Время от времени государство наносит удар – пятьсот человек из внутренней спецслужбы ФСБ и внушающего страх специального отряда ОМОН с вертолетами и бронетранспортерами однажды вошли в Новое Альметьево на юге Республики Татарстан. Враг: ячейка воинствующих исламистов, три человека, и каждый из них вооружен автоматом. О вожаке было известно только то, что ему 26 лет, что он является радикальным проповедником и имеет флеш-накопитель с террористическими рецептами.
Указание на молодой возраст и воинственные убеждения «проповедника» свидетельствуют о наличии проблемы. Речь идет о просачивании радикальных и инспирированных из Саудовской Аравии тенденций на территорию республики в составе Российской Федерации, татарское население которой составляет большинство и относится к совершенно иной исламской традиции. «В одной руке Коран, в другой руке меч – это не ислам», - сказал в беседе со мной несколько лет назад муфтий Гусман Исхаков при посещении мечети. Учение, которое он представляет и которое историк и советник президента Рафаэль Хакимов называет евроисламом, было основано Шигабутдином Марджани – реформатором, жившим в 19-ом веке. Марджани и его современники ссылались на сохраненные традицией слова (пророка) Мухаммеда: «Воистину, Аллах будет посылать в начале каждого столетия умме – мусульманскому сообществу – человека для обновления религии». Они разработали «новый метод» - usul-i jaded. Основанное ими учение после 1880 года получило известность как джадидизм.
Марджани и последователи джадидизма требовали распространения грамотности для того, чтобы лишить книжников монополии на чтение, развития естественных наук, математики и истории как предметов для обучения. Они хотели, чтобы ученики – он первым привлек и учениц - не сидели на полу перед учителем, а находились с ним на одном уровне за столами или за партами. Последователи джадидизма «воспринимали образование и просвещение как краеугольный камень своей деятельности, стремились к самым передовым знаниям и самым прогрессивным образовательным методам», - подчеркивает Хакимов. Они предложили также западную интерпретацию исламской культуры. Короче, это был синтез.
После 1991 года в суверенной Республике Татарстан в составе Российской Федерации это стало государственной целью. Ее первый президент Минтимер Шаймиев только в последнее время, не вдаваясь в теологическое обоснование, сформулировал требование, в соответствии с которым Россия должна избегать всепроникающего централизма. По его мнению, надо проявлять терпимость по отношению к не очень многочисленным народам. Примерно семь миллионов татар являются самым большим нерусским этносом в этой империи, и так продолжается уже на протяжении почти пяти веков. Взаимодействие татарских мыслителей с европейскими идеями является примером и для остальных 15 миллионов мусульман в России.
Историк и советник президента Рафаэль Хакимов является вдохновителем этого направления. Он предсказывает быстрый рост мусульманской и тюркоязычной части населения в России, особенно в Татарстане – экономически всесторонне развивающемся регионе и со стандартом образования, превышающим средний уровень (университет в Казани – третий среди самых старых в России). Применение современной техники и экономических форм, по его мнению, делает необходимым модернизацию и адаптацию социальных ценностей, «к числу которых относится также идеологическая и религиозная сфера. В других мусульманских странах это не является столь актуальным, особенно в тех, которые занимаются (только) экспортом сырьевых товаров». Недвусмысленный намек на нефтяные султанаты? Разумеется, да еще с историческим подтекстом.
Сторонники джадидизма первого поколения после его основателей (Марджани умер в 1898 году) приветствовали русские революции 1905 и 1917 годов, и некоторые из них приняли в этих событиях активное участие. Для диктаторской, централистской политики, проводившейся с 1930-х годов, свободомыслие этих реформаторов было равносильно классовой вражде. Ислам – и религии вообще – подавлялся. Так продолжалось до перестройки Михаила Горбачева, когда ситуация принципиально изменилась. И бывший соперник Горбачева Ельцин произнес в Татарстане следующие слова: «Берите столько суверенитета, сколько сможете переварить».
К суверенитету относилось также оживление региона, и в этом сходились татарские националисты и юнионисты, сепаратисты и федералисты. После этого были вновь открыты мечети. Муфтий Исхаков объяснял мне одиннадцать лет назад: в Татарстане в 1990 году было всего 30 мечетей, а спустя девять лет только в Казани их уже насчитывалось 44, а всего в Татарстане более 800. Всем им были нужны имамы и улемы, наставники во время молитвы и учителя. Однако в стране не было таких учебных заведений. Поэтому многие учились в Египте и Саудовской Аравии, однако «в этих странах существовали совершенно другие идеи относительно Корана. Когда студенты вернулись из арабских стран, имели место разногласия, а иногда даже столкновения».
Возвращавшиеся в страну люди получили, как говорили в Казани, «салафитскую прививку». Они были воспитаны так, что Коран и Хадисы – приписываемые Мухаммеду слова и деяния – являются единственным содержанием ислама, а все новое – это ересь.
Существующие вызовы редко переходят в насилие, как это случилось в Новом Алметьеве. Это происходит там, где менее информированные верующие окружают салафитов ореолом превосходящей учености. Поскольку нео-джадидизм еще не получил широкого распространения и популярности, это может стать аргументом. Но если в упрощенном подходе соединяются агрессивное православное миссионерство, централистское государство (путинская «вертикаль власти») и бюрократический аппарат, а также предпринимаются попытки подогнать все под одну салафитскую гребенку, то задача этих просветителей становится значительно более сложной.
