«Курортный роман» между Польшей Коморовского и Украиной Януковича, который начался в Ялте и продолжился в Давосе, наконец трансформировался в более привычный межгосударственный формат отношений. Виктор Федорович не стал и далее испытывать терпение польских коллег и все же посетил соседнюю страну с официальным визитом. Другой вопрос: означает ли это, что польская полоса во внешней политике Украины станет отныне такой же непрерывной, какой она была в течение последних двух недель?
Ни для кого, очевидно, не будет секретом, что последний год оказался не самым удачным для украинско-польского стратегического партнерства. Приход к власти в Украине Виктора Януковича, которого до сих пор подозревают в разделении внешнего мира на своих и чужих — то есть стран, которые менее заметно поддерживали оранжевую революцию, и тех, которые, как Польша, делали это с воодушевлением времен «Солидарности». Трагическая гибель в катастрофе президента Леха Качиньского, после которой один из высокопоставленных украинских дипломатов вынужден был обезоруженно констатировать: «Люди, погибшие под Смоленском, были моими основными контактами в Варшаве». И кого в Киеве интересовало, что многие из них за счет Украины просто компенсировали свои напряженные отношения с Россией? Так или иначе, именно трагическими событиями в Польше и спровоцированными ими выборами объясняли в Киеве паузу, возникшую в прошлом году в украинско-польской «двухсторонке»...
Потом была демонстративная перезагрузка Варшавы и Москвы, от которой все еще больше пахнет нафталином, чем оптимистическим «миром, дружбой и жвачкой» из серии Love is...
Параллельно — неоправданные ожидания польской стороны, что Виктор Янукович станет наподобие Квасьневского. То есть президентом, который, попав в главное кресло страны, гордо сбросит с себя тогу бывшего коммуниста (в данном случае — «пророссийского кандидата») и уверенной походкой поведет Украину в ЕС и НАТО. Но одновременно снова предоставит полякам полное право отвоевать для себя статус адвоката Украины в глазах цивилизованного западного мира. Кажется, такова уж польская карма: Украина больше всего начинает склоняться на ее плечо, когда со «старой» Европой и Америкой у нее наступают проблемные времена. А Польше снова есть кого «адвокатировать». Украине вновь нужен партнер, который в эту поддержку вкладывает более чем однозначный смысл: изоляция Украины Западом равна ее поглощению Кремлем.
Собственно, дебютная встреча Януковича и Коморовского на конференции Пинчука в Ялте состоялась именно на фоне таких первых серьезных сигналов о том, что украинский президент, в отличие от Путина (а это уже что-то означает), не будет играть в консолидацию власти годами. Коморовский находился на территории Ливадийского дворца, когда стала реальностью конституционная реформа в Украине — такое себе вынужденное политическое благословение политики Януковича. Говорят, что Коморовский, прибывший в Крым с абсолютно благими намерениями поддержать евроинтеграционный курс Украины, чувствовал себя крайне некомфортно. Напряжение вроде бы удалось снять украинскому коллеге только после бокала коньяка возле камина...
Именно начиная с Ялты, в украинско-польских отношениях появился новый элемент: если раньше они держались на дружбе двух президентов, то в Ялте стало понятно, что теперь они скреплены рабочим союзом Виктора Пинчука и Александра Квасьневского. Именно последний убедил Коморовского приехать в Ялту. Именно последний организовывал высадку пинчуковского десанта с соответствующими встречами по линии Коморовский — Сикорский в ноябре прошлого года. Именно последний сыграл не последнюю роль в том, чтобы Коморовский снова засветился в одной компании с Януковичем в Давосе. Фактически Александр Квасьневский безупречно выполнял свою роль не только председателя правления Ялтинской европейской стратегии (которую он не афиширует за пределами Украины) или one person think-tank (то есть «аналитического центра из одного человека», который он как раз продвигает у себя на родине и на Западе), но и, в определенном смысле, заменил работу одновременно двух послов — Польши в Украине и Украины в Польше. Несмотря на все уважение к последним, есть основания предполагать, что помощь Квасьневского в налаживании высшего двустороннего контакта между Киевом и Варшавой еще неоднократно может пригодиться.
Основания эти довольно простые. Посол Украины в Польше Маркиян Мальский, профессор из Львова, которого принято считать креатурой Константина Грищенко, прекрасно владеет языком страны пребывания, но не может обрадовать поляков другим, не менее важным для нашего соседа показателем — доступом в президентскую администрацию в Киеве. Посол, у которого нет прямого выхода на улицу Банковую, беспокоит наших польских коллег значительно больше, чем посол без серьезного политического или дипломатического бекграунда, на что обычно в Варшаве тоже обращают немалое внимание.
В то же время польский посол, который приедет в украинскую столицу, имеет серьезный дипломатический бекграунд (в частности, и предыдущую работу в Киеве), но, по некоторой информации, не самую лучшую «крышу» в собственном министерстве иностранных дел. Говорят, что нынешний заместитель министра иностранных дел Генрик Литвин, который после трагической гибели Анджея Кремера в смоленской катастрофе курировал в польском МИД «Восточное партнерство», а сейчас пакует чемоданы в Киев, предложен тамошним шефом дипломатии на должность посла Польши в Украине не в последнюю очередь потому, что, по мнению гиперактивного Радека Сикорского, был слишком дипломатичным и пассивным. На такой должности в Варшаве, дескать, нужна более активная и политическая фигура, а вот заместитель министра в чине посла в Украине, да еще со знанием русского языка и опытом работы в регионе, то, что надо.
Мы не сомневаемся в правильном выборе господина Сикорского. Тем более, что история с назначением главы дипломатического представительства РП в Киеве едва ли не впервые в истории наших отношений начала походить на какой-то политически-дипломатический сериал.
За два года мне лично приходилось слышать в ипостаси кандидатур двух экс-премьер-министров (Влодзимежа Цимошевича и Лешека Миллера), одного экс-министра иностранных дел (Анну Фотигу), одного экс-министра обороны (Януша Онишкевича), профессионального украиноязычного дипломата Войцеха Заянчковского (отправили перезагружать польско-российские отношения послом в Москву), европарламентария Павла Коваля (утверждает, что в Европарламенте более полезен для Украины, чем если бы был польским послом в Киеве) и еще нескольких известных и не очень в дипломатически-экспертной тусовке персоналий. Проблема вроде бы сводилась к тому, что желающие действительно представлять Польшу в Киеве не прошли „кастинг“ в варшавских властных кабинетах, а тяжеловесы, которые по своему статусу могли бы претендовать на роль польского Черномырдина в Киеве, отказались от высокой чести. И их легко понять: брать на себя такую ношу накануне председательства Польши в ЕС и Евро-2012 отважится не каждый. Значительно лучше время от времени замолвить словечко об Украине в кулуарах Европарламента или Еврокомиссии.
Как, собственно, делают те же Ежи Бузек, Павел Ковал, Павел Залевский (закроем глаза на резолюцию с Бандерой) или Яцек Сариуш-Вольский. Собственно, именно благодаря их деятельности на евросоюзовском пространстве некоторые уважаемые представители нынешней власти в Киеве наконец поняли важность для Украины не только «Польши польской», но и «Польши европейской». Пока Радослав Сикорский убеждал своих коллег по ЕС, что России нельзя давать план действий по безвизовому режиму раньше, чем некоторым представителям «Восточного партнерства», в частности, Украине, польские европарламентарии доказывали своим коллегам в Европарламенте, что похоронить украинскую демократию в соответствующей его резолюции означает торжественно передать козырь на вес золота тем странам, которые не заинтересованы в сближении Украины и Евросоюза.
Даже сегодня поляки, переживающие за демократические преобразования в Украине едва ли не больше всех стран ЕС, не особенно спешат ругать ее за антидемократические тенденции публично. Как и не особенно становятся на защиту тех, за чью победу еще вчера тайно держали кулаки. Речь идет, в частности, и о Юлии Тимошенко. Ежи Бузек, утверждают наши источники, вовсе не обрадовался, когда г-жа Тимошенко обнародовала его письмо-приглашение в Брюссель. А премьер Дональд Туск — приходилось слышать автору этих строк в Варшаве — будто бы вообще разочаровался в украинских политиках после длительного общения с бывшим премьер-министром, которая якобы неоднократно пренебрегала рабочим графиком польского коллеги, когда на горизонте появлялись более важные, по ее мнению, дела или собеседники.
Но еще большая проблема состоит в том, что Дональд Туск вообще не очень ясно представляет, как найти общий язык с Николаем Азаровым: слишком серьезные различия — от возраста до идеологических установок. Да и приоритеты у польского премьера сегодня несколько иные: на носу парламентские выборы, а рейтинг его «Гражданской партии» хотя серьезно и не падает, но и совершенно не растет. В контексте Украины это означает, что основная ставка делается на оживленный диалог украинского и польского президентов.
Откровенно говоря, трудно представить, как найдут общий язык аристократ Коморовский и дитя енакиевской улицы Янукович. Многие польские политики были носителями особой «украинской миссии». Коморовский к их кругу никогда не принадлежал. Он слишком дипломатичен и слишком плохо владеет русским, чтобы, например, рассказать украинскому коллеге, почему его партия в Польше, у которой такая же монополия на власть, как и у Партии регионов в Украине, не скатывается к авторитаризму. Или на пальцах объяснить Януковичу, в чем на самом деле состоят все расклады относительно Украины на Западе и как из такой ситуации надо выруливать.
А выруливать, с польской точки зрения, надо уже сегодня. Менее чем за полгода начнется польское председательство в Евросоюзе, во время которого — на что поляки очень надеются — состоится одно важное событие: будет торжественно подписано соглашение об ассоциации (с соглашением о зоне свободной торговли) между ЕС и Украиной. В подписании такого соглашения именно в период польского председательства в Евросоюзе поляки видят определенную и вполне резонную символику: никто в ЕС не инвестировал столько сил и энергии в евроинтеграционные потуги Украины, а значит никто больше не вправе «дирижировать» этим важным актом сближения Киева и Варшавы.
Польскому президентству в ЕС чрезвычайно нужны success story. И желательно на восточном направлении внешней политики, на котором Польша позиционирует себя настоящим ассом. Пока что баланс ее поражений и побед сводится к счету 1:1. Первая единица — дипломатическая победа в Молдове, где вояж Сикорского и Бильдта помог переломить ситуацию (хотя, возможно, и не был решающим аккордом) и не допустил создания левоцентристской коалиции, которую проталкивала Россия. Результат — создание Альянса за европейскую интеграцию Молдовы-2 и Кишинев в роли некоего провайдера демократических преобразований на постсоветском пространстве. Вторая единица — поражение в Беларуси, где вояж Сикорского и Вестервелле с обещанными тремя миллиардами евро за честные выборы превратился в массовые аресты и «проклятие» Лукашенко в адрес Польши и Германии за якобы намерение устроить государственный переворот в Беларуси.
Очень хочется надеяться, что во время визита украинского президента в Варшаву польские коллеги ввели Януковича в курс дел по поводу того, насколько важен успешный раунд переговоров о зоне свободной торговли на будущей неделе (статья готовилась до начала переговоров в польской столице. — Ред.). Ведь провал этого раунда может означать, что соглашение об ассоциации и ЗСТ вообще не будет подписано с ЕС в нынешнем году. Для Польши это станет еще одним дипломатическим поражением на восточном «фронте». Зато для России, которая спит и видит такой срыв переговоров, — настоящим подарком.
Собственно, от польских политиков и дипломатов неоднократно приходилось слышать: «Если Украина хочет, чтобы Польша чем-то помогла ей с ЕС, украинской власти надо максимально мобилизоваться до польского председательства в 2011-м. Потом может быть поздно». Но мы бы не рекомендовали отечественным полисимейкерам возлагать и слишком большие надежды на председательство Польши в ЕС. Хотя бы во избежание разочарования, которое господствовало в украинских дипломатических кругах после президентства в Евросоюзе Швеции. Варшаве стоит сразу расставить все точки над «і»: что она сможет сделать, а что ей априори не по силам. Чтобы не случилось так, что Польша окажется виноватой в отсутствии безвизового режима во время Евро-2012. Если, конечно, чемпионат состоится в Украине.
Ведь что такое футбольный чемпионат в 2012 году? Это на сегодня единственный реальный проект, который объединяет Польшу и Украину после того, как интеграция в НАТО выпала из повестки дня, а над Одесса — Броды «бродят» только лозунги. Евро-2012 — это тест на готовность украинской власти, которая по крайней мере декларативно хочет продвигать Украину к членству в ЕС, работать в паре с властью страны, которая является членом Евросоюза почти семь лет. Можете не сомневаться: в случае провала с Евро-2012 наши «друзья» в ЕС и их верные консультанты извне непременно переквалифицируют его в неспособность Украины выполнять взятые на себя обязательства даже в таком «одноразовом» проекте, как Евро-2012. Что уж тут говорить об изнурительном и продолжительном процессе вступления в Евросоюз... Провал Евро-2012 — это, наконец, окончательно убитый имидж страны в государствах ЕС, которые после известной потасовки в парламенте и так переименовали рекламный украинский слоган к Евро-2012 «Увімкни Україну» ( Включи Украину) на «Вимкни Україну» (Выключи Украину) (кстати, впервые я это услышала именно в Варшаве).
И, наконец, последнее: если Янукович действительно хочет поддерживать польскую волну на уровне последних двух недель, он должен сделать все возможное для того, чтобы ни в одном выступлении и документе среди приоритетных партнеров Украины в ЕС Польша не была больше проигнорирована так, как в выступлении президента Януковича по случаю Дня дипломата в декабре прошлого года: ее среди таких партнеров не оказалось вообще. Стоит ли говорить, какую реакцию вызвал этот дипломатический «склероз» в Варшаве?
