Как пройти в pectopah?

До поездки Россия ничего не значила для меня. Это была какая-то дремучая и непонятная страна, в которой никогда и ничего не происходит так, как вам кажется.

Проблема в том, полагает один мой друг, что мы считаем Россию европейской страной, а она не европейская. Это самостоятельный и отдельный мир, другой континент. И правила там совершенно другие.

Кроме того,  я приехал в Санкт-Петербург беспомощным и невежественным туристом. Язык там, конечно, отличается, но отличается и алфавит. Путеводители и карты напечатаны на английском языке, и читать их удобно и здорово. Но не очень здорово переводить написанное на страницах, сравнивая это с тем, что вы ищете на улицах.

В России кириллица, и слово «бар» на английском читается как «бап». А ресторан становится «пектопахом». И возникает огромная путаница и неудобство, когда ты пытаешься произнести эти слова, думая, что именно так они звучат на русском. На вопросы о «пектопахах» вам отвечают каменным молчанием. (И лишь позднее тебе становится ясно, что каменным молчанием там встречают почти все.)

Найти в городе дорогу это настоящий кошмар. Указания на карте даны латиницей, а надписей на латинице на российских улицах нет. В результате ты всегда поворачиваешь не там, где нужно, и потом начинаешь отчаянно умолять показать дорогу. А в ответ, естественно, каменное молчание.

Россию не назовешь страной безудержного веселья. Даже страсти там темные и мрачные. Вы пытались когда-нибудь читать Достоевского? Это далеко не Доктор Сьюз. Его произведения мрачны, тревожны и суровы, как и страна, вдохновившая Достоевского.

Да и те картины, которые вы наблюдаете там, кажутся весьма странными и дикими. Два мужчины сидят в ресторане и увлеченно беседуют. Рядом ведерко со льдом, в нем бутылка вина. Бокалы опустели, и один из собеседников тянется за вином и начинает наполнять их едва не до краев.

Погодите – бокалы? Да ведь это не вино, а водка. Мужчины решили прикончить бутылку, пока не подали десерт.

Я пытаюсь сделать то же самое, чтобы показаться своим в доску, и едва не задыхаюсь. Водка крепкая и резкая, и никакой радости от пития я не испытываю. Да и от страны происхождения этого напитка тоже.

Даже одинаковые вещи кажутся странно другими. Девушки носят западную одежду, но не в том сочетании, которое я видел прежде.

Утро понедельника на главной улице Санкт-Петербурга Невском проспекте. Все женщины выглядят так, будто собрались на вечеринку с маскарадными костюмами, которая проводится на тему «Уличная проститутка, одевшаяся в темноте». Везде высокие, до колен сапоги, мини-юбки леопардовой раскраски и кожаные куртки. Порванные чулки в сеточку и шорты из джинсовки. А на улице мороз.

Хоккейный матч должен быть относительно знакомым делом, но и здесь в России свои выверты. Перед игрой девушки из группы поддержки выходят на лед и исполняют свой рутинный номер, но закончив представление, они  садятся в проходах вместе с толпой. Одна садится прямо рядом со мной и моим товарищем. Вот я, вот товарищ, а вот сногсшибательная русская танцовщица. И куда смотреть?

Все это как-то бессмысленно. И попросить объяснения не у кого. Проблема в том, что проникнуть за русский фасад чрезвычайно трудно. Обычный трюк – улыбка и жалкая попытка поговорить на местном диалекте здесь не проходит. Вы снова натыкаетесь на каменное молчание.

А поскольку поговорить не с кем, невозможно понять и проникнуться ощущением этого места. Нет впечатления, что ты здесь свой, что ты понимаешь происходящее. Ощущение такое, что ты плывешь по поверхности и пытаешься заглянуть внутрь – а Россия очень глубокая. Ты как ныряльщик с маской и ластами, пытающийся заглянуть в глубины Марианской впадины.

Поэтому я решаю отправиться на экскурсию. Обычно экскурсии мне не по душе – я съеживаюсь при виде автобусов с открытым верхом, везущих туристов. Я люблю делать открытия самостоятельно. Но это случай особый.

Так что я отправляюсь на «экскурсию по андерграунду» с человеком по имени Петр. Идея заключается в том, что он покажет мне менее известные достопримечательности Санкт-Петербурга: незаконные музыкальные сборища, где играли группы в советские времена, дом местного жителя Коли Васина, который настолько увлечен «Битлами», что превратил свое жилище в храм, а также традиционную старую пивнушку, которую я привык называть «бап».

Но Петр не знал, что ему весь день придется отвечать на мои глупые вопросы, помогая мне понять его страну. Почему девушки у вас так одеваются? «Долгие годы, - говорит Петр, - во времена коммунизма нам говорили, как надо одеваться. Сейчас ты можешь носить все, что хочешь – вот мы и сходим немного с ума».

А почему никто не улыбается в ответ на улыбку? «Русские люди, они не улыбаются постоянно. Если ты идешь, а у тебя с лица не сходит улыбка, они посчитают тебя чокнутым».

В баре Петр учит меня правильно пить водку. «Пить надо всегда с закуской», - говорит он, опрокидывая рюмку, а потом закусывая ее хлебом с сыром. Он прав – это срабатывает.

Но есть, однако, проблема, решить которую не может даже Петр.

«Пектопах? – переспрашивает он. – Никогда о таком не слышал».