Протесты в Бахрейне привели к новым смертям

После того, как в Бахрейне за одну ночь были убиты четыре человека, госсекретарь Хиллари Клинтон позвонила министру иностранных дел этой маленькой островной страны, чтобы «выразить глубокую озабоченность последними событиями и призвать к сдержанности». Демонстранты, вдохновленные успехом выступлений в Египте и Тунисе, требуют превратить королевство в конституционную монархию. Представители США внимательно следят за происходящим, так как в Бахрейне базируется американский Пятый флот.

Это был очень красноречивый плакат. Я вынула его из-под разбитого внедорожника BMW на Жемчужной площади Манамы через несколько часов после того, как полиция убила четырех человек, ранила тысячи и привела в ярость местную сеть активистов, 2000 собратьев которых под утро выгнали из их ненадежных палаток в облака слезоточивого газа.
«Куда мы идем? – было написано на плакате от руки по-арабски - Безработица + безденежье = мы никуда не идем». Ниже - вероятно, позднее — кто-то приписал: «Нас бросили лицом в грязь».

Бахрейнская сеть активистов объявила 14 февраля своим «Днем гнева» - в духе того дня, когда миллионы людей вышли на каирскую площадь Тахрир и начались кровавые волнения, которые привели в итоге к отставке египетского президента Хосни Мубарака.

Однако в Манаме этот день наступил позже, чем ожидалось - в четверг, когда полиция и военные ворвались в импровизированный палаточный городок, возникший в столице Бахрейна на Жемчужной площади.

Примерно в три часа ночи по местному времени полицейские с дубинками, пневматическими ружьями и слезоточивым газом превратили нараставшую напряженность, порожденную гибелью участника протестов, который был застрелен во вторник, в полномасштабное побоище.

«Это настоящий терроризм, - цитирует MSNBC представителя основной шиитской оппозиционной партии «Вефак» Абдул-Джалила Халила (Abdul Jalil Khalil). – Кто бы ни принял решение разгонять протесты, он был настроен убивать».

Партия утверждает, что оппозиция хочет внедрить в королевстве базовые принципы демократии. «Мы не хотим религиозного государства. Мы хотим гражданской демократии… в которой источником власти будет народ. Для этого нам нужна новая конституция», - заявил журналистам генеральный секретарь партии «Вефак» шейх Али Салман (Ali Salman).
Для этого маленького острова в Персидском заливе протесты не в новинку. Давние трения между нефтяным режимом короля-суннита Хамада ибн Исы Аль-Халифы (Hamad ibn Isa Al Khalifa) и сравнительно бедным и вытесненным из общественной жизни шиитским населением периодически выливаются в волнения.

Два года назад напряженность дошла до точки кипения. Полиция тогда разгоняла демонстрантов–шиитов слезоточивым газом, а трем активистам было предъявлено обвинение в попытке переворота.

В связи с этим правительство Бахрейна, по-видимому, было лучше готово к неприятностям, чем правительства Египта, Туниса, Ирана и Йемена, и приняло меры, чтобы избежать кризиса.

В надежде предотвратить протесты король на прошлой неделе подарил каждому гражданину по 1000 бахрейнских динаров—около 2600 долларов. Однако не помогли ни этот шаг, оказавшийся таким успешным в спокойном Кувейте (правительство которого выделило такие же суммы), ни телевыступление короля, который принес свои извинения и пообещал расследовать гибель двух активистов, застреленных во вторник полицией. В итоге на Жемчужной площади все равно собрались более двух тысяч человек – в основном молодых мужчин-шиитов.

Под утро в четверг им пришлось заплатить за свою политическую активность. К 10 утра в еще недавно полном жизнью сердце Манамы остались только руины импровизированного палаточного городка – перевернутые и растоптанные дешевые палатки, разбросанные повсюду чайники, тарелки и шерстяные одеяла. Все указывает на то, что активисты не ждали, что перед рассветом им придется спасаться бегством.

В соседней больнице «Салмания», по слухам, помощь была оказана более чем шести сотням жертв избиения. Был избит репортер ABC News Мигель Мартинес (Miguel Martinez) - прямо во время телефонного разговора с редакцией. По социальной сети Twitter гуляет жуткая фотография человека с раздробленным черепом.

Обстановка в городе крайне нервная. Министерство внутренних дел предупредило людей не покидать дома, и это предупреждение в целом соблюдается. Ходят слухи о том, что будет введен комендантский час.

Мы стоим на парковке, вокруг машины заезжают на тротуар, пытаясь куда-то выехать. Мой водитель рассержен. Он попеременно то злится из-за временно закрытой набережной справа, то ругает водителя на соседней полосе. По его словам движение в центре Манамы остановилось: «Никуда невозможно проехать, вокруг Жемчужной площади все перекрыто».

На самой площади ни одного демонстранта, только груды мусора. Слышно только, как перекликаются между собой группки военных и полицейских. Окрестности патрулируют полицейские автомобили.

Жутко завывает ветер. Приехавшие эвакуаторы убирают десятки машин с разбитыми окнами. Богато одетый уроженец ОАЭ, только что прибывший из Дубаи, запарковался у площади и отчаянно пытается дозвониться своему сыну, который живет в одном из домов в квартале или двух от места протестов – на территории, доступ на которую перекрыт.
«Они не впускают меня и не выпускают его, - говорит он. – Он практически под домашним арестом. Мы хотим убедиться, что он на месте, и с ним все в порядке».
Его друг перебирает четки.

Если проигнорировать предупреждения полиции и проскользнуть в палаточный городок, можно увидеть брошенную детскую мягкую игрушку и пару лиловых индийских туфель, загнутые носки которых указывают на высящийся над площадью гигантский монумент, и бродить так, пока в центре площади тебя не остановят пять полицейских.
«Как выдумаете, люди вернутся сюда к вечеру, или вы их отпугнули?» - спрашиваешь ты.

Эвакуатор утаскивает очередной внедорожник. Уборщики в синих комбинезонах собирают брошенное имущество вперемежку с мусором в большие мешки.
Вокруг валяется множество бумажных стаканчиков.

Полицейский звонит своему начальству. Полиция увешана дубинками, пистолетами, ключами – вероятно, от полицейских машин и камер.
«Где они все?»

Вопрос им не нравится. «Это секретные сведения, - говорит, прищурившись, старший патруля, и пинает одно из оставшихся одеял – Я не могу сказать вам, «где они все», но хочу, чтобы вы отсюда сейчас же ушли».

Он выводит тебя на пустую улицу между шоссе и непримечательными торговыми центрами. Молодежь, собравшаяся под деревом, наблюдает за уборкой.  Вполне может быть, что они думают о кровавой ночи. Обозреватель New York Times Николас Кристоф (Nicholas Kristof), находящийся сейчас здесь и пишущий в свой Twitter, утверждает, что полиция побила десятерых санитаров «скорой помощи», которые пытались помочь жертвам.

«Медсестра сказала мне, что у нее на глазах полицейские избили закованного в наручники арестованного, а потом застрелили его из пистолета», - пишет он. Ребята у площади смотрят на уборку с непринужденным видом. По их словам, им просто любопытно. Они не говорят, испуганы они, или, напротив, воодушевлены. Но глаз от палаток они не отрывают.

Карен Ли – репортер и телеведущий. Живет в Дели, работает в Hindustan Times, сотрудничала с TIME, Bloomberg, the New York Sun, the Cambodia Daily, Entertainment Weekly и Women's Wear Daily.