Токио – Японские руководители, занимающиеся разрешением ядерного кризиса в стране, пользуются в своих выступлениях эвфемизмами, и при этом явно ощущается дефицит одного важного товара: информации.
Когда один из многих аварийных реакторов на японской АЭС «Фукусима-1» в субботу сотряс взрыв, руководство электроэнергетической компании вначале дало общественности типичное для него смягченное и смутное объяснение.
«Громкий звук и белый дым» были зарегистрированы возле реактора №1, заявила в своем кратком комментарии компания-оператор АЭС Tokyo Electric Power. «Ведется расследование», - добавила она.
Иностранные эксперты по атомной энергетике, японская пресса и все более раздраженная и разгневанная японская общественность недовольны тем, что правительство и руководство компании оказались не в состоянии четко, ясно и без задержек проинформировать население о ядерном кризисе. Указывая на противоречивые сообщения, двусмысленные заявления и постоянное нежелание подтверждать очевидные факты, они подозревают руководство в сокрытии или приукрашивании важной информации о тех рисках, которые создает поврежденная АЭС «Фукусима-1».
Оказалось, что громкий звук и белый дым были первым из целой серии взрывов, заставивших руководителей начать отчаянную борьбу по обеспечению безопасности четырех реакторов после того, как в результате землетрясения и цунами вышли из строя их системы охлаждения.
За бессодержательными брифингами следовали уклончивые пресс-конференции, а кризис с каждым днем все усугублялся. Сегодня Япония как никогда прежде за всю послевоенную эпоху нуждается в сильном и активном руководстве. А ее слабая, без руля и ветрил система государственного управления как никогда отчетливо и явно демонстрирует свои недостатки. В условиях, когда по стране в быстрой и ошеломляющей последовательности наносят удары землетрясение, цунами и ядерный кризис, японским лидерам нужны такие качества, которых у них нет: способность сплотить общество, принимать изобретательные решения на ходу, а также взаимодействовать с мощным бюрократическим аппаратом.
«Япония никогда не сталкивалась с таким серьезным испытанием, - говорит политолог из Университета Гакусюин Такэси Сасаки (Takeshi Sasaki). – В то же время, сейчас налицо вакуум в руководстве».
Политики почти всю информацию получают от компании-оператора АЭС Tokyo Electric Power, или TEPCO. Им приходится сообщать народу то, что говорит компания, хотя зачастую это звучит неубедительно.
Показательным в этом отношении стал открытый взрыв возмущения премьер-министра Наото Кана, который отругал руководителей компании за то, что те не проинформировали правительство о двух взрывах, произошедших на АЭС во вторник ранним утром.
«Что, черт возьми, происходит?» - сказал Кан, выступая перед журналистами. Он пожаловался на то, что узнал о взрывах из телерепортажей раньше, чем получил о них информацию от энергетической компании. Премьер выступал на открытии главного центра реагирования, в состав которого входят министры правительства и руководители TEPCO. Он сам создал это центр и подчеркнул, что будет руководить им лично.
Глава Международного агентства по атомной энергии заявил во вторник вечером на пресс-конференции в Вене, что его ведомству с трудом удается получать своевременную информацию из Японии об аварийных реакторах, и что это приводит к ошибочным заявлениям МАГАТЭ.
«Я прошу японских коллег обеспечить и усилить связь», - сказал руководитель агентства Юкия Амано (Yukiya Amano). Знакомый с деятельностью МАГАТЭ венский дипломат выразил аналогичное мнение.
«Пытаться получить надежную информацию от японцев бесполезно», - сказал дипломат, выступая на условии соблюдения анонимности, поскольку не хотел настраивать против себя японских руководителей.
Причина подобной неискренности и отсутствия откровенности коренится в японской культуре отвращения к конфликтным ситуациям, которая не приемлет прямого упоминания неприятных вещей. До недавнего времени считалось нормой не говорить пациентам о том, что они больны раком - очевидно для того, чтобы не расстраивать их. Даже император Хирохито, впервые выступая перед своими подданными по случаю капитуляции Японии во Второй мировой войне, говорил осторожно и завуалированно, призывая японцев «вынести невыносимое».
Есть также соображения политического характера. Япония это единственная в мире страна, пережившая атомную бомбардировку. Острое и болезненное восприятие всего, что связано с лучевой болезнью, могло стать той причиной, которая заставляет государственных руководителей пытаться сдерживать панику и ликвидировать последствия политического ущерба. Левые информационные издания давно уже скептически отзываются об атомной энергии и о ее сторонниках, а взаимное недоверие заставляет энергетические компании и их регулятивные органы жестко контролировать поток информации о работе атомной энергетики, дабы не раздражать оппонентов, среди которых есть и пацифисты, и защитники окружающей среды.
«Это как "Уловка-22"», - говорит бывший сотрудник плановых органов из Агентства науки и техники Японии Куни Його (Kuni Yogo). По его словам, правительство и TEPCO «стараются раскрывать только самую необходимую, на их взгляд, информацию, а СМИ, настроенные против атомной энергетики, впадают в истерику, что вынуждает правительство и TEPCO не давать дополнительную информацию».
Японское правительство также решило ограничить информирование населения о ситуации на АЭС, придя к выводу о том, что чрезмерное количество брифингов будет отвлекать TEPCO от работы по восстановлению контроля над реакторами. Об этом сообщил высокопоставленный руководитель из атомной энергетики.
На брифинге TEPCO в среду репортеры были раздражены. Их вопросы касались в основном клубов пара, поднимавшихся из третьего реактора «Фукусимы-1». Но ответов они получили очень мало.
«Мы не можем это подтвердить», - настаивал на своем один официальный представитель компании. «В данный момент я не могу сказать ничего», - говорил другой. И как обычно, за этим последовал поток извинений: «Мы сожалеем о причиненном вам беспокойстве».
«Слишком много получается вещей, которые вы не можете подтвердить!» - воскликнул один расстроенный репортер в неожиданно жесткой для себя манере. Это стало сигналом о том, что ритуальным извинениям не место во время ядерного кризиса.
Откровенный и прямой генеральный секретарь кабинета министров Юкио Эдано стал единственным человеком, внесшим относительную ясность. Однако порой кажется, что и он не в состоянии разобраться в быстро развивающемся кризисе. Эдано тоже дает слишком двусмысленные объяснения зарубежным СМИ.
В среду он заявил на пресс-конференции, что уровень радиации на «Фукусиме-1» повысился из-за клубов дыма, поднимающихся над третьим реактором, и что все сотрудники станции будут временно переведены в «безопасное место». Вдаваться в подробности он не стал, и некоторые иностранные репортеры, возможно, сбитые с толку переводом национальной телекомпании NHK на английский язык, поняли его слова так, что сотрудники TEPCO покидают станцию.
CNN, Associated Press и «Аль-Джазира» разместили панические заголовки и закричали о том, что персонал уходит с «Фукусимы-1». Резкий контраст с этими заявлениями составляли японские СМИ, сохранившие спокойствие. Очевидно, они лучше разобрались в нюансах этих неопределенных комментариев.
Когда выяснили детали у регулирующих органов и в компании TEPCO, оказалось, что работники АЭС на непродолжительное время укрылись в здании станции, но территорию не покидали ни на минуту.
Работу по урегулированию ядерного кризиса еще больше осложнили тесные связи, существующие между политиками и руководителями бизнеса.
Влиятельные чиновники уходят в отставку и переходят на более высокооплачиваемую работу в те самые отрасли, которые они когда-то контролировали. Такая практика носит название «амакудари». Наверное, ни у одной отрасли нет столь тесных отношений с регулирующими организациями, как у энергетических компаний страны. Регуляторы и регулируемые работают рука об руку над развитием атомной энергетики, поскольку и те, и другие стремятся снизить зависимость Японии от органического топлива.
После войны Япония развивалась и процветала в условиях системы, в которой политические лидеры отдавали значительную часть внешней политики страны на откуп Соединенным Штатам, а влиятельные чиновники занимались внутренними делами. Ведущие японские корпорации глубоко проникали в личную жизнь граждан, а люди восхищались их руководителями за то, что эти компании обладают высокой гражданской ответственностью.
Но за последнее десятилетие или около того власть бюрократов была существенно урезана, и в условиях экономических трудностей корпорации утратили свою силу и чванство.
Но им на смену не пришел ни один сильный политический класс. За четыре года сменилось четыре премьер-министра, и большинство аналитиков уже списало пятого – Наото Кана, сделав это еще до землетрясения, цунами и аварий на АЭС.
Два года тому назад Демократическая партия Японии под руководством Кана ликвидировала фактически однопартийную власть Либерально-демократической партии, которая доминировала в политической жизни страны на протяжении полувека.
Но отсутствие преемственности и неопытность в вопросах государственного управления мешают партии Кана. Единственная группа ветеранов во власти – это бюрократия, которая как минимум с недоверием относится к этой партии.
«У них не выработалась привычка работать с кем-то иным, кроме либерал-демократов», - говорит экономист из университета Досиса Норико Хама (Noriko Hama).
Ни Кан, ни чиновники не принимали никакого участия в разработке планов веерных отключений электричества в жилых районах Токио и его окрестностей. Эту задачу выполняла TEPCO. В отличие от организованных и упорядоченных отключений в 1970-е годы, на сей раз все делалось почти без предварительных предупреждений. Тем самым, волнение в обществе усилилось, и людям стало остро не хватать надежного лидера, способного рассказать о масштабах бедствия и о потенциальных угрозах для благополучия населения.
«Недоверие к власти и к TEPCO существовало и до кризиса, но сегодня люди разгневаны еще больше, потому что получают неточную информацию», - говорит преподаватель психологии из университета Тайшо Сусуми Хиракава (Susumu Hirakawa).
Но отсутствие харизматичного лидера это также результат давнего соперничества между чиновниками и политиками, и между различными министерствами, которые порой ведут себя как удельные княжества.
«В нынешнем правительстве в Токио совершенно определенно отсутствует командная инстанция, - говорит Рональд Морс (Ronald Morse), работавший в министерствах обороны, энергетики, в Госдепартаменте США, а также в двух правительственных министерствах в Японии. – И в такие моменты как сегодня значимость этого отсутствия становится очевидной».
В подготовке статьи участвовали Кейт Брадшер (Keith Bradsher), Уильям Броуд (William J. Broad) и Марк Макдональд (Mark McDonald).
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Японские руководители, занимающиеся разрешением ядерного кризиса в стране, пользуются в своих выступлениях эвфемизмами, и при этом явно ощущается дефицит одного важного товара: информации. Иностранные эксперты по атомной энергетике, японская пресса и все более раздраженная и разгневанная японская общественность недовольны тем, что правительство и руководство компании оказались не в состоянии четко, ясно и без задержек проинформировать население о ядерном кризисе.
