24 января теракт с участием смертника в московском аэропорту «Домодедово» унес жизни 36 человек. С тех пор следствие стоит на месте, упершись лбом в стену из ложных слухов и манипуляций. Более того, российским властям, по всей видимости, и не нужна правда.
Более трех недель спустя после теракта 24 января в московском аэропорту «Домодедово», в котором погибли 36 человек и более ста были ранены, следствие не может сдвинуться с мертвой точки. Оно потерялось в переплетении истинных и ложных следов и отфильтрованных утечек из «источников, близких к органам». Такая тщательно поддерживаемая путаница объясняется перипетиями российской политики: поединком на тренировочных рапирах между президентом Дмитрием Медведевым и премьер-министром Владимиром Путиным, тандемом, который уже не первый год стоит у руля страны.
3 февраля по итогам встречи с главой ФСБ, на которой обсуждался прогресс в расследовании тех событий, Дмитрий Медведев не стал сдерживать гнев, сообщив своему собеседнику о том, что ему не нравятся ни утечки, ни преждевременные заявления с учетом того, что все версии до сих пор находятся еще очень далеко от подтверждения. «Надо работать, а не пиариться, считаю абсолютно недопустимым, когда до проведения всех следственных процедур и подготовки обвинительного заключения кто-либо объявляет о раскрытии преступления», - категорично заявил президент.
Тем не менее, настоящей целью этих не слишком лицеприятных слов был не глава спецслужб, теневая и не стремящая к известности фигура, а сам премьер-министр, который незадолго до этого рассказал Первому каналу о том, что «дело в целом раскрыто». Словно эхо на разнос Дмитрия Медведева лидер чеченских сепаратистов из «Кавказского эмирата» Доку Умаров, который был организатором терактов в московском метро 29 марта 2010 года, официально взял на себя ответственность за взрыв в «Домодедово».
В видеозаписи, которая была опубликована 5 февраля оппозиционной «Новой газетой» (именно ей дал в прошлом одно из первых интервью Дмитрий Медведев), он делает следующее заявление: «Эта спецоперация проведена по моему приказу. Иншалла, эти спецоперации будут проводиться и в дальнейшем». Тем не менее, достоверность этого ничем не датированного заявления вызывает определенные сомнения. В любом случае, своей цели оно достигло: чеченский фактор вновь вернулся в дело после того, как Владимир Путин лично исключил его в самом начале следствия: «По предварительным данным, нынешний теракт не имеет отношения к Чеченской республике». Ведущие следствие службы получили специальное предупреждение: смертники и организаторы никак не связаны с маленькой кавказской республикой, которой железной рукой руководит Рамзан Кадыров. В таких условиях они были вынуждены прорабатывать все версии, кроме самой очевидной…
Кроме того, в тайне эта инструкция оставалась не больше нескольких дней. Просочившаяся информация о свидетельских показаниях дала совершенно противоречивые результаты. Кто-то видел одетую в черное женщину в парандже, которая держала в руке большую сумку. Другие заметили человека ближневосточной внешности, который прокричал «Я вас всех убью» перед тем, как взорвать себя. Также упоминалась гипотеза о перешедших в ислам русских, которые живут в пригородах Москвы.
Кроме того, известным стало и имя предполагаемого смертника: им был 20-летний Магомед Евлоев из маленькой деревни Али-Юрт в северокавказской республике Ингушетия. Ему оказывали содействие несовершеннолетние брат и сестра, а также несколько друзей из деревни, которые в настоящий момент задержаны или объявлены в розыск.
Личность смертника раскрыл «Твой день», желтое издание, у которого есть связи в органах безопасности. Издание опубликовало два снимка молодого человека: фотографию в паспорте и изображение его оторванной головы после взрыва бомбы. Газета напечатала также немало сведений из его биографии. Этот сын учительницы и водителя автобуса был вынужден вернуться домой после четырех месяцев военной службы из-за полученной в детстве травмы головы и долгое время не мог найти работу.
В выпуске от 10 февраля газета «Коммерсант» также возвращается к чеченскому следу, утверждая, что в Краснодаре, куда Магомет Евлоев (к тому времени он уже несколько лет поддерживал связи с сепаратистами) официально отправился на поиски работы, его завербовал «эмир» Хамзат, который занимался подготовкой смертников по приказу Доку Умарова.
Что касается реакции властей республики, она была, мягко говоря, удивительной. Сначала президент Юнус-бек Евкуров высказал сомнения по поводу причастности Магомета Евлоева к теракту, но затем был вынужден признать, что «экспертиза ДНК не оставляет сомнений в том, что бомбу взорвал Магомет Евлоев». Тем не менее, председатель комитета Госдумы по безопасности Владимир Васильев отказался подтвердить или опровергнуть эту информацию перед журналистами.
По мнению Николая Петрова из Центра Карнеги, эти противоречия нужно рассматривать в контексте царящей в стране политической ситуации. «Правда может вызвать новый всплеск межэтнической напряженности, - подчеркивает он. - Следователи находятся в достаточно деликатной ситуации. Спецслужбы оказались меж двух огней: с одной стороны есть президент, от которого они формально зависят и которому нужны результаты, а с другой – премьер-министр, который контролирует их и приписывает себе в заслуги то, что положил конец чеченскому восстанию».
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Более трех недель спустя после теракта 24 января в московском аэропорту «Домодедово», в котором погибли 36 человек и более ста были ранены, следствие не может сдвинуться с мертвой точки. Оно стоит на месте, упершись лбом в стену из ложных слухов и манипуляций. Более того, российским властям, по всей видимости, и не нужна правда.
