В то время, как китайские дипломаты встречаются в Бенгази с руководством ливийских мятежников, Пекин принимает министра иностранных дел Ливии.
После недель осторожного ожидания Китай активизируется на ливийском дипломатическом фронте. И надо заметить, на обеих сторонах фронта. В то время, как китайские дипломаты встречаются с представителями мятежников в Бенгази, Пекин принимает у себя главу дипломатии полковника Каддафи.
Ливийский министр иностранных дел Абдулати аль-Обейди 7 июня прибыл в Пекин с двухдневным визитом. Он принят в качестве «спецпосланника» Триполи, объяснил представитель министерства иностранных дел Китая Хун Лэй. В ходе обсуждений будут затронуты пути «политического решения» кризиса. В то же время китайские дипломаты направились в Бенгази для встреч с представителями повстанцев. Официально, речь идет о «попытке понимания гуманитарной ситуации» в Ливии. Фактом «поддержания связей с Национальным переходным советом», кроме этого, Китай на минувшей неделе пошел на первый контакт между послом Китая в Катаре и ливийским Национальным советом.
Лирический настрой Каддафи
Собирается ли Китай выступить в непривычной для себя роли посредника в переговорах? Или ограничится удовлетворением собственных интересов, наладив контакты с обоими лагерями? Некоторые обозреватели видят в диалоге с повстанцами знак скорого конца режима ливийского вождя. Цзинь Ганн, специалист по арабским странам Академии гуманитарных наук – официального исследовательского института Китая – весьма дипломатично объясняет, что еще два месяца назад жители Бенгази были для Пекина лишь мятежниками, «в то время как сегодня вероятность того, что однажды они станут законными представителями ливийского народа, возрастает». Этот авторитетный ученый полагает, что наряду с Россией Китай – единственная значимая страна, которая «теоретически может выступить посредником, поскольку не принимала непосредственного участия в конфликте». Китай не голосовал за резолюцию ООН, санкционировавшую в марте авиаудары, но при этом и не воспользовался правом вето.
Одно ясно наверняка – в данном случае Китай отступает от принципа невмешательства, ключевого принципа китайской внешней политики. Пекин бросает в ужас от одной мысли каких-либо переговоров с мятежниками, против чего бы они ни протестовали. Но также верно и то, что Пекину не по душе лирический настрой Каддафи, который пригрозил устроить оппозиционерам еще один «Тяньаньмен». Еще одной причиной, заставившей Китай поступиться собственными принципами, стали неоднократные обещания мятежников отблагодарить поддержавшие их страны выгодными контрактами.
До настоящего времени Китай был широко представлен в нефтяном секторе в Ливии, в области железнодорожного транспорта и телекоммуникаций. Присутствие Китая стало очевидным при эвакуации из Ливии 35 тысяч китайцев.
Порядка десяти крупных госкомпаний и десятки более мелких предприятий заключили с режимом вождя контрактов на 15 миллиардов евро. «Китай, отныне весьма интегрированная в мировое сообщество страна, имеет столько же причин, что и Запад, беспокоиться по поводу ситуации на Ближнем Востоке, - заявил недавно сотрудник Баптистского университета Гонконга Жан-Пьер Кабестан (Jean-Pierre Cabestan). - В настоящее время Китай импортирует половину нефти, и 50% поставок приходит из Ближнего Востока». Как видно, Китай опасается растерять влияние в регионе, концентрируясь на торговых отношениях со государствами, находящимися в напряженных отношениях с остальными странами.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
В то время, как китайские дипломаты встречаются в Бенгази с руководством ливийских мятежников, Пекин принимает министра иностранных дел Ливии. Пытается ли Китай взять на себя роль посредника в политических переговорах? Почему Пекин, всегда придерживающийся принципа невмешательства, вдруг стал налаживать связи с ливийскими мятежниками?
