Предвыборные ходы в России?
Пару недель назад я писал, что, на мой взгляд, вопреки общему мнению, российский президент Дмитрий Медведев будет участвовать в президентских выборах следующего года и одержит на них победу. Его ментор, премьер-министр Владимир Путин, предпочтет оставить во главе страны своего протеже, полагал я. Хотя по ряду причин, я по-прежнему продолжаю так думать, можно понять, почему многие считают иначе: Путин активно подает противоречащие друг другу сигналы. Достаточно вспомнить о его решении - о котором пишет в своей статье в Washington Post Уилл Энглунд (Will Englund) - отменить на остаток года ненавидимый в народе и часто служащий поводом для взяток технический осмотр автомобилей, стоимость которого доходит до 300 долларов. Кроме того, Путин объявил о запуске программы с бюджетом в 285 миллиардов долларов по ремонту российских дорог, скверное состояние которых считается бичом страны. Неужели Путин делает все это только потому, что так будет лучше для России? По мнению Роберта Колсона (Robert Coalson), в статье опубликованной на сайте «Радио Свобода», заданное российским авторитарным лидером направление политики правящей партии «Единая Россия» - «явный сигнал, указывающий на его намерение вернуться в 2012 году на президентский пост».
Все это, безусловно, и интересно, и убедительно. Однако дело в том, что Путину совсем не нужно никого убеждать – как в России, так и в остальном мире, все прекрасно понимают, что, если он захочет стать президентом, он им станет. Тогда зачем же нужно это шоу? Затем, чтобы он мог получить похвалы, восторги, восхищение толпы и так далее, а затем, на самой грани, отойти (формально) в сторону – разумеется, исключительно ради блага страны – и сохранить статус-кво. Так работает система. Подумайте, почему произошли те события прошлого месяца, о которых пишет в своей редакционной статье Moscow Times. Почему отправились за решетку убийцы Станислава Маркелова, почему государственный телеканал «НТВ» показал объективный репортаж об осужденном олигархе Михаиле Ходорковском, объявившем, что он будет просить об условно-досрочном освобождении, почему был схвачен предполагаемый убийца журналистки Анны Политковской? Неужели потому, что Медведев решил действовать против воли Путина?
Во всем этом очень легко запутаться. То, что выглядит, как разногласия в тандеме, на самом деле, ими не является. Путин сам нуждается в противовесе, которым для него служит Медведев. Медведев тоже закономерно удовлетворен таким положением дел. В каком-то смысле Медведева можно считать другой версией Путина. Даже если Путин исчезнет из политической жизни, Медведев не превратит Россию в форпост либерализма. И, как пишет редакция Moscow Times, хотя он исправляет некоторые несправедливости, «то, что кажется демонтажем путинского наследия, - на самом деле, вовсе не демонтаж».
«Ходорковский может быть досрочно освобожден, но не будет оправдан. Следователи, возможно, нашли убийцу Политковской, но мы вряд ли когда-нибудь узнаем, кто был заказчиком. За пределами зала суда с ультранационализмом по-прежнему никто не борется. Тысячи других мутных дел – таких как смерть юриста Сергея Магнитского или избиение журналиста «Коммерсанта» Олега Кашина – так и не были нормально расследованы. Что важнее всего, вертикаль власти и ее создатель до сих пор также сильны, как раньше. Медведев может остаться в Кремле, не трогая эти проблемы. Но если несколько громких дел – это все, что он сможет предложить в области политических реформ, его второй срок будет мало отличаться от путинской политики сохранения статус-кво. В таком случае второй срок Медведева можно будет называть “модернизированной стагнацией”», - подчеркивает газета.
Кризис хронических кризисов
Как свидетельствуют недавно опубликованные экономические показатели, в ближайшее время США не будут нуждаться в увеличении поставок нефти – экономический рост в них идет крайне медленно, и ситуация может еще сильнее ухудшиться. С другой стороны, сирийцы продолжают выходить на улицы навстречу пулям, а в Йемене сегодня при обстреле мечети был ранен молившийся в ней президент страны Али Абдалла Салех (Ali Abdullah Saleh). Все это могло бы повлиять на мировое предложение нефти, но как в итоге эти события сказались на нефтяных ценах? Никак.
Эти цены сейчас полностью диктуются потенциальными угрозами, связанными с Арабской весной (такими, как возможность нанесения повстанцами или «Аль-Каидой» удара по портам Йемена) и не зависят от количества нефти на рынке. Они колеблются вокруг 100 долларов за баррель, понижаясь и повышаясь в зависимости от макроэкономических показателей – в первую очередь от курса доллара. Когда доллар слабеет по отношению к другим ключевым валютам, цена на нефть превышает 100, долларов, когда он укрепляется, цена снижается. Что это означает? То, что без Арабской весны нефть предположительно упала бы примерно на 20 долларов за баррель – то есть на премию за риск для трейдеров. Однако так как Весна явно закончится нескоро, высокие цены еще какое-то время будут оставаться с нами.
Изменить картину может назначенное на 30 июня завершение масштабного вливания Федеральным резервом наличности на рынок, которое заставляет нефтяные цены расти. Многие аналитики считают, что это заметно уменьшит нефтяные цены. Однако можно предположить, что эти вливания наличности – так называемое QE2 – так активно обсуждались, что трейдеры уже учитывают их прекращение при образовании цены на нефть.
Воинственная риторика
Если Соединенные Штаты хотят снизить напряженность в Южной Азии, им следовало бы поискать способы разрешить затянувшийся на десятилетия индийско-пакистанский конфликт из-за штата Кашмир. Существует целый ряд подобных конфликтов – их называют «замороженными» - разрешение которых могло бы коренным образом изменить, казалось бы, незыблемую ситуацию и помочь враждующим соседям наладить отношения. В частности это относится к конфликту из-за Нагорного Карабаха – населенного армянами анклава в богатом нефтью Азербайджане. Карабах, начиная с 1988 года, был причиной кровопролития, в том числе войны между Арменией и Азербайджаном. В своей статье в New York Times Эллен Барри (Ellen Barry) пишет о пагубности конфликтов такого рода. «Война 2008 года в Грузии показывает, что они легко размораживаются, и это приводит к ужасным последствиям», - считает Барри. Однако журналисту извне следует, когда он пишет о таких вещах, копать глубже, и не увлекаться позицией одной из сторон. Прочитав статью Барри, можно сделать вывод, что азербайджанские ультрафанатичные, переполненные ненавистью молодые снайперы -включая женщину в хиджабе - вот-вот нападут на армянских бойцов в Карабахе и вокруг него. Важность такого развития событий нельзя недооценивать. Эта война означала бы гуманитарную катастрофу - достаточно вспомнить о том, к каким последствиям, привела война начала 1990-х годов. Кроме того, она имела бы глобальное значение, так как Азербайджан добывает 800 000 баррелей нефти в день.
Но так ли это вероятно? Я только сегодня прилетел из Баку, в котором провел неделю. Азербайджанцы, конечно, как обычно, негодуют по поводу Карабаха, а президент Ильхам Алиев тратит огромные деньги на укрепление армии, продолжая подзуживать своих соотечественников. Однако Барри не совсем права в ряде ключевых моментов. Во-первых, она пишет, что «азербайджанцы легко могли бы выгнать армянские силы из Карабаха». Однако история учит нас, что хорошая экипировка еще не делает армию сильной. Короче говоря, в бою армяне показали себя намного лучше, чем азербайджанцы, которые – несмотря на ряд достижений – в целом, мягко выражаясь, не проявили равной с армянами доблести. Конечно, все меняется, и боевые навыки могут улучшаться. Однако и мне – а я освещал прошлую войну – и некоторым другим людям, которые, на мой взгляд, знают, о чем говорят, предполагать, что азербайджанцы легко разобьют армян, кажется (опять же мягко выражаясь) большой натяжкой.
Барри также полагает, что переговоры между сторонами зашли в тупик, и это заставляет ситуацию развиваться «в опасном направлении». Между тем я пришел к совершенно другому выводу и заметил некоторые явные сигналы, указывающие на возможность прорыва. Существует реальная вероятность подписания сторонами в ближайшие недели так называемого соглашения об основных принципах. Это, конечно, не мир, и угроза войны от этого не исчезнет. Как мне объяснили, азербайджанцам и армянам предстоят после этого долгие переговоры, которые могут продлиться не один год. Но все же ситуация далеко не беспросветная. Эксперт по Кавказу из Фонда Карнеги Том де Ваал (Tom De Waal) пишет о переговорах и о прогрессе, достигнутом на прошлой неделе в ходе саммита «Большой восьмерки» в Довиле посредниками – Россией, Францией и США. Ход переговоров выглядит многообещающе, однако, по мнению, де Ваала, настоящая проблема связана не со стремлением сторон к войне, а с их пристрастием к воинственной риторике, осложняющим заключение мира:
«Несмотря на интенсивные переговоры на неофициальном уровне, в открытую лидеры по-прежнему озвучивают максималистские позиции и призывают своего противника сдаться. Риторика особенно жесткая с азербайджанской стороны. На следующий день после появления Довильской декларации заместитель премьер-министра Азербайджана Али Гасанов назвал армянского президента “преступником”, а его правительство ”фашистским режимом”, который должен быть ”свергнут”»
Удобная площадка для политических конфликтов
Некоторым автократам, не могущим создать справедливую судебную или политическую систему, способную разбираться с жалобами, приходится иметь дело с уличными протестами. Однако другие, чтобы этого не случилось, предпочитают переносить свои конфликты в Вашингтон. Когда это происходит, столицу США оглашает звон кассовых аппаратов. Некоторым странам это, похоже, так нравится, что они просто не могут угомониться.
В частности это относится к богатому нефтью Казахстану. В ноябре в Нью-Йорке федеральный судья принял решение положить конец длившемуся десятилетие процессу о взятках, отмывании денег и рэкете. В деле были замешаны ЦРУ, американские нефтяные компании и президент Казахстана. В итоге судья Уильям Поули (William Pauley) оправдал нью-йоркского бизнесмена Джима Гиффена (Jim Giffen) по основным обвинениям, остановив поток из десятков миллионов долларов, лившийся в карманы вашингтонских и нью-йоркских юристов, лоббистов и пиарщиков. Однако казахи на этом не успокоились, и сейчас за сценой идет другая битва, возможно, с еще более высокими ставками. Как пишет в New York Times Эрик Липтон (Eric Lipton), президент Казахстана Нурсултан Назарбаев пошел на необычный шаг – изгнал своего зятя Рахата Алиева из правящей семьи и обвинил его в похищении человека. В ответ зять начал против центральноазиатского лидера яростную пиар-кампанию. Обе стороны, как обычно, платят целой армии нью-йоркских и вашингтонских специалистов, которые должны помогать отстаивать их интересы. А как обстоят дела в действительности? Назарбаев, действительно, злоупотребляющий своим положением автократ, хотя он и не так ужасен, как утверждает Алиев, который в свою очередь, на самом деле, примерно такой негодяй, каким его изображают власти Казахстана. Однако кого это волнует в Вашингтоне, пока звенят кассовые аппараты?
На заметку благоразумным автократам: при переносе конфликтов в Вашингтон обычно не возникает ни необходимости отказываться от уродливой политики – что, возможно, придется делать в других случаях, - ни опасности уличных волнений на родине.
