В одной из аудиозаписей Усама бин Ладен приветствует арабские революции и призывает мусульман расширять это движение. После его смерти основанная им «Аль-Каида» выглядит заметно ослабевшей, но это отнюдь не означает гибели исламского терроризма как такового.
Закат «Аль-Каиды» отнюдь не означает упадка исламского терроризма. Это явление, которое продвигают волки-одиночки или получающие поддержку от ряда стран негосударственные организации, продолжит существовать, так как его цели остались неизменными. Некоторые утверждают, что арабская весна является доказательством неизбежной победы демократии и западных ценностей. И для того, чтобы одержать окончательную победу над терроризмом, сейчас достаточно всего лишь заставить отступить бедность и неграмотность. Подобная теория игнорирует сразу несколько исторических факторов.
Прежде всего, исламизм представляет собой ответ на стремление к духовности. И позиционирует себя как альтернативу бездумному потребительству. Он критикует Запад как нечестивый и властный мир, который притесняет и бросает вызов единственной истинной религии. Сюда же примешивается и тоталитарное искушение, которое обещает смыть горечь унижения через жертвы. Тоталитарные режимы XX века хотели развязать войны для того, чтобы определенные группы людей получили, как им казалось, причитающееся им по истории.
Кроме того, исламистские движения подпитываются и за счет стремления к демократии, нужды в солидарности. Исламизм воспринимается в этом ключе как предложение братства. Веком ранее подобные предложения в Европе исходили от благотворительных организаций и касс взаимопомощи социалистического течения. Наконец, исламизм опирается на потребность в близости, которая является одним из основополагающих демократических устремлений. Это ядро проблемы. Хамелеон «Аль-Каида» оставил потомство в труднодоступных и пустынных уголках. С учетом тяжелых условий существования преданность и взаимопомощь являются там первостепенными качествами.
Радикальный исламизм стал торговой франшизой
В Афганистане, Йемене или Сахаре - «Аль-Каида» везде адаптируется к традиционному укладу жизни, который приблизительно соответствуют обычаям диких бедуинских племен. Радикальный исламизм превратился в торговую франшизу, которая ставит печать джихада на действиях кочевых народов, живущих периодическими грабежами и разбоем. Он опускает руку в этот плодородный гумус в поисках новобранцев и сторонников. Сформированные неприветливой природой племена уже давно привыкли к нетрадиционным войнам. Зоны, в которых звучат сепаратистские или ирредентистские требования, вызывают страх у непрочно удерживающего власть и неспособного утвердить свои королевские прерогативы центрального руководства. Ливия соседствует с «Аль-Каидой» в исламском Магрибе, и Каддафи сохраняет верность туарегских групп в Сахеле.
По мнению части мусульманского мира, у бин Ладена был «хороший имидж», имидж пастыря и паломника. На этот визуальный образ накладывается спокойный и размеренный голос. В одном из пропагандистских видеороликов бин Ладен объясняет группе простых людей причины стоящих перед ними актуальных проблем. Пусть это и неожиданно, но его привлекательность в значительной мере связана с его способностью к рациональному убеждению. Встав на фоне книг, он утверждает, что является вестником и служителем Пророка. А с позволения Аллаха его способны выслушать и понять даже самые грубые и невежественные люди. Он служит чем-то вроде проводника человеческого тепла. Он тот, кто всего лишь с горсткой сторонников, смог заставить жестоко поплатиться американскую сверхдержаву.
Исламизм предлагает некую дань уважения фольклорным обычаям и народным традициям. Не имея твердой опоры в современном мире, некоторые мусульмане становятся жертвами международного исламистского маркетинга, который играет на уважении к обычаям и устоям. Это крайне гибкое коммерческое предложение, которое распространяется через интернет или из уст в уста, нацелено в первую очередь на молодых людей и бедноту. Оно приглашает всех желающих поднять над головой знамя собственного достоинства, которое втоптал в грязь западный материализм. Оно отражает горечь народов, которые ждут того, что им причитается с точки зрения величия ислама.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Некоторые утверждают, что арабская весна является доказательством неизбежной победы демократии и западных ценностей над терроризмом. Подобная теория не учитывает, что исламизм - это ответ на стремление к духовности. Он позиционирует себя как альтернативу бездумному потребительству. Он критикует Запад как нечестивый и властный мир, который притесняет и бросает вызов единственной истинной религии.
