С началом кризиса в соседней Сирии на порог Турции, наконец, шагнула Арабская весна и принесла с собой серьезную головную боль для правительства, которое в последние годы всерьез делало ставку на дружбу с соседями по региону.
Связанное с исламистами правительство премьер-министра Реджепа Тайипа Эрдогана, придя к власти в 2002 году, стало добиваться лидерства в мусульманском мире. К этому его подталкивали как религиозные чувства, так и экономический экспансионизм. Турецкие министры начали сновать между ближневосточными столицами, подписывая торговые соглашения и протоколы о политическом сотрудничестве, зато давние попытки вступить в Европейский Союз стали значительно менее активными. Эрдоган также начал часто критиковать Израиль, что сделало его героем арабской улицы.
Новая внешняя политика, которую некоторые называют «неоосманизмом» была основана на принципе «отсутствия проблем с соседями». Если торговля и бизнес процветают, почему бы всем не жить дружно? Сирия Башара Асада, у которой с Турцией 700 километров общей границы, играла в этом сценарии ключевую роль. Хотя в конце 1990-х годов Сирия и Турция оказались на грани войны, при Эрдогане они стали близкими политическими союзниками. Два лидера вместе отдыхали на турецком побережье, а в прошлом году взаимно отказались от визовых ограничений. Если во время революции в Египте Эрдоган сразу же осудил Хосни Мубарака и призвал к смене власти, то по поводу текущих волнений в Сирии он старается молчать.
Схожим образом Турция отреагировала и на волнения в Ливии, в которой у турецких компаний были 25000 работников и многомиллиардные строительные контракты. Ливийские повстанцы даже обвиняли Анкару – члена НАТО — в поддержке режима Муаммара Каддафи.
Впрочем, несмотря на тесные экономические связи, ни Асад, ни Каддафи к Эрдогану, по-видимому, не прислушиваются. «Турция считает себя “мудрым старейшиной” и ролевой моделью для стран региона, однако, когда доходит до дела, становится понятно, что она не слишком способна влиять на происходящее, - считает Соли Озель (Soli Ozel), политический обозреватель и профессор кафедры международных отношений Университета Бильги. – В этой точке турецкая внешняя политика заходит в тупик».
«В ходе борьбы за свои экономические интересы в таком регионе, как Ближний Восток, в котором государство сильно влияет на принятие решений в экономике, Турции пришлось завязать прочные связи со многими – хотя и не со всеми – существующими режимами, - пишет специалист по Турции Генри Барки (Henri Barkey) в своей статье, опубликованной Фондом Карнеги за международный мир (Carnegie Endowment for Peace). – Парадоксальным образом, эти связи сделали из Турции сторонницу статус-кво, нежелающую резких перемен. Неудивительно, что сперва Ливия, а теперь и Сирия стали для нее серьезной головной болью».
Помимо политических неудобств, которые создают Анкаре с ее международными амбициями усугубляющиеся волнения в Сирии, самой Турции происходящее также может грозить серьезными политическими последствиями. Наибольшие опасения вызывает возможность массового наплыва беженцев через границы. В четверг высокопоставленная делегация турецкого правительства прибыла в Дамаск, чтобы призвать к реформам, в то время как в Анкаре, чтобы обсудить кризис, собрался Совет национальной безопасности Турции. «Следует срочно предпринять необходимые и решительные шаги, чтобы установить социальный мир и стабильность в братской, дружественной Сирии, положить конец насилию и обеспечить безопасность человеческих жизней, а также соблюдение базовых прав и свобод», - говорится в заявлении, сделанном советом по итогам заседания.
Между тем нежелание Эрдогана говорить о жестоком обращении режимов Ливии и Сирии с мирным населением, навлекло на него обвинения в двойных стандартах. Всего два года назад он вызвал международный скандал, публично осудив Израиль за убийство мирных жителей в Газе. Отношения с Израилем так и не восстановились: у Турции уже не первый месяц нет посла в Тель-Авиве. «Турция сейчас оказалась на мировой арене в одиночестве, - утверждает Озель. – Отношения с Европой ухудшились, что будет на Ближнем Востоке пока неясно. Причем доводить дела до этого было вовсе необязательно».
