Super Express: Экуменический диалог был одним из приоритетов понтификата Иоанна Павла II. Однако складывалось впечатление, что этот диалог шел не так, как хотели бы представители обеих Церквей. Что было препятствием?
Архиепископ Иеремия: Между православием и католицизмом установились лучшие за долгие века отношения. Конечно, диалог непрост, потому что он касается очень важных элементов христианского учения. Речь, конечно, не идет о том, чтобы завершить его ad hoc, хотя всем наверняка этого бы хотелось. Но никто не питал иллюзий, что это станет возможным за такое короткое время. В конце концов расхождения уходят корнями в историю 1500-летней давности. Иоанн Павел II инициировал этот диалог, и в первой фазе он шел очень плодотворно.
- Чего тогда удалось достичь?
- Члены международной комиссии согласовали общую позицию по вопросу филиокве, т.е. происхождения Святого духа, что разделяло западную и восточную Церкви на протяжении веков. Также удалось прийти к соглашению о роли епископа в католической церкви и понимании его должности.
- Какие вопросы осложняли диалог?
- Определенное притормаживание произошло со сложным вопросом т.н. унии. В случае Польши речь идет о Брестской унии, по которой Православная церковь была объединена с Римско-католической. То, что в этом вопросе компромисса достичь не удалось, разумеется, ни в коем случае не является виной Иоанна Павла II. Я отнес бы неудачу на счет объективных сложностей, касающихся возможных решений этой проблемы.
- Это, видимо, не единственный вопрос, который нелегко решить…
- Мы обсуждаем сейчас роль Папы Римского в Римско-католической церкви. Это, конечно, непростой вопрос, т.к. мы постоянно сталкиваемся с определенными стереотипами мышления и предубеждениями. Однако диалог продолжается, и постепенно преодолеваются очередные преграды на пути к выработке совместной позиции по этому вопросу.
- Иоанн Павел II неоднократно посещал православные страны: Грецию, Грузию, Болгарию, Румынию. Удалось ли благодаря этому преодолеть расхождения между православием и католицизмом?
- Думаю, что частично это удалось – как в Греции или Румынии. Но некоторые действия, скорее, самого Ватикана, чем Папы, усилили среди православных чувство недоверия. Им порой казалось, что появляются элементы универсализма, повторяющего подход из прошлого, что это часть политики, которая направлена на создание унии в смысле подчинения локальных Церквей римско-католической концепции единства.
- Как кажется, самое большое недоверие к Ватикану идет из Московской патриархии. Отчего оно берется?
- Мне не кажется, что это большее недоверие, чем между Ватиканом и Константинополем, Иерусалимом или Александрией. В случае Ватикана и Московской патриархии мы имеем дело с двумя сильными Церквями, поэтому, возможно, некоторые различия усиливаются. Но я смотрю на это противоположным образом: уже много лет Ватикан и Москва подчеркивают единство позиций по очень многим вопросам. Совместные действия принесли плоды, например, в проекте т.н. европейской конституции. Он был изменен в значительной мере под совместным давлением всего христианского мира. Двигателем этих совместных действий были как раз Ватикан и Москва. Им удалось достичь общей позиции по вопросам биоэтики, отношению к абортам.
- Почему в таком случае не удалось получить согласие Московской патриархии на посещение Папой Римским России?
- Мы вновь возвращаемся здесь к вопросу унии. В этом плане ждали более решительной и ясной позиции. Пока ее не было, Церковь в России не видела возможности для такого визита.
- Многие наблюдатели подчеркивают, что препятствием для диалога с Москвой была национальность Иоанна Павла II.
- Я думаю, что это не имело значения. Если бы он был итальянцем или немцем, он столкнулся бы с такой же самой позицией. Проблемы, возникающие между Ватиканом и всем православным миром, требуют осторожности, нужно избегать резких движений.
- Были ли такие резкие движения, которые усилили недопонимание между Московской патриархией и Ватиканом?
- Не будем забывать, что на рубеже 1980 и 1990-х годов шел серьезный спор внутри Церкви на Украине. В этот конфликт включились политические факторы, в том числе из-за рубежа. В этом контексте Римско-католическая церковь, хотя она не заняла официальной позиции по этому вопросу, отчетливо поддерживала идею об унии.
- Московская патриархия не боялась силы католических миссионеров?
- В отличие от православия, которое хочет обращать в веру, подавая пример своими ежедневными деяниями, католицизм ведет организованную миссионерскую деятельность, которая нередко имеет политическое измерение. Эта деятельность использовала слабости православия. После 70 лет преследований структуры русской Церкви были разрушены. В начале 1990-х миссионерская деятельность Римско-католической церкви имела агрессивный характер. И отсюда, несомненно, проистекает недоверие Московской патриархии к Ватикану, но я верю, что продолжающийся диалог позволит избавиться от этого взаимного непонимания.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
В отличие от православия, которое хочет обращать в веру, подавая пример своими ежедневными деяниями, католицизм ведет организованную миссионерскую деятельность, которая нередко имеет политическое измерение. Эта деятельность использовала слабости православия.
