Смертельные последствия нового Договора СНВ

Политика «перезагрузки» администрации Обамы в отношениях с Российской Федерацией терпит поражение в еще одном важном аспекте этих отношений: в их предсказуемости в плане развития соответствующих ядерных сил каждой из стран. И это несмотря на то, что администрация Обамы рекламирует Новый договор о сокращении Стратегических наступательных вооружений (новый Договор СНВ) как одно из величайших достижений политики перезагрузки.

Список американских уступок в плане этой «перезагрузки» огромен: одностороннее сокращение американских стратегических ядерных сил, отказ от размещения элементов системы противоракетной обороны в Польше и Чешской Республике, невнимание к агрессивности России в странах бывшего Советского Союза, и сокращение масштабов критики нарушений в области политических свобод в России. При этом за то время, которое прошло с момента прихода в Белый дом президента Обамы, Москва в свою очередь успела запустить самую амбициозную программу модернизации своих ядерных вооружений со времен окончания холодной войны, включая разработку новых типов крайне дестабилизирующих ситуацию «тяжелых» межконтинентальных баллистических ракет (МБР).

Тяжелые МБР – это баллистические ракеты, снабженные разделяющимися головными частями (РГЧ) с боеголовками индивидуального наведения. Такие ракеты считаются дестабилизирующими ситуацию, потому что они дают значительное тактическое преимущество тому, кто их использует. Россия, по сообщениям, ведет работы как минимум над тремя новым тяжелыми МБР. Эти новые системы, вероятно, будут способны уничтожить американские МБР (и бомбардировщики на земле), если русские ударят первыми.

У США нет никаких существенных планов ядерной модернизации, в отличие от России и всех остальных стран мира, у которых есть ядерное оружие. Обещания президента Обамы модернизировать американский ядерный арсенал выглядят все более призрачными, учитывая ситуацию с финансами. Политика Обамы заключается в том, чтобы не разрабатывать новые ядерные боеголовки, не поддерживать новые военные миссии для ядерного оружия и не предоставлять новые военные возможности. Вашингтон тем самым остается со старыми боеголовками, которые последний раз тестировались в 1992 году, и эти боеголовки установлены на устаревшие средства доставки, чей возраст исчисляется десятилетиями. Также американская политика заключается в том, чтобы не снабжать свои МБР такими элементами как РГЧ.

Новый Договор СНВ, как предполагалось, должен был добавить предсказуемости американо-российским стратегическим отношениям. В феврале 2011 года, после того, как вступил в силу новый Договор СНВ, Эллен Таушер (Ellen Tauscher), заместитель госсекретаря США по контролю над вооружениями и международной безопасности, заявила, что «мы можем уменьшить роль и количество ядерного оружия и при этом усилить нашу безопасность». Как бы сказал президент Рейган, это просто не так.

Как оказывается, Соединенным Штатам придется в одностороннем порядке сокращать свой ядерный арсенал по условиям нового Договора СНВ. Эти сокращения могут обойтись американским налогоплательщикам более чем в 1 миллиард долларов в ближайшие семь лет. Между тем, Россия может на самом деле наращивать свои ядерные силы, и именно этим она и занимается.

Вдобавок, условия верификации нового Договора СНВ являются несоразмерными, как сообщали эксперты Heritage в июле 2010 году. Договор вносит минимальный вклад в решение вопроса об американских возможностях в области мониторинга российской модернизации, так как обмен данными сильно ограничен, а количество возможных инспекций ограничено до такой степени, что они становятся в значительной степени бессмысленными.

Политика «перезагрузки» терпит провал именно там, где она, как предполагалось, должна быть успешной: в области ядерного разоружения и контроля над вооружениями.