрос общей международной обстановки, которая влияет на нашу безопасность, того, что происходит в самом НАТО, как развивается коалиция натовских государств-членов, хотят ли другие страны присоединиться к альянсу и, наконец, отношений на линии НАТО–Россия. Наше возможное вступление зависит от целостной оценки ситуации.
- Вы вступили в ЕС на 10 лет раньше Польши. В референдуме о вступлении в 1994 году очень важную роль сыграл аргумент безопасности, хотя Евросоюз не является военной организацией.
- Это так. В пользу вступления говорили не только экономические аргументы, но и вопрос безопасности.
- Мы в Польше очень внимательно следим за продвигаемой нашими союзниками политикой все большего втягивания России в орбиту Запада. Президент Обама объявил о знаменитой «перезагрузке», ему удалось склонить Сенат ратифицировать новый договор по СНВ. В Лиссабоне НАТО предложило России начать более тесное сотрудничество. И так далее. Как Финляндия на это смотрит?
- Очень важно, чтобы Россия смогла вести сотрудничество не только с НАТО, но и с Евросоюзом. Россия скоро станет членом ВТО, это шаг вперед.
- А «Партнерство для модернизации»?
- Мы готовы поддерживать Россию в этой инициативе. Мы поддерживаем административно-правовые усилия Медведева.
- Как вы воспринимаете российские инвестиции в Финляндии? Я имею в виду чувствительные секторы, особенно энергетический?
- У нас есть законы, касающиеся стратегически важных отраслей экономики, областей, в которых особо заинтересованно правительство. И мы не приглашаем другие государства в них входить. Мы хотим иметь эти отрасли в своих руках. Я считаю, что такие правила должны работать во всех государствах. Когда дело касается иностранных инвестиций, Финляндия должна сохранять бдительность.
- Сейчас мы слышим, что появились новые противоречия, т.к. Россия ограничила право иностранцев на покупку недвижимости на своей территории.
- В Финляндии иностранцам запрещено иметь собственность в трехкилометровой полосе от границы. С российской стороны закон более суров: область ограничений гораздо шире. Это касается не только Финляндии, а всех государств, с которыми Россия граничит. Разумеется, россияне имеют право ввести такие законы, но встает вопрос, что произойдет с частной собственности финских граждан на этой территории? Финский МИД направил по этому делу запрос, т.к. в момент покупки собственности финскими гражданами таких ограничений не было.
- Вы соглашаетесь с этим законом?
- Мы мало, что можем сделать. Россияне имели право вводить свое законодательство. Однако мы хотим поднять вопрос взаимности. С финнами в России должны обращаться так же, как с россиянами - в Финляндии. Мы никаких ограничений не вводим.
- Как часто вы встречаетесь с российскими лидерами?
- Президенты и премьер-министры встречаются регулярно дважды в год. В последний раз я встречалась с Путиным в декабре, еще раньше мы завершили несколько дел: в частности, уже упоминавшегося экспресса «Аллегро» и вопрос аренды Сайменского канала (в 1960-е годы СССР отдал свою часть канала в аренду Финляндии, сейчас этот договор продлен на очередные 50 лет, - Polityka).
У нас была проблема, касающаяся пошлин на экспортные товары (дерево и производные материалы): россияне хотят, чтобы финны инвестировали в деревообрабатывающую промышленность в России, поэтому ввели высокие пошлины. Этот вопрос был решен при поддержке ВТО.
- У вас не было споров о газопроводе Nord Stream?
- Нет. Для нас вообще это был не политический вопрос, а исключительно дело охраны естественной среды. Министерство охраны окружающей среды, проанализировав угрозы, дало разрешение на это предприятие. Правительство на него не влияло.
- Под конец совсем о другом. Большинство министров вашего правительства – женщины. У вас сильная позиция в Финляндии. В сравнении с женщинами других европейских государств финские женщины активнее участвуют в профессиональной жизни. Они работают на полную ставку, что позволяют им школы и система медицинского обслуживания. В каждой школе есть столовые, система опеки над детьми позволяет женщинам быть в полной мере профессионально активными. В системе образования также делается упор на равном доступе обоих полов к качественному образованию без дискриминации. Вы не поддерживаете введения принципа паритета в выборных списках?
- В отличие от многих стран, где голосуют за списки, в Финляндии голосуют за конкретных людей. Поэтому добиться равного представительства полов в парламенте сложнее. Но мы стараемся гарантировать, чтобы число кандидатов женщин и мужчин было равным. В моей партии женщины составляют 40 процентов, а мужчины - 60. С 2003 года на практике работает принцип: в правительстве представлено по 50 процентов мужчин и женщин.
