Поля сражений будущего

Арктика, космос и киберпространство – еще недавно эти области либо были недоступны, либо еще просто не существовали, тогда как сегодня они имеют огромное экономическое значение. История заставляет нас быть готовыми к конфликтам в этих недавно освоенных сферах.

Когда политические лидеры задумываются о том, где могут вспыхнуть будущие войны, то они обращают свой взгляд прежде всего на горячие точки географической карты. Они пытаются понять, какое государство разрушится в ближайшее время (Пакистан, Йемен?), или какая страна будет следующим кризисным очагом (Иран, Корея?). Те, кто считают себя современными Бисмарками и бьются над разработкой крупномасштабных стратегий, склоняются к тому, чтобы рассматривать мир в большей степени как связанные между собой тектонические плиты. Их внимание обращено на такие стремительно развивающиеся страны как Китай и Индия, меняющие геополитический ландшафт. Эти стратеги обычно смотрят на то, где пересекаются региональные сферы влияния, и заняты они поисками линий разлома, а также тех мест, где могут произойти новые землетрясения. Но если отойти на шаг от карты, то становится понятным и нечто другое: происходят еще более значимые сдвиги, которые будут влиять на то, где в новом столетии – и при этом новым способом - будут вестись войны.

От первых доисторических битв за места охоты до европейских войн за золото в Новом Свете (к этому можно добавить последние конфликты, возникшие из-за месторождений нефти на Ближнем Востоке): как только люди открывали богатые местности, то из-за них, как правило, возникали конфликты. По мере того, как на карте земного шара оставалось все меньше белых пятен, именно новые технологии становились областью конкурентной борьбы. В течение 5000 лет люди сражались только за землю и за водную поверхность. Затем на рубеже прошлого столетия появились технологии, которые незадолго до этого существовали только в историях, сочиненных Жюль Верном, и они позволили противоборствующими сторонам во время первой мировой войны вести боевые действия под водой, а также в воздухе. Подводные и воздушные войны потребовали создания новых вооруженных формирований, новых законов, определявших правила этих войн.

Здесь появляется целый ряд параллелей с 21-м веком. Арктикой, например, в политических кругах долгое время никто не интересовался. Однако из-за изменений, вызванных в глобальном климате нашими технологиями, воды стали теплее. По этой причине появляются возможности использования новых судоходных маршрутов, а также разработки месторождений полезных ископаемых в этом регионе, который когда-то был белым пятном на географической карте. Там может находится такое же количество нефти и природного газа, как и в Саудовской Аравии.

Когда открывается новая часть земного шара, то в связи с этим возникают новые вопросы безопасности. На самом деле, такого большого региона с открытыми территориальными вопросами не было с того времени, как Папа Александр VI попытался разделить Новый Свет межу Испанией и Португалией, что и это стало причиной начала военных действий со стороны тех держав, которые не приняли участие в этой сделке. Сегодня различные актеры готовят себя к соперничеству в районе Северного полюса, хотя конфликт между ними и не представляется неизбежным. Один из советников российского премьер-министра Владимира Путина заявляет: «Арктика принадлежит нам». Канада, Норвегия, Соединенные Штаты, а также такие не граничащие с Арктикой государства как Катай, судя по всему, придерживаются на этот счет иной точки зрения, и они начали наращивать свой потенциал для того, чтобы обозначить свои претензии.

То же самое происходит в космосе – раньше это была недоступная область, но теперь ее экономическое и военное значение стремительно возрастает. То пространство, о котором рассказывали фильмы Фрица Ланга (Fritz Lang) и Джорджа Лукаса (Geoge Lucas), теперь населено 947 действующими спутниками, в запуске которых участвовали более 60 стран. Через них проходят важнейшие артерии мировой торговли и коммуникаций, а также военных операций. 80% коммуникаций в Соединенных Штатах осуществляется через спутники. Иронично сославшись на Клаузевица, генерал американских ВВС Лэнс Лорд (Lance Lord) назвал космос «новым центром притяжения». По заказу Пентагона было проведено более 20 исследований о ведении военных действий в космическом пространстве.

Генерал-майор Я Юньчжу (Ya Yunzhu) из Академии военных наук Китайской народной армии предупредил о том, что Соединенные Штаты, «если они думают стать космической сверхдержавой, не будут, естественно, в этом отношении одиноки». Китай в прошлом году перегнал США по количеству ракетных стартов и планирует в этом десятилетии вывести на околоземную орбиту еще 100 гражданских и военных спутников. Еще более важным представляется то, что оба государства в прошедшие годы неоднократно демонстрировали свою способность уничтожать спутники при помощи кинетического воздействия. Россия, Индия, Иран и даже такие негосударственные игроки как «Тигры освобождения» из Шри-Ланки также пытались уничтожить спутники или проводили операции, направленные против целей в космическом пространстве.

Киберпространство, в отличие от пространства под водой, в воздухе, в полярном холоде или в космосе, не только долгое время было недоступным - еще несколько лет назад оно практически не существовало. Тем не менее его центральную функцию для нашего образа жизни даже трудно себе представить. Числа, при помощи которых можно было бы описать эту сферу, настолько велики, что кажутся выдуманными. Глобальный интернет состоит из примерно 250 миллионов сайтов, а в год направляется приблизительно 90 триллионов электронных сообщений. Военное использование интернета также потрясает. Только Пентагон имеет в своем распоряжении 15 000 компьютерных сетей на 4000 своих баз и объектах, расположенных в 88 странах.

Однако ввиду фактической стоимости богатств, находящихся в этом новом виртуальном пространстве, оно также превращается в сферу действия преступников, арену конфликтов, а также политического и экономического противостояния. Работающая в области безопасности ИТ-фирма Symantec обнаружила в прошлом году 240 миллионов вредоносных программ, и более 100 организаций, судя по всему, принимали участие в проведении крупных военных, разведывательных или террористических операций. ФБР считает кибератаки третьей по значению глобальной угрозой, и при этом следует отметить, что еще десять лет назад у шефа этой организации на столе даже не было компьютера. Американское киберкомандование в течение нескольких лет из умозрительной концепции превратилось в организацию, в которой работают 90 000 сотрудников, а бюджет ее составляет 3 миллиарда долларов.

Большая часть дискуссий до последнего времени вращалась вокруг таких преувеличенных сценариев как «цифровой Перл-Харбор», российско-грузинская «кибервойна» или неприятные публикации дипломатических депеш. Значительное большинство такого рода атак доставляют неприятности, однако их можно сравнить с кибер-граффити или кибер-утечками, но не с войной. Даже если это и не звучит слишком привлекательно, тем не менее настоящая опасность состоит в том, что наши инновационные способности и наша защита интеллектуальной собственности из-за постоянного воздействия могут ослабеть, хотя они и является ключевым фактором экономического благосостояния, а также безопасности в странах Запада. По существующим оценкам, американским и европейским предприятиям в год наносится ущерб в миллиард долларов вследствие несостоявшихся сделок, напрасно потраченных средств на исследования и разработки, и это происходит из-за кибератак, проводимых против них политическими, военными организациями, а также спецслужбами. Хакеры, оперирующие с территории одного из восточноазиатских государств, похитили информацию, связанную с программой создания международного боевого истребителя F-35, объем которой составил несколько терабайт (один терабайт – 1 000 000 000 000 байт, и это примерно объем всего интернета десять лет назад). Миллиарды похищенных терабайт означают не только миллиарды, затраченные на исследования и разработку, то также и от 10 до 20 лет потерянного технологического преимущества – на мировом рынке, а также на возможных полях сражений будущего.

Из этих трендов следует извлечь урок. Какой бы важной ни представлялась  в следующем году обеспокоенность по поводу Афганистана или обозначившегося подъема Китая, политики, принимающие решения в области безопасности, должны отдавать себе отчет в том, что в мире происходят еще более масштабные изменения. В 21 веке будут создаваться огромные ценности в тех областях, которые раньше были недоступными или вообще не существовали. Это также означает, что мы – в очередной раз в истории – должны быть готовыми к тому, чтобы бороться по ту сторону географических карт и в тех местах, где мы этого еще никогда раньше не делали.

Те, кому дорог мир, также должны усвоить этот урок. Можно игнорировать эти новые сферы или просто отказаться от необходимой стратегии и уповать на лучшее. Или следует работать над тем, чтобы предотвращать конфликты и кризисы, создавая при этом нормы и институты для того, чтобы иметь возможность с ними справляться и регулировать новые пространства, определяющие облик нашего мира.

Петер Зингер является директором организации 21st Century Initiative в американском исследовательском центре Brookings, а также автором книги «Wired for War».