В марте 2009 года госсекретарь Хиллари Клинтон подарила своему российскому коллеге Сергею Лаврову красную кнопку, символизирующую новую политику «перезагрузки» в отношениях с Российской Федерацией. Пророческой стала ошибка в переводе надписи на кнопке, где вместо слова «перезагрузка» было написано «перегрузка».
Политика «перезагрузки» администрации Обамы это просто череда уступок российскому режиму, стремящемуся к престижу и статусу сверхдержавы в советской манере через обеспечение ядерного равенства с Вашингтоном. Такой подход имеет далеко идущие негативные последствия для безопасности и внешней политики США, а также для безопасности американских союзников. Проблемы, связанные с подходом Обамы к ограничению вооружений в духе холодной войны особенно очевидны в области стратегических вооружений, противоракетной обороны и ядерного оружия малой дальности.
СНВ-3: сокращение американского арсенала, сохранение российских стратегических сил
Подход администрации Обамы к вопросу контроля вооружений с Россией ставит Соединенные Штаты на путь, подрывающий стратегическое превосходство Америки и ту международную стабильность, которую оно обеспечивает. По сути дела, в таком подходе налицо отказ от политики контроля вооружений, соответствующей стратегической концепции США, созданной в ответ на растущие угрозы распространения оружия массового уничтожения – концепции «защиты и обороны», как об этом говорит фонд Heritage Foundation.
Наглядный пример тому – новый договор о сокращении стратегических вооружений (СНВ-3), вступивший в силу в феврале 2011 года. Этот договор, легший в основу политики «перезагрузки» администрации Обамы, был изначально невыгоден Соединенным Штатам. Он вынуждает США существенно сокращать свои стратегические силы. Министерству обороны придется нести расходы, связанные с реализацией СНВ-3, скажем, на строительство новых специальных хранилищ. А это накладывает дополнительные издержки на и без того перегруженный оборонный бюджет.
По условиям СНВ-3 России разрешено наращивать свой ядерный арсенал. Весьма неожиданный результат, особенно учитывая тот факт, что России это соглашение о контроле вооружений было нужнее, чем США. Российская экономика и военно-промышленный комплекс не в состоянии поддерживать стратегические силы России на их нынешнем уровне.
Американская ПРО: следующая жертва «перезагрузки»?
Американская администрация также ставит под угрозу противоракетную оборону США и их союзников. Преамбула к договору СНВ-3 этот троянский конь, создающий увязку между наступательными и оборонительными вооружениями. Такая увязка дает русским возможность грозить выходом из договора, если Соединенные Штаты будут и дальше развивать свою систему противоракетной обороны.
Заместитель министра иностранных дел России Сергей Рябков и другие высокопоставленные российские представители говорили в мае, что «договор СНВ может стать заложником так называемого Европейского поэтапного адаптивного подхода». Раздраженная реакция российского МИД на участие американских ракетных крейсеров в июньских военно-морских учениях с Украиной в Черном море это лишь прелюдия к тем протестам против ПРО, которые еще зазвучат.
Более того, администрация Обамы ведет с Москвой переговоры, которые способны привести к ограничению американской ПРО. Палата представителей США, хорошо осознавая такую опасность, включила в свою версию законопроекта о военных расходах положение, запрещающее администрации тратить деньги на предоставление Российской Федерации американских секретных технологий ПРО. Кроме того, крайне важно, чтобы Соединенные Штаты не соглашались ни на какие ограничения в отношении своей системы противоракетной обороны.
Политика в отношении стран-союзниц и диспропорции в тактических вооружениях
Отношение администрации к политике «перезагрузки» с Россией создает впечатление, что она, по сути дела, признает российскую зону привилегированных интересов в бывшей советской империи и за ее пределами. Порой кажется, что администрация больше предана своей политике «перезагрузки» с Москвой, чем друзьям и союзникам США.
Во-первых, администрация Обамы объявила о своем решении внести изменения в американские планы ПРО, касающиеся так называемого третьего позиционного района противоракетной обороны в Польше и Чехии, причем сделала она это крайне неловко, объявив об изменениях в 70-ю годовщину советского вторжения в Польшу. Во-вторых, как сообщала в феврале газета Daily Telegraph, Соединенные Штаты, несмотря на возражения правительства Британии, согласились на передачу России секретной информации о британских подводных лодках Trident, входящих в стратегические силы сдерживания, чтобы получить российское согласие на заключение договора СНВ-3. Но настоящей проверкой этих весьма деликатных отношений на прочность станут российско-американские переговоры о тактическом ядерном оружии (малой дальности).
Стратегические взаимоотношения между США и Россией в области тактического ядерного оружия всегда были однобокими, с перекосом в пользу России. Согласно данным январского доклада Центра по контролю вооружений и нераспространению (Center for Arms Control and Non-Proliferation), у США в Европе находится лишь 200 из примерно 500 единиц ядерного оружия малой дальности. Россия же имеет 5390 единиц такого оружия, включая артиллерийские снаряды, бомбы свободного падения, ракеты малой дальности, крылатые ракеты воздушного и морского базирования, ядерные фугасы, ракеты класса корабль-корабль, а также торпеды. Такие данные приводят в своем докладе о ядерных силах России за 2011 год Ханс Кристенсен (Hans Kristensen) и Роберт Норрис (Robert Norris).
Заключить соглашение о количественном ограничении таких вооружений будет крайне трудно, особенно в связи с тем, что администрация лишилась всех своих рычагов давления во время переговоров по СНВ-3. Русские уже выдвигают предварительные условия для начала переговоров по тактическим ядерным вооружениям. «Лучше начать с вывода американского тактического ядерного оружия из Европы и с ликвидации соответствующей инфраструктуры», - отметил в своем февральском заявлении российский заместитель министра иностранных дел Сергей Рябков.
В условиях таких диспропорций и того значения, которое русские придают ядерным силам малой дальности, Соединенным Штатам следует добиваться создания эффективного механизма проверок и режима прозрачности, в рамках которых обе страны могли бы надлежащим образом обеспечивать собственную безопасность в быстро меняющейся международной обстановке с ее многочисленными угрозами.
Пора «перезагрузить» контроль вооружений с Россией
В ответ на СНВ-3 и другие уступки команда Обамы надеялась на глубокие перемены в своих взаимоотношениях с Москвой. В июне 2010 года Соединенные Штаты смогли провести четвертую резолюцию о санкциях против режима Тегерана через Совет Безопасности Организации Объединенных Наций, а Россия отказалась от поставок Ирану своих зенитно-ракетных комплексов С-300. Это были весьма ценные достижения. Однако в августе 2010 года Россия поставила обогащенный уран для иранской атомной электростанции в Бушере, действуя вопреки духу санкций. Тем самым, аятоллы одержали победу в условиях усиления международного давления. Реактор начал работать в мае 2011 года.
Это серьезная ошибка – вести переговоры об ограничении вооружений в манере холодной войны, поскольку они дают русским незаслуженную видимость паритета с Соединенными Штатами. Вместо этого администрации следует сосредоточиться на том, чтобы в полной мере воспользоваться преимуществами российского предложения о сотрудничестве в борьбе с ядерным терроризмом – ведь в этом очень заинтересованы обе страны.
Самое важное заключается в том, что сотрудничество между США и Россией должно быть нацелено на приведение их ядерных сил и ядерной политики в соответствие с вызовами 21-го века. Сюда входит принятие оборонительной ядерной политики и доктрины, а также взаимодействие в вопросах развертывания сил и средств противоракетной обороны для противостояния общим угрозам. Благодаря этому каждой стране будет разрешено управлять собственной системой ПРО в интересах своей безопасности, и возникнут хорошие возможности для сотрудничества – даже при наличии разногласий в вопросе о том, что является подлинной угрозой.
Но российские требования об оперативном управлении американской ПРО и о секторальной разбивке этой системы для защиты европейских союзников от баллистических ракет необходимо отвергнуть.
Реалистичная стратегия «защиты и обороны»
Вместо того, чтобы зацикливаться на контроле вооружений в духе холодной войны, Соединенные Штаты и Россия должны принять оборонительную в своей основе военно-стратегическую концепцию, основанную на принципе «защиты и обороны». Такая оборонительная концепция предусматривает использование наступательных и оборонительных, ядерных и неядерных сил и средств в целях срыва любого нападения стратегического характера на Соединенные Штаты и их союзников. Кроме того, она дает возможности для взаимовыгодного сотрудничества на основе реалистичной оценки российских намерений и потенциала, а не пустых надежд и несуществующих перемен.
Ариэль Коэн – доктор наук, старший научный сотрудник программы российских и евразийских исследований и международной энергетической политики Центра внешнеполитических исследований им. Дугласа и Сары Эллисон (Douglas and Sarah Allison Center for Foreign Policy Studies), который является подразделением Института международных исследований им. Кэтрин и Шелби Каллом Дэвис (Katherine and Shelby Cullom Davis Institute for International Studies) при фонде Heritage Foundation. Бейкер Спринг - научный сотрудник Центра внешнеполитических исследований им. Эллисон. Михаэла Бендикова – младший научный сотрудник этого центра.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
В марте 2009 года госсекретарь Хиллари Клинтон подарила своему российскому коллеге Сергею Лаврову красную кнопку, символизирующую новую политику «перезагрузки» в отношениях с Российской Федерацией. Пророческой стала ошибка в переводе надписи на кнопке, где вместо слова «перезагрузка» было написано «перегрузка».
