Россия приближается к невыборам

Москва – Спекуляции достигли апогея: кто же правящего тандема премьер-министра Владимира Путина и президента Дмитрия Медведева будет баллотироваться в президенты на выборах в марте 2012 году?

Предполагаемое соперничество между моложавым реформатором и консервативным ментором усиливают интригу в стране, где противоположные политические позиции давно в прошлом.

Путин, президент с 2000 года по 2008 год, сам выбрал Медведева из своей кремлевской свиты, так как, согласно Конституции, не мог находиться на посту третий срок подряд. Теперь Путин может законно вернуться на эту должность на два срока подряд, что примерно означает 2024 год, так как одной из первых инициатив Медведева стало изменение срока президентского срока с четырех лет до шести.

Партнеры правящего тандема оставили вопрос кандидатуры открытым, реагируя с некоторой раздраженностью и смущением во время ответа на «вопрос 2012».

Единственное, о чем лидеры говорят открыто это то, что решение о выборах они примут вместе в нужный момент. Согласно заявлению Путина в апреле, преждевременный ответ может послужить причиной того, что половина его правительства перестанет работать, ожидая изменений сверху.

В то время как выбор между 45-летним Медведевым и 58-летним Путиным может затронуть карьеры некоторых министров, это ничего не изменит в жизни россиян. Во-первых, лидеры сами неоднократно отрицали заявления о том, что между ними есть значительная разница. И что важнее, есть уверенность, что кандидат Путин или кандидат с его поддержкой, победит.

Система вертикальной власти, что выстроил Путин, гарантирует получение желаемых результатов на выборах, позволяя избавляться от истинных оппонентов. Из почти 100 миллионов избирателей по сути Путин стал единственным, чей голос важен и учитывается.

Даже Медведев, официально шеф Путина, мало что может ему возразить.

Выбранный из ниоткуда, он обязан своей работой Путину. Несмотря на то, что Медведев сделал слоган модернизации российской коррумпированной и основывающейся на нефти экономики главным в своей президентской кампании, у него было мало возможностей, чтобы показать себя.

Неоднократно он возглавлял трагикомичные правительственные встречи, на которых министры игнорировали его распоряжения. Если Медведев исчезнет с политической сцены завтра, у него не останется заметного следа. Он президент без амбиций, политической воли или избирателей.

Россияне ожидали большего от демократии, когда проводили свои первые президентские выборы летом 1991 года. После 70 лет диктатуры коммунизма россияне мечтали о возможности определять собственное будущее. Они с радостью избрали Бориса Ельцина, бывшего коммунистического аппаратчика, который принял идею открытого рынка и демократических реформ. Эйфория длилась недолго, так как хаотичный переход к капитализму поверг страну в состояние бедности и пессимизма.

В то время как Ельцин толерантно относился к политическим оппонентам и критике со стороны прессы, он также, не задумываясь, использовал силу против революционно настроенных законодателей или воспользовался «административным ресурсом», чтобы быть переизбранным в 1996 году.

Под конец второго срока Ельцин, не веря в демократию в России, не оставил избирателям выбора и сам выбрал Путина, тогда малоизвестного чиновника Кремля, для сохранения его наследия.

Переход власти от одного поколения к следующему был фактором нестабильности в России на протяжении всей ее истории. И трехсотлетняя монархия дома Романовых и режим коммунистов в XX веке сталкивались с вопросом легитимности преемников посредством предательства, интриг и при угрозе народных волнений.  Лидеры посткоммунистической России не смогли прервать традицию, хотя пока не ясно, выбрал ли Путин преемника или готовит свое возвращение.

Медведев позволяет Путину рассматривать любые варианты. Соблюдение законов есть основа легитимности тандема. Нет причин сомневаться в заявлении Путина, что предстоящие выборы пройдут «в жестком соответствии» с нынешним законодательством, ведь он отказался от президентского кресла в 2008 именно из-за Конституции. В тоже время, Путин напомнил о Франклине Рузвельте, которого избирали четыре раза подряд, как пример того, что нет ничего недемократического в четырех президентских сроках.

Пока Путин сконцентрирован на парламентских выборах в декабре 2011 года. В мае он выступил с инициативой собрать «Народный фронт», аморфный зонт, под которым партия «Единая Россия» сольется с сотнями профессиональных и социальных организаций. Путин признал, что правящая партия, которая все больше подвергается критике, больше не способна добиться победы сама по себе.

Тем временем Министерство юстиции вооружилась мелкими техническими погрешностями, чтобы отказать в регистрации партии новой оппозиции, которая привлекла не больше 3% голосов опрошенных  в недавнем исследовании.

Путин ничего не воспринимает как должное, даже с 70% поддержки со стороны населения и избирательной системой, отлаженной для победы «Единой России». Предсказуемость его политической машины эффективно уничтожила политическую волю среди избирателей. Лидеры в подобной ситуации не могут быть уверены в точности рейтингов поддержки, так как их вдасьб держится на пассивности населения, а не на активной гражданской деятельности.

Создав гигантскую коалицию, оттесняя истинных оппонентов, Путин уменьшает шанс того, что социальные группы и организации позже выступят против него. Однако протесты, вызванные обвинениями в избирательных махинациях, привели к смене власти в Сербии, Грузии и Украине.

Тандем собирается объявить кандидата на выборы президента только после парламентских выборов, как и четыре года назад, когда Путин назначил Медведева. Потом, если все пойдет по плану, кремлевский кандидат победит на выборах как стандарт силы и стабильности. Какое бы имя не носил будущий президент, победителем окажется Путин.

Самым грустным итогом российского эксперимента с демократией стало то, что ни один институт не может контролировать исполнительную власть и гарантировать стабильность в моменты перехода власти. Как показала недавно история, политические системы, завязанные на одной личности, крайне хрупкие, неважно, насколько вечными они кажутся извне.