В минувшую субботу в Сочи прошла очередная трехсторонняя встреча президентов Армении, Азербайджана и России, посвященная проблеме урегулирования нагорно-карабахского конфликта. Как отмечают статистики, это восьмая встреча в подобном формате, организованная при посредничестве российской стороны, и первая в 2011 году. По окончании переговоров, которые длились два часа, а затем продолжились в неформальной обстановке, три президента выступили с совместным заявлением, в котором говорится:
«Рассмотрев вопросы практической реализации трехстороннего заявления, принятого в Астрахани 27 октября 2010 года, президенты в дополнение к предусмотренным в нем мерам договорились о следующих шагах по дальнейшему укреплению доверия:
1. Завершить в кратчайшие сроки обмен военнопленными.
2. Стремиться решать все спорные вопросы мирными средствами и проводить расследование возможных инцидентов вдоль линии прекращения огня с участием сторон под эгидой сопредседателей Минской группы ОБСЕ и при содействии специального представителя действующего председателя ОБСЕ.
Президенты отметили важное значение своих регулярных контактов по вопросам нагорно-карабахского урегулирования и договорились продолжить их в таком формате в дополнение к работе сопредседателей Минской группы ОБСЕ».
Как расценить итоги сочинской встречи? Прежде всего - как очень ожидаемые. Бывают ситуации, когда возможные сценарии просчитываются легко, поскольку слишком ограничено поле для маневра. К нынешней встрече это относилось в полной мере. Как и предполагалось, принципиального прорыва по согласованию позиций сторон не произошло. Да и не могло произойти, учитывая противоречия по главному вопросу - статусу Нагорного Карабаха.
Напомним, что в канун сочинской встречи Ильхам Алиев в эфире телеканала «Мир» заявил, что урегулирование возможно только, если армянская сторона примет «тезис» о невозможности независимости Нагорного Карабаха. Поскольку Нагорный Карабах уже свыше 20 лет строит свое государство вне какой-либо связи с Азербайджаном, подобное заявление означало отказ от принятия реалий и, следовательно, невозможность на данном этапе выработки всеобъемлющего мирного соглашения по Нагорному Карабаху.
Сдержанно оценивали перспективы урегулирования как официальные лица, например, глава МИД Литвы, председательствующей ныне в ОБСЕ, так и такие осведомленные эксперты, как Владимир Казимиров. Глава литовского МИД заверял, что приложит усилия, чтобы продвинуть переговорный процесс на миллиметры, а Казимиров говорил о возможности подвижек в течении года...
Вместе с тем «ГА» высказал мнение, что подобный скепсис вовсе не означает, что встреча в Сочи будет безрезультатной: есть аспекты карабахского урегулирования, по которым прогресс возможен. Например, если при посредничестве Дмитрия Медведева стороны возьмут на себя дополнительные обязательства о мирных подходах к урегулированию, о принятии мер по снижению напряжения в зоне соприкосновения вооруженных сил НКР и Азербайджана.
Примерно это и имело место. Некоторые эксперты, как, например, заместитель директора Института Кавказа Сергей Минасян, расценили сочинское заявление даже как «квазипакт о ненападении». Эксперты особо обращают внимание на то, что угрожающий войной и организующий постоянные провокации на границе Азербайджан подписался под пунктом, в котором говорится не только о «стремлении» решать вопросы мирными средствами, но и проведении расследований «возможных инцидентов вдоль линии прекращения огня с участием сторон под эгидой сопредседателей Минской группы ОБСЕ и при содействии специального представителя действующего председателя ОБСЕ». По мнению того же Минасяна, добиться согласия Ильхама Алиева по этому пункту стало возможно как благодаря согласованной позиции стран-сопредседателей МГ ОБСЕ, так и под непосредственным влиянием российского лидера. (Кстати говоря, сочинская встреча лишний раз закрепила еще одну реалию - особую роль России в переговорном процессе по Нагорному Карабаху, что отражено и в заявлении трех президентов.)
Вместе с тем упомянутый пункт с определенной точки зрения выгоден и президенту Азербайджана. Он позволяет Ильхаму Алиеву спасти лицо перед общественностью своей страны. Ведь слишком часто говорил Алиев о возможности силового решения проблемы, прекрасно понимая всю чреватость возобновления военных действий прежде всего именно для своей страны. Как бы то ни было, констатируем, что сочинское заявление - еще один, пусть небольшой шаг, еще один кирпичик на пути укрепления мер доверия между сторонами конфликта, а значит, и на пути полноценного урегулирования.
Кстати говоря, активным пропагандистом теории таких мелких шагов является бывший сопредседатель Минской группы от России Владимир Казимиров, который в своих выступлениях не раз указывал, что на данном этапе только и возможно, что такое пошаговое и очень неторопливое движение к миру. Похоже, его доводы возымели действие, и это логично, ведь, вне зависимости от позиций сторон по вопросам статуса, беженцев, территорий, миротворцев и т.д., к решению этих вопросов невозможно и близко подойти без четкого соблюдения режима прекращения огня. Создание атмосферы доверия между сторонами конфликта, сотрудничество в расследовании инцидентов на линии соприкосновения может приблизить и следующий шаг, без которого также невозможно представить полноценное урегулирование. Речь о непосредственном участии властей НКР в переговорном процессе.
Известна лакмусовая бумажка результативности переговоров по Нагорному Карабаху: чем раньше Баку сядет за стол переговоров непосредственно с НКР, тем ближе действительное урегулирование. Как это, собственно, и было в мае 1994 года, когда было заключено перемирие.
В этом контексте будет иметь немалое значение, как будет осуществляться предусмотренный сочинским заявлением пункт о расследовании приграничных инцидентов. Если дело ограничится подписанием заявления, сочинскую встречу можно расценивать как малоэффективную, если же под пункт о расследовании инцидентов будут подведены действенные механизмы его реализации, тогда сочинский кирпичик может стать основательным фундаментом для постройки всего мирного процесса.
Если этот пункт будет трансформирован в конкретные механизмы расследования инцидентов, он неминуемо должен привести либо к прекращению военных провокаций Баку, либо, в случае продолжения провокаций, к прямым контактам между представителями Азербайджана и Нагорного Карабаха. И в том и в другом случае это будет способствовать мирному процессу.
Другое дело, что пока все это из разряда «если бы да кабы». А потому, как отметил начальник Главного информационного управления аппарата президента НКР Давид Бабаян, карабахская сторона воспринимает подобные заявления довольно сдержанно. «Если Арцах будет участвовать в этом процессе, это будет означать, что Азербайджан де-факто входит с нами в отношения», - отметил он. И добавил: «Если эти заявления будут реально содействовать сохранению мира и стабильности, то мы положительно относимся к ним». Вместе с тем, справедливо напомнил Бабаян, «такие заявления подписывались множество раз, но Азербайджан продолжает нарушать режим прекращения огня...»
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Известна лакмусовая бумажка результативности переговоров по Нагорному Карабаху: чем раньше Баку сядет за стол переговоров непосредственно с НКР, тем ближе действительное урегулирование. Как это, собственно, и было в мае 1994 года, когда было заключено перемирие. В этом контексте будет иметь немалое значение, как будет осуществляться предусмотренный сочинским заявлением пункт о расследовании приграничных инцидентов.
