ЛОНДОН. Прошло девять лет с тех пор, как я создал термин «БРИК», который стал синонимом подъема Бразилии, России, Индии и Китая. Прошло семь лет с тех пор, как мы с моими коллегами из Goldman Sachs впервые опубликовали перспективы на будущее до 2050 года, в которых мы предположили, что четыре экономики БРИК могут стать крупнее, чем экономики «большой семерки», и вместе с Соединенными Штатами войдут в пятерку самых крупных мировых экономик.
Также прошло более пяти лет с тех пор, как впервые появились выражения «следующие одиннадцать» или «N-11». Этот термин относился к следующим одиннадцати крупнейшим по населению странам и предназначался для того, чтобы выделить их потенциал, схожий с потенциалом стран БРИК.
Сегодня эти 15 стран придают основной положительный импульс мировой экономике. Китай обогнал Японию и стал второй по величине мировой экономикой, с объемом производства, равным примерно объему производства остальных стран БРИК вместе взятых. Их совокупный ВВП составляет примерно 11 триллионов долларов, или около 80% от уровня США.
Внутренний спрос в странах БРИК еще более впечатляющ. Совокупный размер кошелька потребителей в странах БРИК составляет по грубым подсчетам чуть более 4 триллионов долларов, возможно 4,5 триллиона долларов. Потребительский рынок США оценивается более чем в два раза дороже – около 10,5 триллиона – но потребительская способность стран БРИК в настоящее время растет с ежегодной скоростью в долларовом исчислении примерно на 15%, что означает годовой прирост около 600 миллиардов долларов.
Если такой темп будет сохраняться, потребители в странах БРИК добавят в середине этого десятилетия дополнительно 1 триллион долларов к мировой экономике. К концу десятилетия их покупательская способность будет цениться выше, чем способность потребителей США.
В самом деле, в какой-то момент времени в этом десятилетии совокупный объем экономик стран БРИК станет таким же большим, как объем экономики США, ВВП Китая будет достигать двух третьих ВВП США. Эти четыре страны будут обеспечивать как минимум половину роста ВВП во всем мире, а возможно и 70%.
Помимо стран БРИК, среди наиболее вероятных 10 стран, которые могут внести свой вклад в рост мирового ВВП в этом десятилетии, могут оказаться Южная Корея, Мексика и Турция. Из так называемых развитых стран только США гарантируется место в этом списке – и 20 ведущих стран будут включать Иран, Нигерию, Филиппины и Вьетнам.
Так как мы теперь будем интерпретировать термин «развивающиеся рынки»?
Несколько недель назад я и мои коллеги решили употреблять термин «экономики роста», который Goldman Sachs начал использовать в 2010 году, чтобы описать то, как мы относимся ко многим самым динамичным рынкам мира. Короче говоря, экономика роста должна рассматриваться как экономика, которая, по всей вероятности, будет испытывать рост производительности, который в совокупности с благоприятной демографической ситуацией указывает на экономический рост, который будет превышать средний мировой экономический рост.
Но экономика также должна иметь необходимый размер и глубину для того, чтобы позволить инвесторам не только инвестировать, но также и выйти, когда это необходимо. Поэтому мы предпочли следующее: любая экономика за пределами так называемого развитого мира, которая дает как минимум 1% нынешнего глобального ВВП, должна рассматриваться как экономика роста.
При таком размере, в настоящее время около 600 миллиардов долларов, экономика должна быть достаточно большой, чтобы позволить инвесторам и бизнесу работать так, как они работают в развитых странах, при этом должна сохраняться вероятность того, что экономика будет расти еще быстрее. Все другие экономики следует продолжать рассматривать как развивающиеся рынки. Согласно определению, в настоящее время под него подходят восемь стран: страны БРИК, вместе с Южной Кореей, Индонезией, Мексикой и Турцией, в то время как другие – включая Саудовскую Аравию, Иран, Нигерию и Филиппины – могут быть включены в список в следующие 20 лет.
Сейчас наступило время, когда инвесторы начали пересматривать свой портфель ценных бумаг более тщательно. За прошедшие несколько десятилетий для инвесторов в активы стало обычным делом основывать свои решения на нейтральном ориентире, определенном рыночной капитализацией компаний и индексов. Но это придает больше веса американской экономике и ее компаниям, связанными с так называемыми развивающимися рынками.
Альтернативный подход – использовать эталон измеренного ВВП. Для смелых и агрессивных инвесторов, ориентир, который включает в себя будущий предсказанный ВВП, придает намного больше веса развивающимся рынкам, особенно экономикам роста.
Индекс, который Goldman Sachs рассчитывает каждый год для примерно 180 стран, названный «оценкой условий роста» (GES), используется для отслеживания производительности и вероятности постоянного роста. Индекс может быть от 0 до 10, с 13 подиндексами для оценки общего роста и производительности. В настоящее время, например, GES Кореи – 7,5, по сравнению с 6,9 для США.
Экономики, которые остаются маленькими и имеют низкую GES соответственно рассматриваются как развивающиеся рынки с большими рисками. Хотя они и могут значительно расти и исправить свою нынешнюю ситуацию, они уязвимы перед неблагоприятными событиями в основных развитых странах – особенно в США – и перед финансовыми рынками этих стран.
Странам с низкой GES нужно использовать стратегию, которая позволит им подняться. Например, мы предсказываем, что в течение следующих 20 лет Нигерия, дом примерно для 20% африканского населения, будет производить 1% глобального ВВП. Но ее настоящая GES 3,9 значительно ниже, чем в БРИК и N-11. C другой стороны, объем экономики Нигерии почти удвоился за последнее десятилетие. Если она сохранит этот прогресс до 2030 года, она больше не будет «развивающейся экономикой».
Это стало бы захватывающим событием для Нигерии – и для Африки. Более волнующей стала бы также вероятность того, что Нигерия в момент присвоения звания «экономика роста» будет не одна.
Джим О’Нил – президент подразделения банка Goldman Sachs по управлению активами и член совета директоров исследовательского центра Bruegel.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Прошло девять лет с тех пор, как я создал термин «БРИК», который стал синонимом подъема Бразилии, России, Индии и Китая. Также прошло более пяти лет с тех пор, как впервые появились выражения «следующие одиннадцать» или «N-11». Этот термин относился к следующим одиннадцати крупнейшим по населению странам и предназначался для того, чтобы выделить их потенциал, схожий с потенциалом стран БРИК.
