Сегодня, когда подробные новости о долговом кризисе Греции заняли первые полосы газет, сторонний наблюдатель может ошибочно подумать, что поиск решения греческих проблем это единственная стратегическая забота Европейского Союза, международный престиж которого упал из-за продолжающихся экономических трудностей на его окраинах и из-за очевидного отсутствия единства в рядах его политической элиты.
Однако, пока приобретают очертания планы распродажи греческих активов, свою голову начинает поднимать призрак иной, докризисной геополитической проблемы.
Греческая газовая компания DEPA это один из ключевых объектов государственной собственности, выставляемый на приватизацию, поскольку страна пытается получить деньги, столь необходимые ей для покрытия огромного национального долга. DEPA невелика по сравнению с другими аналогичными компаниями на континенте, однако она обладает существенной стратегической значимостью, потому что Греция превращается в важное связующее звено южного коридора для транзита газа, который, как надеется Брюссель, поможет диверсифицировать энергетические поставки для Европы.
Россия, действующая через свою государственную монополию «Газпром», является крупнейшим поставщиком газа в Европу. Потребители газа и политические руководители, особенно их числа новых членов ЕС в прибалтийских государствах и в Восточной Европе, обеспокоены тем, что такая зависимость дает России неподобающие рычаги политического влияния и власти в вопросах ценообразования.
Третья энергетическая директива, принятая в 2007 году в рамках усилий Еврокомиссии по окончательному формированию внутреннего рынка ЕС, должна привести к разделению деятельности по поставкам, производству и передаче энергии, что, как полагают некоторые аналитики, должно стать мощным ударом по коммерческой деятельности Газпрома.
«Либерализация европейского рынка… если говорить объективно, это колоссальная проблема для Газпрома, - заявил CNBC.com директор программы «Россия—Евразия» при Совете по международным отношениям Германии Александр Рар. – Он теряет свои активы в Польше, в прибалтийских странах, может даже в Германии. Он может надеяться лишь на то, что бизнесом в Европе ему удастся заниматься исключительно путем переговоров, а это никак не способствует укреплению его жизнеспособности».
Эти же доводы стоят за той поддержкой, которую ЕС оказывает инициативам строительства новых трубопроводов, в том числе, Nabucco. Этот трубопровод должен соединить Евросоюз с газовыми месторождениями в Азербайджане. А пользующийся поддержкой ЕС южный газовый коридор свяжет Южную Европу с Центральной Азией через Турцию.
Среди трубопроводных проектов региона Трансадриатический трубопровод (TAP) и трубопровод «Италия-Греция-Турция» (IGTI), являющийся совместным предприятием с участием компаний DEPA и Edison, которые используют средства ЕС.
Некоторые аналитики, в том числе Марко Папич (Marko Papic) из Stratfor, скептически относятся к Nabucco.
«Тот газ, который должен пойти по Nabucco, пока еще никто не добывает, и не похоже, что Азербайджан твердо намерен закачивать весь газ в Nabucco, или что он в состоянии это сделать», - заявил Папич CNBC.com.
«Поэтому Европейский Союз решил понизить градус своего энтузиазма в отношении Nabucco и начал рассматривать менее масштабные, но более реальные альтернативы. Одна из них - трубопровод «Италия-Греция-Турция». Вот здесь-то и вступает в игру DEPA, потому что она является частью данной альтернативы», - добавил он.
Газпром в поиске
DEPA выставлена на продажу, и как говорят многие аналитики, Газпром уже включился в гонку. На просьбу прокомментировать эти оценки компания не ответила.
«Поскольку DEPA это государственная национальная газовая компания Греции, Газпром и Россия в случае приобретения доли в ней получат большой вес при принятии решений о том, какие трубопроводы будут проходить через эту страну», - отметил Папич.
Газпром уже распространил свою деятельность на Балканы, купив два года назад контрольный пакет акций сербской нефтегазовой монополии NIS. По словам Папича, он «затыкает дыры» альтернативных каналов поставок, а также обретает все большее влияние в обсуждении вопросов регулирования.
«В Польше, например, мы видим, как тесные связи между польской национальной газовой компанией и Газпромом позволили ему повлиять на действия Варшавы по регулированию Третьей энергетической директивы», - подчеркнул Папич.
«В итоге независимый энергетический регулятивный орган действовал не столь строго, как того хотелось бы Еврокомиссии, - сказал он. – В Греции передача DEPA в руки России не будет означать отказ от этих (транзитных) проектов. Но это может, например, означать, что по ним пойдет российский газ».
«Русские медленно, но верно стараются забрать под себя как можно больше территории, и Греция попадает в их планы, - добавил Папич. – Существует возможность, что они воспользуются своим влиянием в области греческой газовой инфраструктуры и будут перекачивать по этим перспективным альтернативным трубопроводам свой собственный газ».
Управляющий директор проекта ТАР Кьетил Тунгланд (Kjetil Tungland) заявил CNBC.com, что в проявленном интересе может присутствовать в большей мере коммерческая, а не стратегическая составляющая.
«Газпром поставляет DEPA для греческого рынка газ в объеме 2-3 миллиарда кубометров. Действие этих контрактов закончится в 2016 году, а в данном бизнесе это означает едва ли не завтрашний день… Возможно, Газпром заинтересован в этой покупке по той причине, что хочет пролонгировать данные контракты», - сказал директор трансадриатического проекта, предусматривающего подключение Италии к газовым поставкам, которые пойдут через Турцию и Грецию.
Вместе с тем, он признал, что возможным мотивом является также стремление Газпрома усилить свое влияние на процесс дискуссий по регулированию и транспортировке энергоресурсов.
«Я думаю, Еврокомиссия сейчас пытается сформировать всестороннюю и комплексную политику. И сейчас она видит, где у Брюсселя могут отнять одно очень важное решение, касающееся диверсификации», - добавил Тунгланд.
Влияние Германии
Прибалтийские и восточноевропейские члены ЕС, в частности, Польша, по-прежнему утверждают, что Кремль вынашивает неоимперские планы прямо у них под носом, и считают, что любого рода зависимость является опасной.
Старые и главные страны-члены ЕС, в частности, Германия, поддерживающая крепкие двусторонние отношения с Россией в области торговли, смотрят на это с гораздо большим оптимизмом, отдавая предпочтение стратегии осторожного взаимодействия, и признавая озабоченности Москвы в сфере геополитики и безопасности.
По словам Рара, отношения между ЕС и Россией улучшились после четырехлетнего периода напряженности, когда стычки по поводу вмешательства в дела Грузии и Украины, а также «кибернетическая война» с Эстонией «завели эти отношения в тупик».
Германия не желает рисковать своими высокодоходными коммерческими сделками с Россией. Рар говорит по этому поводу следующее: «Они очень хорошо понимают, что бизнес с Россией это не улица с односторонним движением. Они не могут приказать Российской Федерации открыть для них границы, одновременно держа двери немецких рынков на замке для русских по политическим причинам».
«В странах Прибалтики, в Польше и в других частях Центральной и Восточной Европы очень силен страх перед русскими инвесторами, скрывающимися под демократической маской, но в действительности принадлежащими к КГБ. В Германии такой страх не столь силен. Он существует, но лишь до определенного уровня», - отмечает Рар.
Сопротивление Германии антироссийской риторике имеет большое значение, говорят аналитики. Не в последнюю очередь это вызвано тем, что оно подрывает единство и последовательность европейских позиций.
Берлин выразил готовность отказаться от атомной энергетики к 2020 году после аварии на АЭС «Фукусима» в Японии, и это говорит о том, что немцы намерены поддержать свои политические заявления практическими делами. А это может усилить их зависимость от российского газа, отметил Папич из Stratfor.
Еще одним подтверждением тому является сооружение газопровода «Северный поток», который свяжет Россию с Германией.
«Скоро войдет в строй «Северный поток», а это прямая линия между самым влиятельным членом ЕС и Россией. Поэтому невозможно всерьез воспринимать те стратегические озабоченности, о которых так активно говорит Еврокомиссия», - заявил Папич.
«Российско-германские отношения углубляются, и поэтому в Европе нет единого фронта… Больше не существует согласованной европейской политики. И дело не в том, что у европейцев разные представления о России, дело в Германии».
Германия сегодня обладает экономическим превосходством в Европе, а также играет ведущую роль в преодолении кризиса еврозоны. А это значит, что ее решения имеют большой вес в Европе.
Берлин занял лидирующие позиции в разблокировании ситуации в Греции, и он может повлиять на создание многих механизмов выхода из кризиса – в том числе, той новой организации, которая создается для управления процессом приватизации. А это значит, что немецкий прагматизм в отношении России может возобладать над долгосрочными стратегическими интересами ЕС, говорит Папич. Если Газпром подаст заявку на приобретение DEPA, вряд ли кто-то сможет его остановить.
«Если Германия руководит выходом из кризиса еврозоны, а именно это мы наблюдаем последние 6-12 месяцев, то почему мы должны считать, что немцы скажут нет планам Газпрома по приобретению DEPA? – спрашивает Папич. – У нас нет никаких свидетельств, доказывающих это. Нет никаких свидетельств, указывающих на то, что Германия думает об этом на уровне стратегии».
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Когда подробные новости о долговом кризисе Греции заняли первые полосы газет, сторонний наблюдатель может ошибочно подумать, что поиск решения греческих проблем это единственная стратегическая забота ЕС, международный престиж которого упал из-за продолжающихся экономических трудностей на его окраинах и из-за очевидного отсутствия единства в рядах его политической элиты.
