Давосский форум и политика

Когда осенью 2008 года разразился системный кризис мировой финансовой системы, затронувший прежде всего США и Европу, поскольку Япония уже долгие годы находилась в затяжном кризисе, раздавались громкие призывы к тому, чтобы политики вмешались и предприняли какие-то меры. То, что было допущено банкротство Lehman Brothers, самого крупного инвестиционного банка в мире, было расценено как ошибка, вызвавшая панику, которая охватила все ведущие страны. Последствием этого кризиса стал всемирный экономический спад.

Некоторые из нас тогда решили, что вновь вернулась политика, отсутствовавшая в эпоху идеи «невидимой руки рынка» и отсутствия какого-либо регулирования экономики.

Те, кто своими безответственными действиями вызвали коллапс финансовой системы, затаились и стали взывать о помощи. Действительно, начинало казаться, что, хотя и за счет неимоверных издержек, политика как выражение всеобщих интересов, стала управлять рынком с целью выработки инструментов его регулирования и системы контрольных мер, которые помогли предотвратить скачкообразные движения капитала. Эти финансовые потоки, имевшие чисто спекулятивную направленность, способствовали распространению «дериватов» без какого-либо бухгалтерского учета и связи с реальной экономикой, или скандально известных долговых обязательств, которые приобретали акционеры и простые граждане.

Прежде всего, были предприняты меры по спасению банковской системы. Сотни миллиардов долларов и евро выделялись на оздоровление оказавшихся в затруднительном положении финансовых учреждений в США и Европе.

Более того, в зависимости от конкретного случая, финансовые ресурсы направлялись на смягчение последствий, который кризис повлек для реальной экономии западных стран. Эти финансовые усилия аукнулись на бюджетном дефиците и государственном долге всех без исключения стран, на которые обрушился кризис. То есть, на рядовых гражданах.

А затем началась борьба по самым разным направлениям. Политика, как казалось, готова была ограничить диспропорции, возникшие в неадекватном функционировании рынков. Делались попытки покончить с огромным количеством финансовых инструментов, не имевших под собой реальной основы; с отсутствием бухгалтерской отчетности фиктивных операций, которые создавали лопнувшие в итоге финансовые пузыри.

Даже задумывались о том, как ограничить фьючерсные сделки, взвинчивающие цены на сырьевые продукты, включая продовольственные,
В конечном счете, усилия были направлены на то, чтобы политика управляла рынками, а не рынки ею.

Дискуссии, проходившие в Давосе, указывают на нечто иное. Политика переходит к обороне, а спасенная финансовая система готовится к наступлению. Меркель и Саркози выступают в защиту евро, отвечая таким образом на сомнения относительно его жизнеспособности. «Это наша денежная единица и мы оставим ее в обращении». «Не обманывайте себя, мы выйдем из этого положения и недопустим банкротства ни одной страны из еврозоны» и тому подобное.

Финансовые аналитики, счастливцы, спасенные благодаря денежным средствам, выделенным из государственной казны, чувствуют себя уверенно. Не так давно они не заметили надвигавшийся кризис, более того, своими бездумными действиями спровоцировали его. Они снова делают прогнозы и советуют политикам, что им следует делать. Они говорят приблизительно следующее: «Вы о нас не беспокойтесь, ни о наших долговых обязательствах, ни о том, как и с какими продуктами мы должны работать. Позаботьтесь лучше о том, чтобы сократить свою задолженность и следите за сбалансированностью бюджета». «Дайте нам возможность делать то, что мы хотим, а вы занимайтесь своими делами. Если вы не оставите нас в покое, то не будет никаких кредитов на развитие реальных секторов экономики».

Многие из них обанкротились, подобно Lehman Brothers, а затем были спасены с помощью государственных средств, то есть из-за них государство влезло в долги. По сути дела, они спровоцировали самую настоящую катастрофу в реальной экономике. И вот теперь они снова дают указания относительно того, что должны делать политики, вынуждая их переходить к обороне. Можно понять возмущение общественности подобным бесстыдством, хотя политики сумели вызвать еще большее ее негодование.

И вот сейчас опять мы являемся свидетелями совершения фьючерсных сделок на поставки зерна, то есть продовольствия. Неурожай зерновых в России и лесные пожары вызвали введение эмбарго на экспорт. Те факторы, которые оказывают отрицательное воздействие на мировой спрос, сами по себе незначительны, но спекулятивные операции взвинчивают цены повсеместно.

На севере Африки, если бросить взгляд на близлежащие земли, мы снова наблюдаем «хлебный бунт», хотя и вспыхнувший в атмосфере требований большей свободы со стороны большинства населения.  

И мы чувствуем себя безоружными. Любой спекулянт может купить семь урожаев риса, зерна или чего-то под залог в 5% от оценочной стоимости.

Франция, возглавляющая в настоящее время большую «двадцатку», пытается возродить идею налога, пусть и минимального, на движение капиталов. Если это движение не носит спекулятивного характера, то налог почти не будет ощущаться. Но если оно спекулятивное и повторяется каждые 24 или 48 часов, то спекулянтам придется туго. Это хорошая мысль, которая заставляет нас вспомнить о налоге Тобина.

Но если, как я и опасаюсь, этого не удастся сделать, то можно пресечь на корню спекулятивные операции, вызывающие голод и отчаяние в мире, потребовав залог в размере 60%. Поменьше бюрократических процедур для немыслимых соглашений. А также всерьез предпринять серьезные меры противодействия дикой спекуляции, значительно увеличив риски для игроков.

Но в итоге это лишь тех многочисленных причин, которые привели нас к кризису. Как мы надеялись, политика вновь сможет с ним совладать.

Но прошедшие в Давосе дискуссии указывают на то, что эта надежда превратится в уныние, и мы снова будем создавать очередные финансовые пузыри. Но тогда уже никто не позволит спасать за счет огромных расходов тех кто, спровоцирует кризис.

Фелипе Гонсалес - Председатель правительства Испании с 1982 по 1996 год.