В Москве прошла научная конференция «Балтийское соседство: Россия, Швеция, страны Балтии на фоне эпох и событий. XVII- XX вв.», которая собрала историков из разных стран.
«Мы все время говорим о том, что происходило в ХХ веке, однако забываем более ранние события а ведь отношения наших стран имеют давнюю историю. Без понимания этого невозможно строить будущее», - говорит Юрий Сизов, президент международного общественного фонда «Янтарный мост».
Историки укрепляют отношения
Приветственное слово участникам конференции сказали посол Швеции в РФ Томас Бертельман и латвийский посол Эдгарс Скуя, который, кстати, сам по образованию историк, учился вместе с Эриком Якобсоном, а деканом их факультета был Страубе, известный латвийский историк.
«Хочу отметить, что это одно из первых мероприятий, когда встретились историки балтийского региона, чтобы обсудить вопросы региональной истории. Мне кажется, что ключевое слово «соседство». В разные века это слово имело разные значения, иногда - противоположные оценки, но тем не менее оно включает в себя позитив. Я убежден, что под таким знаком соседства и должна проходить работа историков, а также совместное исследование истории, - сказал Эдгарс Скуя. - В нашем регионе уже несколько хороших примеров - и польско-российская комиссия, и литовско-российская. Мы очень рады, что началась работа российско-латвийской комиссии. Я также уверен, что работа историков это фактор, укрепляющий межгосударственные отношения».
Академик РАН Александр Чубарьян подчеркнул, что эта конференция хорошо вписывается в нынешнюю тенденцию интерес к балтийским проблемам: «На прошлой неделе мы провели декларированное заседание с латвийскими коллегами по комиссии Фелдманисом и Зундой. Все прошло конструктивно, мы подписали меморандум. В ноябре, по всей видимости, состоится большое заседание комиссии - по 10 представителей с каждой стороны. Балтийская цивилизация очень интересный вопрос. Мы были сконцентрированы на событиях ХХ века, но надо посмотреть, что было раньше…»
Положительный имидж завоевателя
Само слово «завоеватель», казалось бы, несет в себе однозначное зло. Однако, во-первых, завоеватели несли с собой разные перемены иногда положительные, а во-вторых, с течением временем оценка этих перемен также меняется иногда с плюса на минус, иногда наоборот. Профессор Г. Страубе начал свой доклад с событий XVIII- XIX веков: «Это время частых, слишком кардинальных смен власти. Сначала польское правление, потом с 1621 года их сменили шведские короли, а с 1710 года постепенно вся территория оказывается под российским двуглавым орлом. И конечно, эти перемены сопровождались войнами беспощадными». Примечательно, отмечает эксперт, что благодаря историкам, некоторые завоеватели получали позитивный имидж - существует латышская историография, советская, буржуазная, а также младоистория, которая началась после 90-х годов. Время польского правления началось после ливонской войны, когда поляки завоевали большую часть Ливонии. Полякам не повезло о них написали больше негативного, чем позитивного. Уже сами заголовки впечатляют: «Польский гнет», «Конец ливонской власти», а то и «Изнасилование протестантизма». О шведских завоевателях историки отзывались куда более дружелюбно: «Шведское столетие» (имеется в виду XVII век), «Код шведской власти» - в общем, ни одного негативного заголовка. В межвоенное время и после Второй мировой войны на польских завоевателей смотрят спокойней, и даже симпатией. Шведское столетие особенное, в истории Латвии его часто называют счастливым. Как ни странно, но и балтийские немцы, и латыши, и эстонские немцы воспевают шведские реформы образования. Шведские правители приняли закон, учредивший крестьянские школы, а также учредили университет. Также положительно оценивается и судебная реформа. Конечно, были и объекты недовольства. Советская историография, правда, не считает шведское столетие хорошим или счастливым: шведский король ввел дополнительные налоги и пошлины, которые стали тяжелым бременем…
По поводу господства Российской империи в 18 веке существует широкий спектр мнений. В унисон звучат только голоса латышской и послевоенной историографии: они все видят в черных красках, ухудшение положения латышского крестьянства и пр. Но есть историки, которые выражают очень толерантные мнения, практически без критических высказываний о российском правлении. Поведение России на завоеванной территории оценивается позитивно, было изменено аграрное законодательство. Хотя большинство все же сходится, что для блага крестьян почти ничего не было сделано.
Подводя итоги сказанного, г-н Страубе сказал, что, несомненно, образ завоевателя зависит от политической принадлежности историков. Второй важный оценочный момент национальный момент, а третий профессиональная принадлежность. Безусловно, сам факт завоевания отрицательный. Однако в деятельности завоевателей можно найти как негативные моменты, так и позитивные. «То есть, очевидно, далее мы должны отказаться от эмоционального взгляда надо увидеть и выгоды, которые дает завоевание», - отметил г-н Страубе.
Против кого были настроены литовцы?
Ирина Кукушкина, эксперт из Института ИВИ РАН, делала доклад об антиимперских настроениях литовцев. Империя это форма территориального государственного устройства, когда территориальные единицы объединены жесткой вертикальной властью. «Литовцы отличаются от других наций тем, что всегда имели свою государственность. И если и говорили об автономии, то исключительно в тактических целях, - говорит Ирина Кукушкина. - Литовцы начали считать себя членами балтийского сообщества только в наше время, после того, как все прибалты выстроились, и был Балтийский путь. Термин «Прибалтика» всегда ими воспринимался очень отрицательно. Ни о каком содружестве между балтийскими народами и речи не шло. Литовцы пытались себя осознать себя как другую нацию с одной стороны, как противоположность полякам, с другой - как противопоставление себя немцам. Ну, и, естественно, царской власти».
Что касается методов борьбы с имперским устройством прежде всего это формирование литовского языка, выпуск газет и пр. Все газеты, как и любая литература, печатались за границей Российской империи, поскольку литовская печать на латинском шрифте была запрещена. За обучение литовскому языку дома полагалось 3 месяца тюрьмы. Литовская литература являлась, с одной стороны, средством для пробуждения нацсознания и зеркалом его развития. «То, что это антиимперские настроения, поняла царская власть, которая реагировал на все эти попытки становления национального самосознания. Был закрыт Вильнюсский университет, был ликвидирован вильнюсский учебный округ и все дела переданы в Минск. Был приказ закрыть все церковноприходские школы. Сначала польские, но их почти и не было, тогда приказали закрыть литовские, а вместо них создать русские школы… Не поляков боялось царское правительство, а именно литовцев. Борьба за независимость включает в себя два знаменитых польских восстания - в 1831 и 1863- 64 гг., причем в программу восставших входил лозунг - восстановление польско-литовского государства. В Литве это еще сопровождалось борьбой крестьян за свои права.
Все участники сошлись в следующем: история Балтийских стран началась не вчера и даже не сто лет назад, она продолжается и развивается. Когда эксперты, историки и политики могут взять дистанцию и посмотреть на происходящее со стороны, на расстоянии веков, этот взгляд становится более спокойным и объективным.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Литовцы отличаются от других наций тем, что всегда имели свою государственность. И если и говорили об автономии, то исключительно в тактических целях. Литовцы начали считать себя членами балтийского сообщества только в наше время, после того, как все прибалты выстроились, и был Балтийский путь. Термин «Прибалтика» всегда ими воспринимался очень отрицательно. Ни о каком содружестве между балтийскими народами и речи не шло.
