В палатке на революционной площади в Бенгази сидит 60-летняя Фатиа Эссаид. У нее в руке фотография любимого сына Мунира Мешдута. Женщина вспоминает день, изменивший ее жизнь и всю историю Ливии.
«Семнадцатого февраля он пошел из дома на мирную демонстрацию к Хатибе, бывшим казармам армии Каддафи», - рассказывает Фатиа. Когда вмешались вооруженные части, Мунир был ранен, пуля попала ему в горло.
В больнице Джала, куда его отвезли, он неделю оставался без каких-либо обследований, включая рентген, который ему был крайне необходим.
«Когда я его навестила, он не мог даже говорить, - продолжает Фатиа и напрасно пытается подавить эмоции, - он просто смотрел на меня и плакал». После девяти дней мучений он умер и пополнил ряды шахидов, мучеников, чья смерть дала начало ливийской революции.
Какой болезненной бы ни была смерть сына, Эссаид не жалеет о том роковом дне, когда он умер. «Это может быть цена, которую мы должны заплатить за лучшее будущее для этой страны», - говорит она.
Вера в революцию
Как почти все жители Бенгази, и эта 60-летняя дама верит, что революция закончится хорошо. Хотя люди Каддафи постоянно подвергают город опасности, желание продолжать борьбу огромно.
Везде висят революционные плакаты и флаги, каждый день на главной площади собираются демонстранты, поддерживающие повстанцев. В боях, в ходе которых при поддержке французских истребителей от Бенгази удалось отогнать танки Каддафи, участвовали добровольцы – от подростков до стариков.
«Это было особое чувство», - объясняет борец и защитник города Мухаммед Абдалла. Сейчас в больнице он восстанавливается после огнестрельного ранения – три пули попали ему в ногу. «Я думаю, что в итоге я сделал даже больше, чем мог ожидать от себя. Я видел, как умирают три моих лучших друга, но вместо того, чтобы отвернуться от всего этого, во мне, наоборот, только возросло желание выиграть всю битву», - говорит он. Победа над Каддафи 19-го марта была решающим моментом народного восстания, которое, однако, быстро развивается и переходит в длительную и болезненную гражданскую войну.
По словам Назира, революционера, чья задача тренировать новых рекрутов в базе за городом, с начала восстания в Бенгази обучение прошли уже 30 тысяч мужчин. За день до главного боя в занятые казармы армии мог прийти каждый и попросить оружие, показав ливийское гражданское удостоверение. «Мы сделали это для того, чтобы защитить город, и еще для того, чтобы это оружие никогда не попало в руки людей Каддафи», - рассказывает Мухаммед.
Вести переговоры больше нельзя
За два месяца с начала восстания в боях против Каддафи пали уже более тысячи человек, и обе стороны понимают, что переговоры вести уже нельзя.
Никто в Бенгази не хочет и думать, что «вождь революции» мог бы покинуть страну без суда за свои преступления. Обе стороны хотят бороться до самого конца. Авиаудары французов и британцев дали повстанцам необходимое облегчение, хотя им все равно не хватает военного снаряжения, обучения и ясной системы командования.
Но сотни мужчин, лояльных Каддафи, все равно скрываются внутри Бенгази. Это тайная полиция, которая когда-то отвечала за собственные операции, например, за шпионаж или уничтожение без суда членов политической оппозиции, а сегодня их цель – дестабилизировать недавно сформированный временный Национальный совет. Этих людей днем не видно, но ночью они организуют небольшие целенаправленные нападения, их мишенью становятся и бывшие гражданские, и повстанцы.
«Каддафи так и не создал настоящую ливийскую армию. Он знал, что войску, собранному из ливийцев, он не может доверять, потому что люди его не любят», - говорит 29-летний бывший солдат Тарик Сай Насир. Он вернулся с учебы во Франции, чтобы присоединиться к революции. «Обучение в армии было плохое, на сто новичков не было и трех штук оружия. Каддафи к возможной революции готовился, создавая собственные подразделения наемников и верных себе людей», - рассказывает Тарик. В любом случае в Бенгази не хотят принимать вхождение иностранных солдат на ливийскую территорию. В этой части мира все еще живы воспоминания о вторжении американцев в Ирак.
«Преждевременно вообще рассматривать такой вариант, - говорит Мустафа Гериани, представитель временного Национального совета, который руководит восставшим востоком страны. – Если международные силы будут продолжать делать то, что они делали до сих пор, мы можем сами продвинуться по направлению к Триполи и получить перевес».
С такой точкой зрения согласна и 46-летняя учительница Файруз Наас, сбежавшая из Триполи в Бенгази, чтобы присоединиться к революции. «Видеть, как нашу страну бомбардируют чужие самолеты, - это само по себе достаточный шок. Я знаю, что это необходимо, но определенным образом это ранит мое сердце, - добавляет она. – Я не хочу здесь иностранных солдат. Достаточно наемников Каддафи».
Что ждет Ливию
Одно из помещений морга в больнице Джала зарезервировано как раз для наемников. Небольшая комната, закрытая решетками, наполняется каждый раз, когда автомобили привезут новый «груз» мертвых и раненых с фронтов. Десятки ливийцев радостно фотографируют тела и поют революционные песни. Африканская внешность, по мнению повстанцев, подтверждает, что мертвые – наемники из соседних стран.
«Они из Чада, Нигерии, Кении, Алжира, Сирии… Каддафи привлек их деньгами, предложил каждому сотни долларов, если он будет убивать собственный народ Каддафи, - объясняет повстанец Насир. – У некоторых даже есть поддельные ливийские документы, позволявшие им жить в нашей стране».
Если революция будет успешной, Ливия ждет долгий процесс перемен. Такие слова, как демократия или конституция, вертятся на языке у каждого, но после 42 лет правления одного человека трансформация может быть сложной. Если об этом спросить ливийцев, многие из них рассчитывают даже на диаспору за границей. «Они вернутся обратно и помогут нам построить новую страну», - уверяет Мухаммед Хадус, 51-летний житель Тобруку. Себя он считает двухмесячным ребенком: «До революции настоящей жизни не существовало».
Даже и Файруз Наас все никак не может выкинуть из головы мысли о «самых темных днях Каддафи». Она вспоминает 1980-е годы, когда она была еще студенткой. «Мы должны были собираться в кампусе и смотреть, как наших одноклассников вешали за оппозиционные политические взгляды. Потом мы должны были петь песни в поддержку Каддафи, - рассказывает она. – С человеком, который забрал у меня лучшие годы жизни, не должно быть никаких компромиссов».
Авторы – итальянские журналисты, работающие с Hospodářské Noviny из Ливии.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
«Когда я навестила смертельно раненного сына, он не мог даже говорить, а просто смотрел и плакал», - рассказывает жительница Бенгази. Через несколько дней он умер, пополнив ряды шахидов, мучеников, чья смерть дала начало ливийской революции. Какой болезненной бы не была смерть сына, женщина уверена, что эта смерть - цена, которую следует заплатить за светлое будущее Ливии.
