Эффект домино?

Поскольку протесты вспыхивают везде – от Йемена до Бахрейна и от Алжира до Ирана - все задаются вопросом: кто следующий в так называемой волне революций? И хотя в каждой из этих стран есть несколько общих тенденций, это нельзя воспринимать как эффект домино, в результате которого на каждом шагу происходят революции. Каждое из этих государств существует в уникальных условиях, и осознание этих факторов имеет большое значение для понимания того, какие конкретно из этих режимов находятся под угрозой.

Есть угрозы, общие для многих стран, которые сейчас переживают беспорядки. Во-первых, и это самое очевидное, там жесткие социально-экономические условия – высокий уровень безработицы, среди молодежи в особенности, инфляционное давление, растущие цены на продукты и топливо, дефицит жизненно важных услуг. Повсюду мы видим реакцию на десятилетия кланового капитализма, который сформировался в регионе в эпоху правления Насера.

В таких странах как Алжир и Йемен ситуацию ухудшают планы по незаконному наследованию. Например, в Йемене президент уже провозгласил, что он не собирается баллотироваться в 2013 году, а также что баллотироваться не будет его сын, – заявление было сделано, чтобы усмирить оппозицию. На настоящий момент, кажется, это сработало, политическая оппозиция отказалась от демонстраций, и в итоге протестующие на улицах все более и более разделены.

В Алжире основное беспокойство вызывают не общественные беспорядки на улицах, хотя они и значительные. Реальную озабоченность вызывают те, кто манипулирует протестами за сценой. В Алжире идет интенсивная борьба за власть, которая разыгрывается между все чаще подвергающимся нападкам президентом, который хотел передать бразды правления своему брату, и влиятельным министром разведки, который яростно возражает против этих планов. Пока проходят демонстрации, крайне важно следить за тем, какие мягкие уступки делаются за сценой в этой борьбе за власть.

Еще одна ключевая тема – многим из этих стран предстоит столкнуться с проблемой интеграции исламистов в политическую систему. У таких государств как Иордания относительно хорошие отношения с исламистами в оппозиции; там они фактически могут принимать участие в политической системе, хотя и не на таких уровнях, как им бы хотелось. Другие страны – Алжир, Сирия и, разумеется, Египет – продолжают решать исламистскую дилемму.

 Нам очевидно одно:  в Египте мы не наблюдали народной революции в истинном смысле этого слова; это был тщательно и вдумчиво организованный переход власти к военным. В Алжире мы видим скорее разыгрывающуюся борьбу за власть. В таких странах как Иордания, Йемен и Бахрейн мы наблюдаем, как оппозиционные группы и кланы хватаются за возможность давления на власть с целью удовлетворения своих требований, однако они по-прежнему действуют в затруднительных условиях и, во множестве случаев, осознают свои границы.

Иными словами, хотя недавние беспорядки и являются призывом к пробуждению для многих режимов в регионе, мы не наблюдаем распространяющейся по региону волны революций. А там, где мы видим обострение ситуации – подобное тому, что мы можем увидеть в Алжире в следующую пятницу, для оценки реальной угрозы режиму необходимо внимательнее приглядываться к политической интриге, которая стоит за демонстрациями.